— Что же еще я мог себе вообразить, раз ты не хочешь рассказывать? — в ответ удивился он.
— Хорошо. Именно так все и было, — подтвердила она мрачно.
— И ты ненавидишь свою мать?
— С чего ты взял? Вовсе нет.
— Ты поддерживаешь с ней связь?
— Да. Но она, слава богу, живет в таком месте, где даже тебе ее трудно разыскать. Послушай, что же дальше? — спросила она отрывисто.
— Что касается меня, мои планы остались прежними. А твои? — вежливо осведомился он.
— Ты, наверное, забыл, что мне выбирать особенно не из чего, Григ, — ответила Флора подчеркнуто иронически.
— Да, дорогая, боюсь, что ты права.
— Нет, это невыносимо! — Она вскочила и с ужасом почувствовала, что у нее на глазах закипают слезы.
Григ тоже поднялся, но спокойно и не торопясь.
— Тогда разреши мне внести еще одно предложение. — Он крепко взял ее за руку и заставил повернуться к себе лицом.
— Ты делаешь мне больно, — произнесла она надменно, несмотря на непрошеные слезы.
— Только потому, что ты сама на это напрашиваешься, — хладнокровно возразил Григ. — Стой спокойно и слушай, что я тебе скажу.
— Я вся внимание. Ну, говори же скорей!
Его губы на мгновение поджались, но он тут же негромко рассмеялся.
— Можно подумать, что я собирался на тебя наброситься, — проговорил он небрежно. — Уверяю, что нет. После вчерашней ночи я пересмотрел свое поведение. Такое больше не повторится, — добавил он, когда она растерянно приоткрыла рот.
В его голубых глазах читалась откровенная насмешка.
— Я всего лишь хотел предложить, — продолжал он с прежней невозмутимостью, — пока ты неотлучно находишься при Кэтти, вернуться сегодня же в Сидней, забрать Джонатана и провести с ним пару дней.
— Джонатан, — пробормотала Флора, в замешательстве поднося ко лбу руку. — У меня даже не было времени подумать о нем. Но что ты собираешься с ним делать?
— Хочу показать ему колледж, о котором говорил. — Он пожал плечами. — Придумаю что-нибудь, что может заинтересовать пятнадцатилетнего мальчишку.
— Ты и в самом деле хочешь побыть с ним? — спросила она неуверенно.
— Вопреки твоему мнению обо мне, как о чудовище, дорогая, — процедил Григ, — я вовсе не таков.
— Я и не думала так о тебе, — раздраженно сказала она. — Но ты же ведь приехал отдыхать.
— Одно другому не мешает, — вежливо напомнил он, глядя ей в глаза.
У Флоры хватило такта слегка покраснеть.
— Что же… тогда прости. Но это так мило. Я буду тебе очень благодарна.
— Я тронут, — улыбнулся он.
Румянец на щеках Флоры стал гуще, она попыталась было отвернуться, но Григ ей не позволил.
— Я бы хотел, чтобы в мое отсутствие ты кое-что сделала, дорогая, — предложил он. — Тебе надо разобраться в себе самой.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась она.
— Видишь ли, — серьезно начал Григ, — ты постоянно противоречишь сама себе. Вчера ночью ты изо всех сил старалась войти в образ охотницы за толстым кошельком, хотя некоторое время отвечала на мои поцелуи с неподдельным увлечением, даже, я бы сказал, с некоторым намеком на чувство. Я нахожу это странным, Флора, а ты?
Она не могла оторвать от него глаз и почувствовала себя словно бабочка, пришпиленная булавкой к сукну. Флора облизала губы, но он, улыбнувшись уже без прежней насмешки, приложил палец к губам.
— Нет-нет, я бы хотел, чтобы ты сперва подумала, прежде чем разразиться гневной тирадой. После возвращения… попытаюсь угадать, кто меня встретит. — Он посмотрел на нее задумчиво. — Хладнокровная авантюристка? Или просто молодая особа, пусть сердитая и растерянная, но, по крайней мере, честная?
4
Григ отсутствовал четыре дня. Все эти дни Флора не могла избавиться от постоянного внутреннего напряжения. Днем Флорида пыталась отвлечься домашней деятельностью. Она почти не отходила от заболевшей девочки, но ночами, когда Кэтти мирно спала, Флора, не замечая физической усталости, имела сколько угодно времени, чтобы размышлять о ситуации, в которой оказалась, и о последних словах Грига.
Разумеется, я вовсе не влюблена в него, твердила она себе. Но, сомнений нет, я тогда действительно потеряла над собой власть. Вне всякого сомнения, он волнует меня так, как никогда не волновал ни один мужчина, но в то же время выводит из себя! Вопрос в том — кто тут виноват? Я не была с ним откровенна по существенной причине, да и как я могу доверять ему? Он с самого начала вообразил бог знает что! Но тогда зачем собирается на мне жениться? Может быть, чтобы взять реванш — ведь я не обращала на него внимания, когда был жив муж.
— Не знаю, — сказала она как-то вслух в темноте своей спальни. — Зачем я ему понадобилась? Ведь мы такие разные. Ну зачем ему жена, которая не любит его? Ведь он меня замучает, погубит. Неужели мне от него никогда не отделаться? — с отчаянием снова громко воскликнула она и, перевернувшись на живот, уткнулась пылающим лицом в подушку.
Но он может быть очень милым, подумала она минутой позже. И он добр к детям, а это дорого стоит.
Разве я могу их бросить? — спрашивала она себя в следующую ночь. Особенно Кэтти. Я никогда не простила бы себе. Я дала обещание мужу. Значит, надо что-то придумать.
— А если не так все страшно? — вдруг спросила она себя и замерла, вспомнив, как Григ поцеловал ее, как она забыла обо всем в его объятиях. Она тщетно гадала, на что станет похожа ее супружеская жизнь с человеком, которого она не понимает, отношения с которым было для нее постоянной головоломкой…
Григ и Джонатан вернулись неожиданно в четверг после полудня. Кэтти была уже на ногах. Флора вывела ее немного подышать воздухом. Выглядела девочка гораздо лучше. Они сидели на веранде и собирали мозаику. Увидев подъезжающий автомобиль, а потом и выходящего из него брата, Кэтти стремительно вскочила, рассыпав мозаику по полу, и побежала вниз по ступенькам, громко крича:
— Джонатан! Джонатан! Я болела и была у нас самой главной, но теперь мне уже лучше! О Джонатан, наконец-то ты вернулся. Флора запретила мне читать тебе лекции, и я теперь больше не буду!
Джонатан с улыбкой подхватил ее на руки.
— Можешь не верить, но я по тебе ужасно соскучился, Шипучка, — сказал он нежно, называя Кэтти ее старым детским прозвищем, и у Флоры стало легко на сердце, потому что сейчас мальчик снова казался прежним Джонатаном. Но когда он поднялся на веранду, все еще с сестренкой на руках, Флора почувствовала в нем некоторую скованность, заметила, как он избегает встречаться с ней глазами, и глубоко вздохнула.
— Джонатан, — сказала она с улыбкой, спеша первая заговорить с ним. — Надеюсь, ты в детстве болел корью, а то Кэтти еще не вполне поправилась? Ты хорошо провел время? Знаешь, мы очень по тебе скучали. — И подумала, что нашла верный тон, и, должно быть, ее слова прозвучали вполне естественно, потому что мальчик заметно расслабился и сказал с воодушевлением:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
