Так, с неприятным осадком от раскола трехлетнего союза, Куля уже больше года курсировал по жизни в одиночном плавании, и с первого взгляда можно было судить, что получал от него удовольствие. Но стоило присмотреться, то было заметно, что одиночество тяготило Куле душу, особенно когда заходила речь о расходе всем по домам. Возвращаться каждый день домой, где его никто не ждал, становилось все грустнее. Куля никому об этом не рассказывал, но неприятный осадок от расхода с первой и пока последней претенденткой в жены, содержал стойкую горечь обиды на весь женский род. Они расстались по ее инициативе, и хотя у Кули была возможность попытки сделать шаг назад, как-то погасить запущенную ею волну, разрушающую их союз, он этого не сделал. Так как конкретной, весомой причины такой ее инициативы заявлено не было, создалось впечатление, что была сильно задета Пашина мужская гордость. На самом же деле это было не так, или во всяком случае, не совсем так. Куля давно, еще со школы знал эту девочку, и любил ее. И когда она совершенно неожиданно предложила им расстаться, практически для Кули, это был пронзающий удар в спину между лопаток. Он конечно старался не показывать своих чувств, но боль от раны долго не давала о себе забыть, и хорошо знающие его люди, близкие друзья, часто, особенно в первое время, замечали ее ноющее действие в грустных Пашиных глазах. Те кому приходилось в своей жизни умышлено душить в себе чувство к другому человеку, поймут о чем речь.
Таким образом сформированная в то время претензия ко всей прекрасной половине человечества, наверное, как-то помогала Куле достигать баланса в его душевных перипетиях. Ему как-то удалось штучно завысить до потолка планку уровня собственных требований к любой особе женского пола, так что теперь чтобы девушка смогла перейти из зоны банального потребительского отношения к ней, в зону хотя бы дружеского, не говоря уже о зоне, где могло возникнуть теоретически какое-то чувство, должно было произойти какое-то чудо. Другими словами, теперь, чтобы хоть как-то серьезно зацепить Пашино внимание, девушке нужно было, для начала, иметь внешность минимум фотомодели, а лучше стриптизерши, они не такие худые.
Так, уже больше полутора года, как Куля наслаждался жизнью без обязательств. Былые проблемы порешались. Ту партию товара, которая после ареста осталась в амбаре в «Дивном», еще тогда переправили через границу к потребителю верные близкие друзья. А ту часть, которую конфисковали, Куля позже выкупил с Белгородского склада конфискатов, и выгодно продал уже другим потребителям этих моноглицеридов. Купил опять машину, рассчитался с долгами, вообщем, медленно, но уверенно Кулин фрегат после ремонта от торпедирования вышел из дока, и опять набирал скорость курсом в нейтральные воды.
Как-то в пятницу, к концу очередной рабочей недели, Куля решил обсудить планы на уикенд со своим закадычным другом Игорем.
— Нет настроения, — ответил тот одной фразой на все предложения Кули.
— А что случилось?
— Ничего. Просто ничего не хочется.
— Тогда пошли просто напьемся, — как последний вариант предложил Паша.
— Не хочу…
Такой ответ в такой обойме вопросов означал плохой симптом. На определение диагноза много времени не понадобилось. Девушка Игоря Карина, с которой у него последний месяц был бурный роман со всеми признаками ячейки общества, вдруг, по до конца не известным причинам, отказалась продолжать с ним отношения — это если в двух словах. Игорь, очень сильно прикипевший душой к этой красавице, рисковал сейчас упасть в глубокую депрессию. Те кому приходилось в своей жизни отскребывать свое сердце от охладевшего образа, поймут о чем речь. Куля не мог бросить друга в такую тяжелую для него пору, и до конца не зная что ему делать с этой бедой, вытянул его для начала поужинать в ближайшую забегаловку.
— Давай по пятьдесят.
— Не хочу.
— Ну давай хоть немного по пиву, — не унимался Куля.
— Только не много.
— Ты ничего не съел.
— Нет аппетита.
Примерно в таком духе продолжался весь вечер. Куля уже терял всякую надежду как-то реанимировать ситуацию. Они вышли из кафе и медленно брели вдвоем по центральной вечерней улице в никуда. Вокруг было много народу, красивых девушек, город жил и набирал предвыходные обороты ночной молодежной жизни. Но друг Игорь выглядел безнадежно поникшим. Его ничего не интересовало и создавалось впечатление, что если бы сейчас в одно мгновенье перед ним каким-то волшебным образом в центре Харькова выросла, например Эйфелева башня, он даже не остановился бы на нее посмотреть.
В какой-то момент, впереди по курсу их движения по городской аллее нарисовались две девичьи фигуры бодро шагавшие им навстречу. Приближаясь, и не меняя при этом курса для обхода друг друга, обе пары начали всматриваться в лица впереди идущих.
— Привет! — вдруг услышал Куля радостное восклицание своего друга.
После этого приветствия идущие навстречу пары остановились друг против друга.
— Привет! — ответила одна из девушек и с интересом посмотрела на Игоря.
Стало понятно, что они ранее знакомы. Эту девушку звали Ирина, и она была подругой подруги Карины, той самой от которой у Игоря сносило крышу.
— Как дела? Куда путь держите? — с заметным интересом развивал тему Игорь.
Он вдруг включился. В глазах зажглись огоньки и появилось настроение. Куля недоумевал, в чем или в ком причина такого резкого преобразования, он ведь еще не знал, что эта Ирина имеет какое-то отношение к его Карине, и что у Игоря по этому поводу мгновенно созрел «коварный» план. Эта зазноба Карина работала администратором в одном из городских ночных клубов с названием «Спутник».
— Да вот еще не решили, — кокетливо ответила Ира на вопрос Игоря.
— Тогда мы вас приглашаем в «Спутник», — уверенно за двоих предложил Игорь.
Куле картина была уже почти вся ясна. Ради друга нужно было поддержать его идею, и по всей видимости для упорядочивания ситуации, где два друга знакомятся с двумя подругами, предложить себя подруге Ирины. В данный момент ему было все равно что и с кем ему делать, главное, что его друг ожил, вышел из депрессии, и опять приобрел смысл бытия. Его задача как друга, была поддержать, подыграть, помочь осуществить какой-то план, и Куля был готов для Игоря это делать, не задумываясь о деталях.
— Павел, — представился Куля и протянул руку девчонкам.
— Ирина.
— Инна.
Вот так, окрыленные новым знакомством и опьяненные приятной перспективой от него, мальчики и девчонки не сговариваясь, разобравшись по парам, где Игорь был как бы с Ирой, а Куля как бы с Инной, двинулись в пресловутый «Спутник». Да, только в «Спутник», потому как именно эта идея завалиться туда, где администратором была Карина, в компании с новой подругой, которая еще к тому же и подруга подруги Карины, сработала как удар дифибрилятора для Игоря. У него сразу обнаружился пульс, возобновилось дыхание, появилась адекватная реакция зрачков. План был прост и стар как мир, и наверное эффективен.
Хотя вопрос эффективности остался спорным. По приходу в обозначенное заведение, компания, как и предполагалось, приступила к веселому застолью на виду у администратора, а дальше танцы и так далее… Чуть позже, уже ближе к ночи, Игорь, как и предугадывалось, на время покинул компанию четверых, и отошел в сторонку на душевную беседу с администраторшей. Правда оставшаяся компания троих не очень расстроилась и практически не пострадала. Кулино обаяние и энергетический заряд легко справился и за двоих. Девочки тоже оказались веселыми и подвижными. Вообщем веселье привычно шло по нарастающей.
А вот закончилось оно не совсем привычно. План Игоря, наверное где-то сработал, но по всей видимости не до конца. Не достигнув какого-то общего знаменателя в своих отношениях с Кариной, Игорь ближе к утру вернулся в компанию четверых. И все вроде бы с этим возвращением опять выстроилось в правильную форму, тем не менее закончилось уже ранним утром в квартире Кули тем, что девчонки легли спать вместе в спальне, а мальчики, изрядно пьяные и уставшие отдельно от девочек, в зале. Такое распределение спальных мест среди присутствующих было большим исключением в этой квартире.
Проснувшись уже далеко за полдень, Куля обнаружил в квартире только себя и своего друга. Девочки ушли не прощаясь, а может они и хотели поблагодарить мальчиков за «прекрасный» вечер, но разбудить их было достаточно проблематично.
После этой ночи жизнь пошла своим чередом дальше, но где-то дней через пять Куле на мобильный поступил звонок:
— Алло, кто это?
— Ирина, — ответил не знакомый женский голос.
— Какая Ирина? — не узнал ее Куля.
Ему потребовалось несколько времени, чтобы откопать в памяти тот самый вечер в «Спутнике», потом ту самую ночь у себя дома, а потом ту самую Ирину, которая подруга Игоря, Карины и Инны…
