Якутск
– Кто это? – зевнув, спросил по телефону плотный высокий мужчина со шрамами от когтей на щеке.
– Отметина, – послышалось в ответ, – неужели не узнал?
– Погоди, Олег Вешаев, ты, что ли?
– А кто тебя Отметиной окрестил? – засмеялся Фантомас.
– Привет, Фантомас. Ты откуда звонишь?
– В Питере я. А ты где был?
– Да так, по тайге гулял. А ты почему вдруг меня вспомнил?
– Ну ты даешь, Отметина, – укоризненно вздохнул Фантомас, – это когда же я тебя забывал? Неужели тебе мать не говорила, что лекарства…
– Извини, запамятовал. А ты никак собрался Якутию на прочность проверить?
– Да есть такая мысль. Но не проверять Якутию, а себя попробовать. Хочу заняться золотом. Как тебе такая мысль?
– Такая же дурная, как и ты сам. Пустой базар ты выловишь, а не золото. Здесь знаешь сколько покруче и поумнее тебя пытались деньгу на этом сделать… И где они сейчас?
– На Канарах, наверное.
– Ага, кто на Канарах, а кто на нарах. Если ты в натуре надумал эту хренотень провернуть, то без меня. В таких делах я тебе не помощник и не…
– Да от тебя не это нужно, – перебил его Фантомас, – а узнать про одного товарища. Может, нам по ушам ездят…
– Это кто же такой?
– Лишев Владлен Федо…
– Мой тебе совет, Фантомас, – не дал ему договорить Отметина, – береги свою лысину, а то запросто можешь без кожи на башке остаться. Про Лешего лучше не то что не узнавать, а вообще говорить нельзя, опасно для жизни.
– Даже так?
– Именно так.
– Ты вот что, Толик, про Бурцеву тоже что-нибудь хотелось узнать.
– Ты мне толком разжуй, на кой тебе надо узнавать о Лешем и о Катьке Бурцевой, – недовольно буркнул Отметина. – Что-то я никак не пойму, зачем тебе это надо?
– Значит, Бурцева здесь. Ну а если я в Якутске появлюсь, приютишь?
– Да не принято у нас знакомых не пускать, – вздохнул Анатолий. – Но помогать ни в чем не стану. И если начнешь что-то незаконное мутить, вышибу из дома. По делу идти желания нет.
– Да просто тебя увидеть и Якутск посмотреть.
– Ага, поэтому ты о Лешем спрашивал и о Бурцевой тоже. Перед вылетом позвони. Я могу в тайге быть. Так что дней за десять билет покупай и предупреди сразу. Понял?
– Понял. Удачи тебе, Толик.
– Тебе тоже в больницу не попадать! – Анатолий отключил телефон. – Что это Олег вдруг Лешим и Бурцевой интересуется? И приехать хочет. Странно. Фантомас бандит и пару раз по заказу убивал. Странно…
– Подожди, – изумилась Катя, – как освобождают?
– Молча! – зло ответил Сизов. – Кассета пропала. Бурцев на следствии и на суде заявил, что заказ делал он. В общем, выпускают ее.
– Вот это да! Вот тебе и правосудие. Что же это делается? – Она вздохнула.
– Кому-то это очень нужно. Интересно кому? Ты будь поосторожнее. Я не смогу постоянно тебя охранять.
– За себя я постоять смогу. Да и не подойдет она ко мне. У меня же сейчас охрана есть. А вот я могу, за маму…
– Перестань, Катюша! Ну что ты городишь? Может, все так и произошло, был разговор Малиновой с твоим отцом, а в убийстве она не участвовала. Что не донесла, так за это она и получила год. Ну, почти год. И опять-таки она заявила, что не знала, что Бурцев действительно собирается убить жену. Честное слово, порой думаешь – ну ее на хрен такую работу!
– Только бы Иван не узнал, – вздохнула Катя, – он убьет ее.
– Да ему не выйти теперь. После двух убийств он, считай, на пожизненное в дурдоме. Но с другой стороны, заказчика и убийцу наказали, оба на том свете. Конечно, было бы лучше, если б эта стерва сидела.
– Если она у меня появится, я убью ее, и пусть со мной делают что хотят.
– Так-так, – усмехнулся Леший. – Вот он, демократический закон. Сейчас все решают деньги. Освобождают, значит, эту волчицу? Ловкая бабенка, ничего не скажешь. Точнее, ловкачи те, кто ее покрывает. Значит, у Катюшки вражина объявится. Вот незадача-то. Но я, понятное дело, Катюшкину сторону приму. Так все хорошо у нас пошло. А эта волчица не дает Катюшке покоя. Ее папаша ведь знал, сука, что Элка будет его дочери козни строить, а отмазал, отвел от срока, гад!.. И жену убили, и дочь туда же спровадить желают. Отомстить Бур задумал через Элку. Интересно, кто за ней стоит? Чувствуется, что сила немалая. Сейчас у кого деньги водятся большие, силу и имеют. Посмотрим, как погода будет. Не хотелось бы под старость с ментами дела иметь, но Катюшку в обиду не дам.
– Малинова Элла Эдуардовна, – сказал невысокий майор милиции, – повезло вам. Получается, что виноваты вы только в сокрытии преступления. Но вы же не ожидали, что Бурцев всерьез угробит свою жену, и, конечно, не думали, что совершено убийство. Ведь даже следствие склонялось к тому, что Лидия Андреевна Бурцева погибла в ДТП. Но оказалось, что ее убили. Поэтому распишитесь и можете быть свободной. Компенсацию за…
– Ничего мне не надо, – усмехнулась молодая брюнетка. – Я свое получу! – Она рассмеялась.
– Вы надолго в Якутск? – спросил милиционер.
– На постоянное местожительство.
– А в родные края не тянет?
– Слушай, мент, ты бабки получил, поэтому не тяни кота за хвост. Адрес, где я буду жить, и ключи.
– Да, долго вы, мадам, не протянете. – Он положил на столик связку ключей. – Таежная, двенадцать. Частный дом.
– Машина?
– Купишь сама, деньги привезу…
– Слушай, ты, прыщик, тебя не учили, что к женщинам нужно обращаться на «вы»? – Взяв ключи, она вышла.
– Ну и сучка! – Майор вытер вспотевший лоб. – А покровители у нее высокие. Интересно, почему она здесь остается?
– Извините, – остановил Малинову сидящий за рулем Сизов. – Надо поговорить.
– А не боитесь, капитан, что Катенька приревнует? – насмешливо спросила Элла.
– Слушай, Малинова, – сдержанно ответил Сизов, – садись в машину, надо поговорить.
– Да не о чем нам разговаривать, товарищ капитан. Не бойтесь, я не трону вашу невесту. А кстати, можно вопрос? Почему вы до сих пор не женаты?
– Это не твое дело. Вот что я тебе скажу: не радуйся раньше времени. Кассета с пленкой неожиданно может найтись. На твоем месте я бы уехал подальше, а то вдруг завтра за тобой приедет группа захвата? – Сизов завел мотор. Элла проводила тронувшуюся «шестерку» сузившимися от злости глазами.
– А ведь действительно, – прошептала она, – до суда кассета не дошла, но меня осудили. И только когда вмешался…
– Привет, Элла, – послышался голос, и она, обернувшись, увидела рослого молодого якута.
– Здорово.
– Садись в машину, потом поговорим, – кивнул он на джип. – Мы не светились перед ментом. Сизов тот еще пес, давно по нему, сучаре, нож или пуля плачет. И он свое получит, ментяра позорный.
– Поехали! – Элла пошла к машине.
– Так, – глядя в заднее зеркальце, усмехнулся Сизов. – Значит, встретили. Интересно, под кем сейчас Белкин ходит? Надо выяснить.
– Вот что я тебе скажу, Катюшка, – вздохнул Леший. – То есть Екатерина Сергеевна…
– Катюшка лучше. – Бурцева улыбнулась.
– Тогда ладно. Я насчет этой волчицы, Малиновой. Ты не нервничай, будь спокойна. Ею, если начнет что-то вытворять, займутся. Я это к чему говорю, – опередив открывшую рот Катю, продолжил он, – чтоб ты не беспокоилась и работала как прежде. И не пыталась с ней расправиться. Я же понимаю, они твою мать убили. Но обещай мне…
– Почему вы мне это говорите? – перебила его Катя.
– Да просто так. Мне тут шепнули, что Екатерина Сергеевна пистолет купила. И на кой ей ствол, думаю…
– Значит, сообщили? Надеюсь, вы Николаю еще не сказали?
– Да они же не Кольке, а мне шепнули, за дело переживают. Ведь если что с тобой, то и нам каюк. Ты же и с банками разговаривать умеешь, и золото сдаешь по самой высокой цене. Да и по пушнине вон сколько договоров заключила. Аж с иностранцами сумела договориться. Мужики до сих пор рты открывают, когда вспоминают, как ты запросто с французами по-ихнему шпрехала. Да и с немчурой тоже. Когда мне сказали, я сам глаза вытаращил. Где же ты научилась?
– Просто со школы языками увлекалась, потом в институте всерьез взялась, а на работе все это пригодилось. Я в Москве в фирме работала, вот там и усовершенствовала.
– Так это на скольких же языках ты говорить можешь? По-русски, с немцами запросто, с французами, как с соседями. Три языка…
– И по-английски немного.
– Вот поэтому мужики и шепнули мне. Ты не дури, Катюшка, все едино ей хреново будет. Возвращается зло-то, ежели ты его ни за что причинил. Да и шавка она, ее зачем-то вызволили из тюрьмы. Промашка малейшая с ее стороны, и убьют. Она ж с батей твоим насчет золота постоянно говорила. Придумала, что вроде мстит за какого-то убиенного. Мне мужики, которые у батьки твоего шестерили, сказали. Так что ты уж не оставляй нас. И бабы на тебя, как на святую, молятся. Мужики работают, деньги хорошие получают, а то, что ты решила – если раз выпил перед работой, увольнять, – тоже приветствуют. Не пьют сукины дети. В общем, не дури, Катюшка, не замечай ее, и дело с концом. А если приставать станет, мы с ней разбор свой, якутский, устроим.
