Андрей Николаевич открыл рот, словно выброшенная на берег рыба, а я напомнила, что он должен в первую неделю выполнять все мои прихоти, а я тогда замолвлю за него словечко перед Буйновским. Сам, между прочим, обещал, никто его за язык не тянул. И я не прошу ничего сверхъестественного, просто хочу жить так, как я привыкла.
– Вы и в Петербурге ездите на охоту и на рыбалку?
– Да, – хором ответили мы с сыном, что соответствовало действительности.
– Не знаешь, кто и лучше, – пробормотал себе под нос один из телохранителей Андрея Николаевича.
– Что вы имеете в виду? – тут же ухватилась я за его слова, слегка выдвинув бедро в его направлении и одаривая парня обворожительной улыбкой.
Он сразу же заткнулся и опустил глаза долу, чтобы не искушаться видом моих прелестей. Я обратилась с тем же вопросом к хозяину асиенды, в отличие от молодых парней на меня не реагировавшего. Но если он любит молоденьких тощеньких девочек, то я со своим спортивным телом, конечно, не должна вызывать у него особого интереса. Андрей Николаевич разъяснил, что имел в виду его телохранитель.
Алена все время закатывает истерики и всем недовольна – от предлагаемых яств до цвета постельного белья. К тому же непрерывно всех поучает – сразу чувствуется, что выросла в Стране Советов. У Кати с Зоей и у Киры глаза постоянно на мокром месте. Ревут с поводом и без повода. Пребывают в состоянии непроходящей депрессии. Все плохо. Солнце слишком жаркое, сгорели, облезли, потом слишком сильно загорели, с такими лицами долго не смогут сниматься, телевидения на русском языке нет, на дискотеку не пускают, заставляют сидеть в доме взаперти – или валяться у бассейна, на который они уже смотреть не могут.
– Так вы на меня молиться должны! – воскликнула я. – Я всем довольна. Кормите прекрасно, жару я обожаю, бассейн великолепный, белье постельное тоже, телевизор я вообще не смотрю, свободно владею английским и французским, так что библиотекой воспользоваться в состоянии, на дискотеку мне не надо, вечером с радостью посижу в доме, почитаю, пораньше лягу спать, высплюсь. Если никто не хочет бегать со мной по утрам, обойдусь без спарринг-партнера. Мужиков навалом, не знаю пока, на ком остановить свой выбор. Кстати, какими видами спорта занимаются мальчики?
И я опять обворожительно улыбнулась. Ванька последовал моему примеру. Андрей Николаевич явно не знал, что мне ответить (не в плане видов спорта, а вообще), парни то и дело искоса посматривали на всевозможные детали моего тела. Интересно, а как тут у них с женщинами?
Спасение для Андрея Николаевича и его молодцев появилось неожиданно – в облике Арсения Михайловича, которого я, признаться, в первое мгновение не узнала, поскольку двигался он по направлению к бассейну и нашей компании в одних шортах, перекинув через плечо небольшое полотенце.
Тело Арсения Михайловича было синим от татуировок: распятие и аббревиатура БОГ на груди, церковные купола на спине, еще какая-то «мелочь» вроде звезд и эполет, «перстни» я уже видела при нашей первой встрече. Как я догадываюсь, знающий человек мог бы по этим наколкам прочитать историю жизни Сени Крота, но я в данной грамоте не сильна. Наверное, по возвращении в Питер следует восполнить пробел в образовании. Или попросить самого Сеню? Не терять же здесь столько времени?
– Ирочка! – расплылся в улыбке Сеня и приложился к моей ручке, попутно раздев взором (хотя снимать было особо нечего), потом по очереди поздоровался со всеми собравшимися и был представлен моему сыну.
– Ах, это, значит, вы подсыпали маме снотворное? – нахмурился Ванька. – Как вам не стыдно!
– Я боялся, что твоя мама не захочет посетить этот солнечный остров. И райский уголок на нем.
– Но почему же? – Я состроила невинное выражение лица. – Мне здесь очень нравится. А если вы составите мне компанию на охоте и на рыбалке, то понравится еще больше. – И я широко улыбнулась лично Арсению Михайловичу.
Тут же встрял Андрей Николаевич, возмутившийся тем, что Сеня Крот не предупредил его и ребят относительно моей большой любви к спорту.
– А что такого? – не понял Сеня. – Плохо, что ли? – И подмигнул мне. Я подмигнула в ответ.
Конструктивная дискуссия относительно того, как развлекать нас с сыном, была прервана возмущенным голосом Алены, выражавшей недовольство по поводу того, что я заняла ее сторону бассейна. Расталкивая мужчин, Алена двинулась ко мне с явным намерением вцепиться в волосы, но не тут-то было. Я увернулась и прыгнула в бассейн, обдав ее фонтаном брызг. Последовал новый вопль. Алена поскользнулась на мокром кафеле – и плюхнулась в воду. Я даже не могла предположить, что она совсем не умеет плавать. И даже не предпримет попыток бороться за свою жизнь.
Старшая дочь шефа топориком пошла ко дну. Мужики попрыгали за нею, вытащили, а как только привели в чувство (она успела нахлебаться) – Алена устроила новую истерику. И изъявила желание выпить водки (это до полудня-то!).
– Лучше бы оставили ее там, – пробурчал себе под нос один из телохранителей Андрея Николаевича.
Я его услышала и усмехнулась. Алена достанет кого угодно.
Арсений Михайлович, которому истерики старшей дочери Буйновского надоели первому, подхватил меня, обсыхающую на солнце после купания, под ручку и предложил прогуляться по аллейке.
– Куда вы? – тут же очнулся Андрей Николаевич и как-то нехорошо на нас посмотрел.
– Я же сказала вам, что сегодня у бассейна буду выбирать себе мужчину, – как ни в чем не бывало ответила я, слегка толкнув Сеню локтем в бок. – Арсений Михайлович – один из претендентов на мое внимание.
Хозяин асиенды сплюнул, попал плевком на ногу Алене – и тут ему стало совсем не до нас с Сеней. А мы бодрым шагом двинулись по одной из аллей, по обеим сторонам которой росли низкие кокосовые пальмы. Двое телохранителей (Гриша с Костей) пытались последовать за нами, но Сеня сказал: «Брысь!» – а я фыркнула, что не могу устраивать свою личную жизнь при свидетелях. Молодцы переглянулись и отстали. Ванька, которому я успела подмигнуть, как раз подскочил к ним и отвлек каким-то вопросом.
Удалившись от места разгоравшегося скандала, Сеня ослабил хватку на моей руке, чуть-чуть отодвинулся в сторону, оглядел меня с ухмылочкой и спросил:
– Развлекаешься?
Я усмехнулась. Сеня стал серьезным.
– Не переиграй, – сказал он.
Я ждала продолжения.
– Кроме меня, тут никто не знает, что ты – не Олеговна.
Я очень внимательно на него посмотрела, возразила, что об этом знает и Алена, по всей вероятности, считающая меня любовницей своего отца, и решила задать Сене прямой вопрос:
– Чего вы хотите?
– Мне нравится эта асиенда, – с улыбкой произнес Арсений Михайлович, делая широкий жест рукой, как бы пытаясь охватить всю территорию.
Я хмыкнула, уже примерно догадываясь о целях, преследуемых собеседником, но неплохо было бы еще кое-что уточнить.
– Вы с Андреем Николаевичем случайно не родственники?
Я попала в точку. У них с нынешним хозяином асиенды была общая мама, она же – мама воровской малины, где оба брата и имели честь родиться. Только Андрей был у мамы любимчиком, и в один черный день Сеня по маминой милости оказался за решеткой – вместо брата. Арсений Михайлович не стал посвящать меня в детали, да меня они особо и не интересовали. В дальнейшем Сеня Крот отмотал еще три срока, а Андрей всегда каким-то образом выходил сухим из воды.
– Но вы же сейчас на него работаете, – заметила я.
– Вынужден. Так же, как и все тут, – Арсений Михайлович кивнул назад.
– То есть народ здесь собрался не по доброй воле? – спросила я.
– Да как сказать… Выбор был – поездка на российский курорт с сомнительным комфортом строго в восточном направлении или на теплый остров в Карибском море. А для некоторых – вообще кормить червей на Родине или жить на чужбине. Догадываешься, что выбирали?
Я только хмыкнула.
Но ситуация с Сеней Кротом все-таки отличалась от условий пребывания на острове телохранителей, сидящих тут безвылазно, – он спокойно ездил в Россию. По поддельным документам, естественно. Андрею Николаевичу требовался кто-то, имеющий неплохие связи на исторической родине. Ну и, так сказать, «смотрящий».
– Но он вас чем-то держит, – констатировала я факт. – Причем хорошо держит. И вы даже не пытаетесь спрыгнуть с крючка.
Сеня таинственно улыбнулся, потом сказал, что Андрей Николаевич имеет что-то на всех, в настоящий момент работающих на асиенде или поблизости. И что если бы это «что-то» перекочевало в руки Арсения Михайловича, его братец остался бы без верных людей (что Сеню Крота порадовало бы больше всего), сам Арсений Михайлович приобрел бы в свое подчинение группу хороших ребят, а главное, прибрал бы к рукам выгодный бизнес.
– Буйновский занимается наркотиками? – прямо спросила я.
Сеня как-то странно посмотрел на меня. Я рассказала про нашу вчерашнюю содержательную беседу за ужином.
