и энергии.
Лагерь еще спал, ухватывая последние сладкие минутки перед подъемом. Из некоторых палаток несся храп, из других доносилось лишь тихое сопение. Но природа вокруг них уже потихоньку пробуждалась от ночного оцепенения, и Фима понимала, у нее тоже осталось совсем мало времени, если она хочет поговорить с Максом наедине.
– Максим! – позвала она. – Макс!
Никто ей не ответил. Фима постояла, прислушиваясь, но никаких указывающих на присутствие Макса звуков не уловила. Если храп и доносится, то не из палатки Макса.
– Ушел он, что ли?
В принципе, с Максом было связано уже столько странных вещей, что Фима и этому бы не удивилась. Но проверить все же не мешало. Искренне надеясь, что ее никто не увидит, она отдернула полог и сунула в палатку голову.
Внутри кто-то был. Контур тела виднелся под одеялом. Фима сделала еще маленький шажок и в этот момент уловила снаружи какое-то движение. Выглянув наружу, она увидела Макса, который выбирался из палатки Гены.
Но не успела Фима испугаться, что Макс застукает ее тут, как мужчина бросился бежать.
– Э-э-э…
Фима не знала, как ей и реагировать. Вид у Макса был взволнованный, если не сказать перепуганный. И он именно бежал. То ли спасался бегством от одному ему ведомой опасности, то ли хотел куда-то попасть, опередив конкурентов.
Разумеется, упустить такой момент Фима просто не могла. И она бросилась следом за Максом, совсем не заметив, как из-за деревьев за ней наблюдают две пары внимательных глаз.
Долго ей бежать не пришлось. Уже совсем скоро она услышала голос Максима. Он с кем-то разговаривал, но Фима не могла понять, с кем именно, потому что второй ничего Максу не отвечал. Так они и шли. Увлеченный разговором Максим не слышал, что за ним небольшая погоня. И Фима, пытающаяся держаться от Максима на таком расстоянии, чтобы не упустить его, но в то же время не попасться ему на глаза.
К счастью для Фимы, дорога их шла по берегу озера Глубокого, так оно называлось, и заблудиться тут девушке было невозможно. Потом Максим скрылся за большим валуном, и голос его внезапно умолк. Когда Фима подобралась к тому же месту, то обнаружила за валуном крохотную избушку. Возле нее на воде покачивалась лодочка. Сама избушка была совсем старенькая и покосившаяся, крыша у нее просела и провалилась внутрь, а окна отсутствовали напрочь. Одним словом, это было самое невзрачное и неказистое жилье, которое Фиме доводилось встречать до сих пор.
Но Максим явно находился в этой избушке, потому что Фиме были слышны звуки, которые он издавал. Какое-то кряхтение и иногда металлический звон.
Изловчившись, Фима заглянула в дверь и удивилась. Максим стоял спиной к ней, в руках у него была лопата, которой он методично перекапывал земляной пол.
– Да где же она? – бормотал он при этом. – Должна быть тут! Брикет сказал, что оставил ее тут. Или соврал, скотина?
Фима решительно ничего уже не понимала, но продолжала ждать. Ее охватило любопытство. Никаких сообщников Максима поблизости не наблюдалось, Максим был в избушке один, и он явно искал что-то ценное, что спрятал в этой избушке некий Брикет. А Максим, похоже, уже утомился копать. Он отбросил лопату в сторону, сел на лавку и запустил в волосы обе руки. Вся его поза олицетворяла полнейшее непонимание и растерянность.
– Что же теперь делать? Как мне поступить?
Внезапно он поднял голову, и Фима едва успела отпрыгнуть в сторону. После чего она кинулась бежать, сама не понимая, чего так испугалась.
Максим не стал за ней гнаться. Стоя на крыльце с лопатой в руках, он долго смотрел вслед улепетывающей от него девушки. А потом, не выпуская лопаты из рук, он двинулся в лес и скрылся в нем.
Фима же неслась назад огромными скачками. Страх подгонял ее. И она разогналась до такой степени, что проскочила тропинку, которая вела от озера к их лагерю. На какой-то один страшный миг Фима даже подумала, что заблудилась, и запаниковала. Но потом сообразила, что была тут вчера, именно в этом месте они нашли куртку Полины, а стало быть, все в порядке, просто придется возвращаться назад.
За всей этой беготней уже взошло солнце. И когда Фима вернулась в лагерь, то обнаружила, что все ее друзья проснулись и толпятся в центре площадки. Вот только вид у них был возбужденный, никто не спешил заняться обычными будничными делами. Все что-то взволнованно обсуждали, но при виде возвращающейся Фимы тут же умолкли и уставились на нее так пристально, что девушке стало не по себе.
Но она все же попыталась пошутить:
– Это вы мне, похоже, только что косточки перемывали! А как я пришла, так сразу и замолчали.
Фима улыбалась, но никто не спешил улыбнуться ей в ответ.
– Да что же это такое? Что с вами всеми такое?
– Ты где была? – подозрительно спросил у нее Генка.
– На озере.
– Зачем?
Фима хотела ответить правду, но передумала.
– Восходом любовалась. А что? Нельзя?
Генка покачал головой.
– В любое другое время любуйся, сколько хочешь. А сейчас нельзя. И уходить одной из лагеря тоже нельзя.
– Почему? Что еще случилось?
– Похоже, что Макс убил Полину.
– Что?
Генка кивнул на бледного Роху, который сидел в сторонке от остальных.
– Он пошел только что будить Макса, сунулся к нему в палатку, а там Полина… мертвая. Максим перерезал ей горло и удрал.
Фиме стало не по себе. Значит, она только что гонялась по лесу за убийцей! Как же сильно она рисковала! Максим и ее мог точно так же убить, как убил Полину. От этой мысли Фима побледнела почти точно так же, как и Роха. Она взглянула на Аню, но та ответила ей испуганным взглядом, который лучше всяких слов сказал, что все новости – чистая правда.
– Могу я взглянуть на труп?
– Не думаю, что это хорошая идея.
И все же Фима заглянула в палатку. Да, там лежала Полина. Это контуры ее тела увидела Фима сегодня утром.
– А почему вы решили, что убийца – это именно Максим?
– Это же его палатка. Роха ночевал у Арины. Максим оставался один. Видимо, к нему пришла Полина, они повздорили, и он ее убил.
– Но следов борьбы в палатке не видно. И криков мы не слышали. Ведь не слышали же?
Все подтвердили, что криков не было.
– И крови почти нет. При такой ране вся палатка, все вещи должны были быть залиты кровью. А ее нет.
– Что ты имеешь в виду?
– Полину убили где-то в другом месте.
Превозмогая страх и отвращение, Фима все же дотронулась до
