Нет.
Ничему этому не суждено было сбыться, поэтому было просто замечательно, просто потрясающе, что у Фишера было свидание.
— Новое свидание? С кем-то, с кем ты встречался раньше?
— Свидание вслепую. Подруга друга.
Я медленно кивнула.
— Куда вы отправитесь?
— На концерт в центре города.
— Звучит весело.
— Наверное.
— Сколько ей лет?
Он усмехнулся, потягивая свой кофе.
— Я не уверен. Почему спрашиваешь?
— Без причины.
— Ну, если ты решишь привести кого-то домой после изучения Библии, я не скажу твоей маме. И дом очень хорошо изолирован, так что не волнуйся, что я что-нибудь услышу.
Боже мой…
Я так сильно прикусила язык. То, что он подразумевал, было оскорбительным и да… грубым. Как будто я собиралась подцепить какого-то парня на занятиях по изучению Библии и привести его обратно, чтобы заняться сексом. Очевидно, Фишер никогда не посещал церковь, что означало, что он, вероятно, не спасен. И мне нужно было помнить об этом. Мне нужно было вспомнить все причины, по которым я не должна была зацикливаться на обнаженном рыбаке.
— Значит, и я тебя не услышу. — Я чувствовала себя невероятно смелой, говоря это ему. Вдохнув, я попыталась почувствовать себя равной. Взрослым человеком, который встречался и занимался громким сексом. Но внутри меня очень… очень беспокоила мысль о том, что он может заниматься сексом с кем-то еще.
Или со мной, конечно.
Но в основном с кем-то другим.
— На самом деле я не кричу. Я могу бросить пару ругательств, если это того заслуживает.
Остановись! Заставьте его остановиться!
Ему нравилось играть со мной. Я поняла это по его ухмылке, которую он носил, как любимую футболку. Он пожирал мои реакции, как акула находит раненую выдру. Фишер знал, что я вышла из своей зоны комфорта. И его любимая игра, похоже, заключалась в том, чтобы с каждым замечанием подталкивать меня еще на несколько дюймов. Я отказалась дать ему словесное удовлетворение, даже если мои чувства проявлялись в цвете моего лица или неконтролируемом движении рук.
— Это не имеет значения. Я все равно буду поздно. Кто-то упоминал, что после этого можно будет поесть мороженого в кафе. — Это прозвучало нелепо, как только я произнесла эти слова.
Кусая губы, чтобы скрыть свое веселье, он несколько раз кивнул.
— Отлично. Ну, у тебя есть мой номер, если ситуация станет слишком сумасшедшей и тебя нужно будет подвезти домой. Кишки скрутит. Сахарная дрожь. Заморозка мозга. Что угодно.
— Придурок. — Я ничего не могла с собой поделать. Он пробудил во мне все самое худшее, все безумие.
Фишер усмехнулся, когда остановился у первой рабочей площадки. Каркасники уже были заняты возведением внутренних стен в подвале.
— Мне можно выйти? — спросила я.
Фишер взял с заднего сиденья мою каску и надел ее мне на голову.
— Если ты сможешь держаться подальше от неприятностей и не отвлекать мою команду рассказами о диких посиделках с мороженым.
Если бы я использовала бранные слова, я бы сказала ему, чтобы он отвалил, и это было бы так освобождающе. Но я промолчала, потому что знала, что другие слова будут казаться чужими, покидая мои губы.
— Кошка слопала твой язык? — Фишер ухмылялся, глядя на то, как я распаляюсь.
Я вылезла и пробормотала про себя:
— Нет. Это сделал Иисус.
WWJD?
Фишер ходил по периметру, рассматривая вещи. Что? Я понятия не имела. Я предположила, что он знает, что делает. Я шла в нескольких футах позади него.
— Сантехник был здесь? — спросил он у одного из парней, который нес на плече тяжести и положил ее в центре подвала.
— Пока нет, — ответил парень, поправляя джинсы и снова вставая во весь рост.
Ого…
Он был сложен как бык.
— Привет. Я Джейсон.
— Я…
— А что насчет Кевина? Он уже приходил? — Фишер грубо перебил меня.
— Еще нет. — Джейсон покачал головой, почесывая заднюю часть своей толстой, татуированной шеи.
Я не думала, что являюсь большой поклонницей татуировок, но Джейсон изменил мое мнение.
— Господи… они что, блядь, спят с утра? У меня нет времени ждать. — Фишер достал из кармана телефон и отошел на несколько футов от меня, ответив резким — Фишер.
— Ты новый помощник на лето? — спросил Джейсон, глядя вверх, пока измерял и размечал доску.
— Наверное. Думаю, он предложил мне эту работу в качестве одолжения моей маме. Я чувствую себя тенью, которая мешает ему. Думаю, мне больше нравится работать с Хейли.
— Аминь. Она потрясающая.
— Да. — Я засунула кончики пальцев в передние карманы, оглянулась через плечо, чтобы посмотреть, не разговаривает ли Фишер по телефону. — Он всегда в таком восхитительном настроении?
— Только по утрам. Он не очень любит утро.
Я рассмеялась.
— Так сказала и Хейли. — Я вспомнила нашу поездку на стройку. Он казался мне нормальным.
— Поехали, Риз. Это будет долгий день. — Он издал звук, который, как я была уверена, был рычанием, что означало, что он злится, но не на меня или кого-либо в непосредственной близости от нас.
Я сморщилась на Джейсона, а он рассмеялся, покачав головой.
— Ну, было приятно познакомиться с тобой.
— Увидимся. Удачи с мистером Саншайн (Лучик).
— Спасибо. — Я закатила глаза и улыбнулась. Улыбка быстро угасла, когда я повернулась к Фишеру, который не улыбался.
— Ты закончила закатывать глаза и говорить о своем боссе? — спросил меня Фишер.
Мне нечего было терять. Я как бы знала, что он не собирается увольнять дочь Рори.
— На данный момент. — Я оскалилась в зубастой ухмылке.
— Никакого обеда для тебя, — пробормотал он, направляясь к своему грузовику, а я шла прямо за ним.
— У меня в сумке есть батончик «Клифф». Я приготовилась к твоему утреннему непредсказуемому настроению. И… Аааай! — Я споткнулась. Дурацкие большие ботинки. Я с шипением резко вдохнула и присела на колени, поднеся руку к груди с грязным гвоздем, частично впившимся в ладонь. — Ай! Боже мой! Я в порядке. — Я снова зашипела. — Я не в порядке. Мне больно. — Слезы жгли мне глаза, но я отказывалась выпускать их на волю перед Фишером и его бригадой монтажников.
— Что ты сделала? — Фишер сгорбился и потянулся к моей руке.
— Я споткнулась, — сказала я с легким раздражением. Что, по его мнению, я могла сделать?
— Дай мне посмотреть.
Я покачала головой и повернула туловище, пряча руку с гвоздем подальше от его глаз. Я не хотела, чтобы он или кто-либо другой прикасался к ней, потому что это было слишком больно.
— Не надо. Не трогай. Не трогай. — Я почувствовала, что контроль над собой ослабевает. Мне нужен был кто-то. Женщина. Моя бабушка. Мне нужно было, чтобы она все исправила. Она умела лечить и чинить вещи.
— Мне просто нужно посмотреть на него. Я не буду его трогать. — Фишер схватил меня за предплечье и заставил показать ему руку. Он нахмурился. — Что ж, похоже, мы добавим еще одну остановку к нашему утру.
Это сработало. Это заставило мои слезы вырваться наружу.
— Мне жаль, — сказала я с дрожащей нижней губой.
— Почему? Это был несчастный случай. Дерьмо случается. Мы тебя починим. Хорошо?
Фыркнула. А потом кивнула.
— Ты можешь идти? — спросил он. — Или мне нужно нести тебя?
Он не хотел открывать мою дверь перед кем-либо. Я была уверена, что о том, чтобы нести меня, не может быть и речи, пока у меня не сломаны ноги.
— Я в порядке. — Я начала вставать на неровную кучу грязи и, так же быстро, моя нога повернулась в сторону, и я почувствовала, что снова падаю, но не раньше, чем Фишер схватил меня за туловище.
— Похоже, все же несу. — Он поднял меня, обнял, как двухлетнего ребенка, и понес к грузовику. После того, как он помог мне сесть на сиденье, он снова схватил меня за предплечье.
— Не надо. Не трогай. Это!
Он смеялся. Смеялся!
— Просто остынь на секунду. Я собираюсь достать свою аптечку из багажника и взять антибактериальные салфетки, чтобы очистить грязь вокруг него.
