Через двадцать минут все снова собрались в зале совещаний. Рядом с большим зеркалом на стене, прежде невидимым, уже стоял столик с газировкой, соком для Мирей, закусками (орешки семи сортов, масса сладостей, чипсы) и три кресла. Ребята добросовестно приготовились к длительному наблюдению за событиями в Дорим-Авероне. Только что переносного туалета в комнату не приперли.
— Куда телепортируемся? — весело уточнила Элька, едва не подпрыгивая от нетерпения, уж очень хотелось ей поскорее ввязаться в очередную историю. — Опять в церковь?
Появляться в месте, откуда отправляли прошение, в большинстве случаев оказывалось самым удобным. Там гостей обычно ожидали, а уж с какими чувствами: страхом, радостью, злорадством или тайной надеждой, — дело другое. Зато можно было быстро отловить местного жителя более-менее сведущего в происходящих событиях и вытрясти из него информацию, если гражданин не шел на сотрудничество добровольно, магией, лестью или угрозами. Благодаря заклятью узнавания на перстнях посланцы могли сразу преступать к работе, не тратя времени на предъявление документов с печатями и прочие доказательства своих широких полномочий.
— В королевском дворце есть большая часовня Доримана Доримского, — деловито заметил Рэнд, листавший «Дорожный атлас» в разделе с полным описанием достопримечательностей. — Может, вам сразу туда?
— Хорошая идея, мосье, — одобрил Лукас и, тоскливо вздохнув, поправил узкие манжеты рубашки, никак не походящие на предпочитаемую пену кружев.
— Удачи! — от души пожелала Мирей, занимая центральное кресло у зеркала.
Макс чуть печально и завистливо вздохнул. Его очень редко брали на дело, заявляя, что гораздо больше пользы он принесет дома, работая со своими бесценными приборами, с которыми никто другой просто не сладит. Шпильман соглашался, но продолжал думать о том, что такой недотепа, как он, для серьезной работы просто не годится и товарищи, жалея его, скрывают свое настоящее мнение.
— Спасатели, вперед! — азартно воскликнула Элька, и трое бравых коммандос исчезли из зала совещаний.
Глава 3. Месту встречи изменить нельзя
Окон не было. Почти полная холодная темнота, разгоняемая лишь слабым светом серых масляных ламп, вделанных в черные колонны. Угрюмые фрески темных тонов, по большей части изображающие хмурого лысого мужика в черной набедренной повязке с бровями, как у Брежнева, и огромного черного дракона или черного человека в различных, не подумайте чего плохого, позах. Пара колоссальных статуй на постаменте — все тот же мускулистый бровастый мужик, попирающий пяткой бедолагу дракона, в правом углу зала. Перед статуями три здоровых черных камня с подношениями. На одном несколько мисок, на втором — пара мечей и кинжал, на третьем, кажется, тускло поблескивало ожерелье. Массивные двери, обитые железными полосами, в левой стороне закрыты. Черно-серый давящий потолок, казалось, вот-вот рухнет на голову. Несмотря на большое пространство, возникало неконтролируемое ощущение клаустрофобии, хотелось заорать во всю глотку, чтобы рухнули мрачные стены, и глотнуть свежего воздуха.
— Мрачновато, в самый раз ужастики снимать про ожившие мумии или демонов, боюсь только, будут проблемы с подсветкой, — критически оценила дизайн церкви Элька. — Интересно, а местные не пугаются? И до скольких лет детишкам вход в святилище воспрещен?
— Да, такое место ночью привидится, в холодном поту проснешься от собственного крика, — подтвердил Лукас, невольно поежившись.
Гал промолчал, но промолчал неодобрительно и мрачно.
Пока шла дискуссия о достоинствах храмовой архитектуры, едва слышно скрипнула маленькая незаметная дверка в углу слева от статуй. Что-то мелкое серо-балахонистое показалось в помещении и, узрев посторонних, сдавленно ойкнуло. Трое обернулись на звук. Нечто балахонистое затряслось, жалобно пискнуло «А-ва-ва-а» и попятилось назад к стене, панически пытаясь что-то нашарить сзади себя. Капюшон одеяния упал, и пришельцы еще успели разглядеть перепуганную физиономию худого коротко стриженого молоденького служки, прежде, чем он нащупал дверь в нише и, нырнув в нее, с лязгом задвинул тяжелый засов. Послышался быстро удаляющийся стук подошв сандалий по камню пола.
— Что это он, припадочный? — задумчиво удивилась девушка.
— Думаю, сей человек испугался нас, — предположил Лукас.
— А чего нас бояться? — поразилась Элька. — Хотя, — она покосилась на Гала, мрачной черной статуей на редкость гармонично вписавшейся в интерьер, — я начинаю его понимать. Парень, чего доброго, мог решить, что сам Дориман сменил прическу и часовенку решил навестить, или Черный дракон, не знаю, на кого из двоих наш воитель больше смахивает.
— Нечего-нечего, пусть не зарятся, он наш собственный ужас, — ревниво встрял со своим комментарием Рэнд.
Покамест компания перемывала косточки служке и Галу, надеясь, что перепуганная жертва все-таки не утратила окончательно великий дар речи, а если и утратила, то сможет доложить, куда следует о визитерах хоть на дактиле, где-то наверху в той стороне, куда в панике смылся первый увиденный командой местный житель, гулко и звучно ударил колокол.
— Что горит? — с задумчиво-ироничной прохладцей поинтересовался мосье маг.
Гал принюхался, потом чуть выдвинул меч, глянул на его спокойный цвет, снова убрал в ножны и отрицательно покачал головой.
— Это, наверное, о нашем прибытии возвещают, — догадалась Элька.
— Мадемуазель необычайно проницательна, — с той же иронией заметил Лукас.
— Проницательность — мое второе имя, после язвы, — гордо подтвердила девушка и, капризно притопнув ногой, вопросила пространство. — Ну, нас будут встречать, или на век во мраке замуровать собрались и сейчас спешно цемент с кирпичами подвозят? Мне уже хочется в Джельсомино поиграть!
— Во что? — с любопытством переспросил маг.
— В кого, — наставительно поправила Элька, — в Джельсомино. Это герой книги весьма знаменитого сказочника из моего мира, такой волшебный мальчик, который голосом что угодно разрушить мог.
— Мадемуазель, надо быть сдержаннее, — мягко упрекнул девушку Лукас, зная, что ее хаотические таланты способны и на большее, чем заурядное разрушение голосом стен в масштабах одного храма. — Проявим миролюбие, дадим здешним властям еще пару минут для того, чтобы предстать здесь.
— Ладно, — капризно согласилась Элька, надув губки. — Но только пару минут.
Как раз когда девушка и маг пришли к договоренности, тяжелые двери, обитые железом, распахнулись, не то чтобы со зловещим скрежетом, вполне в духе обстановки, но со вполне добротным внушительным лязгом. Снаружи в коротком каменном коридоре без окон все-таки оказалось светлее от факелов, которые держала в руках кучка людей. На нескольких ребят в легких доспехах — обычный интерьер любого дворца — можно было не обращать внимания, и команда сразу переключилась на изучение остальных. Лысый, худой, высокий, мрачный мужчина лет сорока в черной рясе — одна штука и четыре штуки аналогичных, чуть более широких и стриженых в стиле братков экспоната в сером. Незамутненной радости от чудесного явления посланцев великого Совета Богов или благоговения, не говоря уж о религиозном экстазе, команда не прочла ни на одной физиономии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
