— Да? — спросила Тара смущенно.
— Самый таинственный мужчина на свете. — Энни кивнула в сторону лифта.
Тара оглянулась посмотреть на очередной предмет воздыханий Энни.
Возле лифта стоял доктор Белден. И пристально смотрел прямо на Тару.
— У меня от этого мужика мурашки по спине, — прошептала Энни.
— Вчера и сегодня снова, — пробормотала Тара себе под нос.
Энни от любопытства чуть на стол перед ней не улеглась.
— А что, что было вчера?
— Я встретила его в городе. Странно, последнее время я всюду на него натыкаюсь.
Энни пожала плечами.
— Везет. Хотя городок-то небольшой.
— Да, верно…
Но Тару это не убедило. Зато в одном она была убеждена совершенно точно: доктор Белден почему-то ею очень интересуется. И это ее жутко беспокоило.
Белден зашел в лифт, дверь закрылась.
— Тара! Мне кажется, он на тебя запал! — заявила Энни.
— О боже! Надеюсь, что нет.
— На тебя не угодишь! Такой милашка…
— Милашка, да. Но ему далеко до… — Тара прикусила язык.
Черт. Остается только надеяться, что Энни не расслышала.
Но Энни уже расплылась в хитрой улыбке.
— До Клинта Эндовера? Ты это хотела сказать?
Тара глубоко вздохнула и покачала головой.
— Энни, я занята.
— Ты все время занята. Пора и об удовольствиях подумать!
Эти слова казались эхом той музыки, которая звучала в сердце Тары последнее время — с тех самых пор, как в больнице появился высокий, темноволосый и опасно красивый начальник охраны.
Но что дало бы ей нарушение привычного уклада жизни, отказ от устоявшихся принципов?
Две-три ночи с Клинтом, недолгое счастье и годы мучительных воспоминаний? Стоило ли поддаваться искушению, которое разобьет ее сердце? Ведь будущего у этой связи нет: надломленная душа Клинта противится всякому сближению.
Он даже не позволил мне прикоснуться к своему шраму.
Нет у нас никакого будущего.
Только настоящее.
Но и оно было отравлено сознанием, что, как только тайна Джейн будет раскрыта, Тара потеряет Клинта навсегда.
Было почти десять, когда Тара подъехала к дому. Погода за ночь поменялась. Небо затянули тучи, дул холодный пронизывающий ветер.
Прекрасный сюрприз к Рождеству, устало подумала Тара, выбираясь из машины и бредя к дому. Она чувствовала себя совершенно измотанной и мечтала только о горячем душе — надо лишь убедиться, что с Джейн все в порядке.
Из кухни доносился аромат поджаренного бекона. Наверное, Джейн готовит завтрак к моему приходу, благодарно подумала Тара.
— Доброе утро, сестра Робертс.
У плиты стоял Клинт в футболке и джинсах и почему-то босиком. Он был неправдоподобно сексуален, и даже сквозь смертельную усталость Тара ощутила желание немедленно кинуться к нему на шею.
— Я не видела твоей машины, — сказала она, стягивая пальто. — Как ты сюда попал?
— Помощник привез.
— А… — Тара кинула пальто на ближайший стул. — А что это ты тут химичишь?
Он пожал плечами.
— Решил приготовить тебе завтрак.
— Очень мило с твоей стороны, но не стоило так затрудняться…
— Это не труд, а удовольствие, — сказал Клинт серьезно. — Ничего особенного, просто омлет.
Но Таре все сейчас казалось особенным. С тех пор как она стала жить отдельно от матери, никто никогда не готовил ей завтрак. А тем более мужчина, который смотрел на нее так, будто мечтал вместо омлета полакомиться ею самой.
От этого взгляда все ее тело ныло и таяло.
Она смотрела, как Клинт раскладывает на тарелки омлет с сыром и румяный бекон.
— Апельсиновый сок? — спросил он.
— Было бы чудесно.
У Тары возникло необычное ощущение. С одной стороны, ей все это ужасно нравилось, с другой — она чувствовала себя странно уязвимой.
Может, сказать ему об этом? Сказать, что он уничтожает все, что я годами в себе выращивала, превращая меня в неразумное, неподконтрольное, дикое и сладострастное существо?..
— Садись. — Клинт поставил на стол тарелки и стаканы с апельсиновым соком. — Приятного аппетита.
— Давай разбудим Джейн, может, она тоже захочет позавтракать?
Джейн была бы сейчас очень кстати, пока Тара совсем не потеряла голову.
— Она уехала.
— Что?! — Тара поперхнулась соком.
— Не волнуйся. Она хотела проведать Отэм, и мой помощник повез ее к Сорренсонам. Я хотел поехать тоже, но Дэвид сегодня дома. Он за ней присмотрит. А мне лучше быть здесь. Вдруг с утренней почтой придет еще одна анонимка.
Сердце Тары замерло.
— Да. Конечно.
— Так что мы вдвоем… — Клинт сделал секундную паузу, — должны все это съесть.
— Точно.
Мы вдвоем. Снова. Но только ради расследования.
— Садись, — продолжал Клинт. — У тебя измученный вид.
В том числе и из-за тебя, подумала Тара.
Она села за стол.
— Я и понятия не имела, что ты умеешь готовить.
— Яичница с беконом — это не шедевр кулинарии.
— Для мужчины — шедевр.
Клинт возмущенно воззрился на нее, не донеся вилку до рта.
— Что такое? — спросила она невинно.
— Считаешь, я ни на что не годен?
Тара рассмеялась.
— Ой, не хотела тебя обидеть! Извини!
— Извиняю, — благородно согласился он.
— Просто ты не похож на мужчину, который любит стоять у плиты.
— Я и не люблю. Только по особым случаям.
Тара понимала — лучше прекратить этот разговор, но язык сам собой выговорил:
— А это особый случай?
— Конечно. Голодная, утомленная и очень красивая женщина, которая всю ночь заботилась о несчастных больных. — Клинт подцепил вилкой ломтик бекона и поднес к ее рту. — Должен же кто-то и о ней позаботиться.
Тара, как ребенок, послушно открыла рот.
Взгляд Клинта был таким томным и гипнотическим, что Таре захотелось немедленно сбросить со стола всю посуду и отдаться ему прямо тут. Все это походило на романтический фильм: Клинт Эндовер, ее первая любовь, сидит босой на ее кухне, кормит ее с ложечки и говорит, что она красавица.
Ну как тут не смахнуть посуду со стола?
— О чем задумалась?
— Ни о чем.
— Тогда ешь. Тебе это необходимо.
Тара послушно взялась за вилку. Омлет оказался восхитительным: легкий, воздушный. И бекон тоже очень вкусный. Хотя с вилки Клинта он казался гораздо вкуснее.
— Спасибо. Просто замечательно.
— Наелась?
— До отвала.
— Тогда марш в ванну и в постель.
У Тары закружилась голова.
— Что?
— Я собираюсь приготовить тебе пенную ванну.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
