Обычно Седой к Сирени прислушивается. Он к ней вообще неравнодушен как-то, я уже замечал. Два раза дарил конфеты и при этом смотрел как больной бассетхаунд. Странный тип.
– Я оплачу! – истерически взвизгнул Седой и выстрелил. Кумулятивная пуля прошла метрах в двух над головой Сима, попала в трубу, прожгла дыру. Из дыры со свистом принялся выходить пар.
Сим не прореагировал. Мне вообще показалось, что он отключился.
Седой выстрелил еще раз. Попал в стену.
– Ты что, – Седой швырнул мне Берту, – совсем за оружием не следишь?! Прицел сбит, пули не туда летят…
– Возьмите лучше парализатор, – улыбнулась Сирень и протянула Седому аппарат.
– Парализатор… – Седой почесал подбородок. – Ну, давай…
Сирень шагнула к Седому.
И тут произошла довольно странная штука. Сирень поскользнулась. Нога ее поехала по полу, сама она качнулась вперед и нажала кнопку. Парализатор выпустил луч, луч попал Седому в подбородок. Руководитель Проекта задрожал как закоренелый паралитик и брыкнулся на пол.
Не думаю, что это было случайно. У Сирени слишком хорошая реакция, чтобы вот так тупо растянуться, да еще пальнуть при этом из парализатора. Скорее всего, она это сделала нарочно. Только вот зачем?
– Ты что натворила?! – завопил Дрюпин. – Я же его настроил специально на Сима! Там же полуторный заряд!
– Случайно. – Сирень поднялась и протянула Дрюпину парализатор. – Скользко тут…
– Что мы теперь делать будем?
– Что-что, берите его и тащите. Все просто.
– Какая злосердная особа, – вздохнул я. – Он к тебе как к родной дочери, а ты ему мегавольт в ноздрю! Нехорошо.
Сирень ничего не ответила.
– А вдруг у него был кардиостимулятор? – спросил я. – Тогда он уже труп. Надо поглядеть.
Я наклонился над Седым и быстро проверил его карманы.
Бумажник. Денег нет, одни карточки. Старая монета с профилем римского императора. Фотография, закатанная в толстый пластик. Какая-то девчонка, на Седого не очень похожа. Как трогательно. Швейцарский ножик с белым крестом.
Ничего интересного.
– Старые привычки? – съязвила Сирень.
Я не ответил.
– Кардиостимулятора нет, можно тащить.
– Что с начальником? – невозмутимо спросил объявившийся Варгас. – Убили уже?
Он улыбался, дымил сигарой и вообще был в хорошем настроении. Как всегда. Потому что те, кто всегда в хорошем настроении, живут на сорок лет дольше тех, кто всегда в плохом настроении. Я отметил, что появился Варгас совершенно беззвучно, совершенно незаметно.
– Лучше бы убили, – буркнул Дрюпин.
– Это точно, – согласился я. – Начальник поскользнулся от горя, упал… Без сознания, короче.
– Понятно, – промурлыкал Варгас. – А там что? Анаконды? Eunectes murinus?
– Угу, – грустно сказал Дрюпин. – Они самые. Мурены чертовы…
– Это просто хорошо! – восхитился Варгас. – Они большие?
– Крупняк, – подтвердил я.
– Анаконды очень недешевы! – Варгас облизнулся. – Не каждый человек может позволить…
– Это точно, – кивнул я.
Я представил скандал… Да что там скандал – ураган, который развернется после того, как очнется Седой. Даже представлять не хотелось.
Варгас, потирая руки о комбинезон, направился к змеям.
– Чего это он? – насторожился Дрюпин.
– Кровь пить будет, – объяснил я.
– Чью?
– Анакондинскую. А ты думаешь, отчего он так хорошо стреляет? Только свежая кровь анаконды способна дать необходимую твердость руке и верность глазу. Хочешь, пойдем тоже попьем?
– Не, – отказался Дрюпин. – Я это… Не люблю змей.
– А насколько хорошо ты переносишь физические страдания?
– Как мне надоел этот пир идиотов, – сказала Сирень и с отвращением направилась к лестнице.
– Сирень! – крикнул я вдогонку. – Не забывай про наряды! Душевые на втором этаже просят чистоты! Помой меня, я весь чешуся!
Я думал, что она ответит мне что-нибудь. Что-нибудь неприличное. И я с чистым сердцем смогу влепить ей еще парочку нарядов за неповиновение. Пошлю ее на чердак, там полно голубей, не имеющих никакого представления об элементарной гигиене…
Но Сирень ушла молча.
– Дрюмпинг, у твоей будущей жены дурной характер, – сказал я. – Впрочем… У нее дурной характер, у тебя дурная наследственность, вы хорошо поладите. Ваш сын победит в конкурсе «Чулышман-2035», ваша дочь войдет в тройку самых…
Но Дрюпин меня не слушал, поскольку переключился на Седого. Седой был совершенно одеревенелым. Я для интереса даже пнул его носком ботинка в начальственный бок. Звук получился вполне бамбуковый. Дрюпин вздрогнул, очнулся и спросил:
– Ну, что делать будем?
– Нехорошо, когда начальство на полу валяется, – покачал головой я. – В полной бесхозности, в компании с какой-то дохлятиной… Ты, Дрюпин, совершенно лишен уважения к вышестоящим персонам.
– Напротив! Я очень, очень уважаю вышестоящие персоны.
Дрюпин наклонился над ухом Седого и сказал еще раз, уже погромче:
– Я очень люблю начальство. А перед нашим мудрым руководителем я просто преклоняюсь!
– Дрюпинг, – ухмыльнулся я. – Пятки – в другой стороне.
– Какие пятки? – не понял Дрюпин.
– Для лизания.
– Я тебя серьезно спрашиваю, а ты…
– Чего тут непонятного? Надо его наверх тащить. А сюда прислать уборщиков…
– Я пришлю сам, – отозвался Варгас, – позже чуть. Хочу тут все посмотреть…
Он все ходил вокруг змей. Присматривался, прикидывал, даже измерял в своих никарагуанских вершках и локтях.
– Ну, мы тогда пойдем, – вздохнул Дрюпин.
– Идите. – Варгас принялся раскладывать змей по ранжиру.
Наверное, Варгас очень скучал по своей Латинской Америке и теперь был рад встрече с ее представителями, пусть даже в мертвом виде.
– Ладно, тащим его. – Я взял Седого за ноги.
– А Сим?
– Сам его волоки, – заявил я. – Он у тебя тридцать кило, поди, весит, я тебе не ишак. И вообще. Ты ему прикажи, пусть своим ходом добирается.
Дрюпин подбежал к Симу и произнес что-то на тарабарском языке, да еще и с цифрами. И погрозил пальцем. В этот раз Сим послушался. Поднялся и с лязганьем потащился к выходу из подвала.
Я поднапрягся и поволок Седого следом. Дрюпин присоединился ко мне. Вернее, к Седому.
– Там, кажется, лифт грузовой был. – Дрюпин кивнул в сторону лестницы. – Надо на лифте, так не дотащим…
Седой был грузен, тащить его было не селедку трескать, удовольствие ниже среднего, хорошо хоть, я ноги себе выбрал. Дрюпин хрипел и сквозь зубы ругался, мы продвигались в сторону лифта.
Постепенно Седой отходил от заряда. Глаза его зашевелились и теперь яростно буравили Дрюпина, да и меня заодно. Руководитель Проекта был явно не в духе.
– Случайно все получилось, – объяснял Дрюпин, – никто не виноват. Сирень хотела подать вам парализатор, но поскользнулась и нажала на пуск. Она не виновата. Никто не виноват, так получилось. Вы не переживайте, к вечеру это все пройдет, в меня тоже уже из парализатора два раза попадали. И ничего. Не хрюкаю…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
