– И что нам делать? – опять спросила Валентина Сергеевна. – Уехать? И как учеба у девочек? Да и куда уехать? Не будешь же всю жизнь прятаться…
– Вот здесь главное и кроется… – вывел Андрей Вячеславович резюме. – Поймать их возможно только тогда, когда они сами на нас выйдут. На меня, на тебя или на девочек… Иначе придется всю жизнь, как ты говоришь, прятаться…
– Ты мне пистолет дай, – потребовала Валентина Сергеевна.
– Лучше каждой из вас по автомату… И про бронежилеты спросить забыла… Короче говоря, дело обстоит так. Наш начальник штаба вышел с предложением выделить для каждой из вас по группе охраны. В этом случае будет возможность блокировать бандитов и уничтожить. Я понимаю, что это доставит и тебе, и девочкам много неудобств. Но иного выхода я пока не вижу…
– А тебе?
– Мне – охрану? – улыбнулся подполковник. – Я – сам себе охрана. И буду только счастлив, если они напрямую на меня выйдут. Только меня сильно смущает тот факт, что справки этот Хамзат Хайдарбеков наводил не только обо мне, но и обо всех вас. Возможно, ищет вариант, как ударить болезненнее.
– А кто он вообще такой? Они – кто такие?
– Один воевал в банде, которую я со своей ротой семь лет назад уничтожил. Второй – сын главаря банды. Сам главарь сейчас, кажется, «сидит», а сыночку его неймется… Тогда, когда банду уничтожали, два человека смогли уйти. Может быть, это оба они и были. Хотя сын молод для войны, но я не исключаю и такой вариант. Может быть, один Хамзат ушел с кем-то… Но факт остается фактом – они сейчас здесь, и нам следует с этим бороться…
Начать немедленную борьбу с кровавыми бандитами Андрею Вячеславовичу помешал телефонный звонок. Он вытащил из чехла мобильник, посмотрел на определитель. Звонил командир бригады.
– Подполковник Судоплатов. Слушаю вас, товарищ полковник.
– Андрей Вячеславович, мне только что позвонил майор Соломатов. Есть интересные и серьезные новости.
– Слушаю.
– ФСБ забрала из милиции расследование, и делом сейчас уже занимается даже не особый отдел, а региональное антитеррористическое управление. Майор Соломатов временно прикомандирован к ним, как человек, наиболее знакомый с обстановкой. Будет между нашими ведомствами играть роль своеобразного буфера. И вот он передал первые данные. Пришел ответ по запросу из всероссийской дактилоскопической лаборатории. «Пальчики» Таймасхана Гарсиева, если это действительно он, зарегистрированы не только в четырех городах России, но и в трех европейских странах, и человек с этими отпечатками находится в розыске по линии Интерпола. Официально считается, что это профессиональный киллер высокой квалификации, чрезвычайно хладнокровный, рисковый и, одновременно, осторожный; непревзойденный, как говорят, стрелок из пистолетов. Стреляет с обеих рук, и всегда в голову, чрезвычайно быстро. Интерпол за ним охотится уже четыре года, но все безуспешно. Они не знают даже его имени, потому что везде он работал под прикрытием разных документов, разумеется, фальшивых…
– Извините, товарищ полковник…
– Можешь не извиняться, я уже закончил по первой теме. Что у тебя?
– Во время уничтожение банды Джамбулата Гарсиева, как вы знаете, два человека прорвались прямо сквозь нашу цепь. Пока четверо осматривали двух убитых, а еще дворе стреляли в убегающего, появился еще один, стрелял с двух пистолетов, точно в голову, и очень быстро. Для такой ситуации, как я считаю до сих пор, это слишком большие потери. Никто не успел дать очередь навстречу. Значит, мы можем предположить, что это был…
– Что это был Таймасхан Гарсиев. А второй, раненый, – Хамзат Хайдарбеков. Это я уже предположил…
– Он мне нужен, товарищ полковник, – не сказал, а даже прошептал подполковник Судоплатов. – Я должен его найти. Именно я…
– Думаю, у тебя будет такая возможность. Теперь слушай дальше. Еще один важный, на мой взгляд, момент. Десять дней назад окончился срок у Джамбулата Гарсиева. Сейчас он находится в Чечне, пытается устроиться, как говорят, в мирной жизни, но пока не устроился. Майор Соломатов сказал, что в Чечню ушла просьба отследить все контакты Гарсиева-старшего и, по возможности, прослушать его телефонные разговоры…
– Это может быть связано с появлением у нас Гарсиева-младшего и Хамзата Хайдарбекова, но вовсе не обязательно. Между ними две с половиной тысячи километров. Если бы они были связаны, то постарались бы встретиться. Хотя я не знаю, что между ними за отношения, поэтому судить категорично не берусь.
– Ладно. Начальник штаба сказал, что офицеры для охраны твоей семьи будут готовы сегодня к вечеру. Восемнадцать человек: шесть троек. Сутки дежурит девять человек, сутки их сменяют другие. С женой поговорил?
– Как раз сейчас разговариваем.
– Против охраны не возражает?
– Относится с пониманием.
– Ну и добро… Как только все будут готовы, я позвоню. Встречай, сам поставишь задачу и определишь условия. Дочери когда дома будут?
– Сегодня воскресенье. Они не на занятиях. Где-то бегают. Не думаю, что ушли надолго… Младшая, наверное, на тренировке. Мы им позвоним, вызовем.
– Вызывай сразу. Мы не знаем, что на уме у этих ублюдков. Чем младшая дочь занимается?
– Айкидо.
– А… Помню, ты же рассказывал… В прошлом году…
– Да, это она.
– Везет же некоторым. А у меня старший сын сутками за шахматной доской просиживает, а младший – столько же за компьютером. Хиляки оба… Кстати, характеристика на неизвестного, хотя теперь уже и предполагаемого киллера из розыска Интерпола: особо опасен при задержании, в совершенстве владеет приемами рукопашного боя. Предупреди дочь. А то связаться может… А это не просто бандюган…
– Обязательно предупрежу. Мне уже рассказывали, что он без оружия разделал в пух и прах четверых вооруженных ментов.
– Ну, менты – это не показатель. Я, человек уже в возрасте, пятерых ментов разделаю, – заметил Барсук. – Тебе, думаю, десяток по силам…
– Стараюсь держать себя в боевой кондиции, – скромно подтвердил Судоплатов.
– Ладно, звони дочерям.
– Я так и хотел. Сейчас жена будет звонить.
– Пусть они согласуют с охраной свое времяпровождение. И объясни им доходчиво, чем грозит пренебрежение безопасностью. Еще… Я запросил материалы по европейским делам. По тем, что в Интерполе. И по делам в других городах. Обещали подослать, что подослать можно. Там дела не закрыты, следовательно, все выложить нам не могут, поскольку мы к следственным органам отношения не имеем. Но, просто из уважения, в общих чертах обрисуют произошедшее. Тебе не интересно?
– Интересно, товарищ полковник. У дежурного есть номер моей электронной почты. Если будет возможность, пусть сбросит текст. Если есть фотографии, тоже…
– Фотографий нет. Побитые менты составили четыре фоторобота. Ни один из них, как сказал майор Соломатов, не похож на другой. Не определишь. Но если что-то будет, Владимир Анатольевич тебе позвонит сам. Я дал ему номер.
– Понял. Мне бы тоже его номер. Мало ли, вопросы появятся…
Полковник Барсук продиктовал. Андрей Вячеславович записывать не стал, потому что телефонные номера он всегда запоминал легко.
– Жди охрану.
– Мы ждем…
* * *
Джамбулат хорошо помнил этот старый и слегка покосившийся дом. Он даже помнил, что в доме подсел пол в одном их углов кухни. Почва здесь глинистая, глина зимой «гуляет», шевелит фундамент. И никого из близких молодых родственников, кто мог бы угол поднять и пол исправить, не осталось в живых. Всех забрала война. Тогда, во время своего недолгого визита к дедушке Ризвану, Джамбулат, тогда еще эмир джамаата, хотя уже почти разгромленного, все же силу свою еще чувствовал и обещал хозяину помочь финансово с ремонтом дома. Помочь он хотел из уважения к его погибшим сыновьям и внукам, но не успел, потому что уже на следующий день был ранен и попал в плен. Но теперь шел прямо к этому дому, надеясь, что старый Ризван Саадуев еще жив.
Старика Джамбулат увидел издали и рад был, что увидел. Но стоял тот не у своего двора, а возле калитки соседнего, и две женщины, пожилая и молодая, что-то старику говорили. Старик был так же прям, как и раньше, хотя и опирался двумя руками о посох. Однако плечи, за долгую жизнь привычные к распрямленному положению, и сейчас горбиться не желали. Джамбулат двинулся прямо к ним.
– Здравствуй, дедушка Ризван, – сказал он, приложив руку к сердцу и наклонив голову.
– Здравствуй… – ответил старик слегка настороженно, всматриваясь в лицо и пытаясь вспомнить, где с этим человеком встречался. Но то ли память уже начала подводить, то ли зрение, узнать он не смог. – А ты кто будешь?
– Меня зовут Джамбулат Гарсиев. Я был у тебя в гостях семь лет назад. Помнишь?…
Старик недолго помолчал, потом сказал уже тише:
– А… Эмир Гарсиев… Помню тебя. Чего ты хочешь?
– Я хотел зайти к тебе в гости, чтобы пожелать долгих еще лет жизни, – Джамбулат не обиделся на прямой вопрос, прозвучавший вместо традиционного приглашения в дом. Видимо, эмиры былых дней уже не пользовались уважением, и это, наверное, было естественным явлением, потому что эмиров было много, и большинство из них оставили по себе память не добрую.
