— Берегись!
— Вижу.
Я действительно видела. А также ощущала. Мощная тёмная магия, словно поднимающийся из-под земли ядовитый пар, окутала упокоенные нами тела. И тела эти восстали вновь. Сползаясь друг к другу, соединяясь с неприятным чавканьем и скрежетом костей, дважды покойные длинношеие становились частью некроголема, воняющего гнилью и смесью номер три.
Некроголем обещал стать огромным. Кто бы ни лепил это чудовище, он однозначно был весьма силён. Насколько именно, зависело от дистанции меж ним и полем боя.
— Прикрой, — попросила я Устэра. Не дожидаясь ответа и опустив меч, я сосредоточилась на чужих плетениях.
"Ага. Значит, ты используешь классику некромантии — такую же классику, как консервирующая смесь? Но не только её, нет. Стихийная магия воды и магия духа также идут в дело. При этом ты действуешь издалека и, по всей видимости, без привлечения долгих традиционных ритуалов, на одной концентрации. Ты могуществен, опытен и изобретателен, незнакомец…
Но я тоже довольно опытна и изобретательна".
Некроголем воздвигся во весь рост. Конструкт получился вдвое выше моего мужа… и это притом, что не имел ничего общего с обычными големами-антропоидами. Безголовая туша с шестью "ногами" и четырьмя приподнятыми отростками-"руками" была, скорее, приземиста. Но прежде, чем порождение магии сделало первый шаг, я нанесла хорошо рассчитанный удар. Не трогая двигательного каркаса, я сосредоточилась на том участке плетения, который отвечал за управление конструктом — и, что называется, подхватила выбитый из рук противника меч. Перебирая ногами, как какой-нибудь раздутый сверх меры жук, и развив скорость не меньшую, чем призовой рысак, некроголем бросился на зомби…
Длинношеие смердящей волной отхлынули к лесу. То ли они действительно были умны не в пример ординарным анимированным тварям и сообразили, что не имеют даже тени шанса нанести урон новому противнику, то ли их хозяин попросту отозвал мёртвую свору.
Продолжать истребление зомби мы не стали. Устэр опустил клинки, а я отдала некроголему команды "назад" и "стой". Всё равно этот конструкт из-за своих размеров не смог бы эффективно действовать среди высохших стволов.
— Ловко, — сказал Устэр, задрав голову и разглядывая громаду некроголема… или, скорее, изучая его магическую структуру. — Поздравляю, дорогая. Перехват управления в чистом виде. Это вам не победа в "борьбе за предмет".
— Ну почему? Принцип-то примерно тот же.
— Ага. У лужи и у моря тоже принцип один.
Токи тёмной энергии снова пришли в движение. Но на этот раз в гораздо меньших масштабах, чем при создании некроголема. Мы повернулись к источнику возмущений и увидели, как одна из валяющихся вокруг отрубленных голов плавно возносится вверх, а в её вытекших глазницах загораются синеватые огоньки.
— Старрак дош? — проскрипела голова.
— Дош триме йе Этсер Хаэннах, — ответила я любезно, хотя по спине побежал холодок.
— Это уже не спишешь на общение жестами, — сказал Устэр, поочерёдно глядя то на летучую голову зомби, то на меня. — Ты знаешь этот язык?
— А как же. Это лафенийский.
Мой муж выругался вполголоса.
— Неприятную гипотезу можно переводить в разряд теорий, — добавил он. — Мы действительно влетели в тот самый мир, куда провалился Чёрный.
— Ага, — скривилась я. — Свезло так свезло!
Следовать за летучей головой я отказалась наотрез. Мол, хочешь говорить — приходи, а мы от створа Портала ни ногой. Долго уговаривать меня не стали, просто уведомили, что "скоро мы явимся лично". Засим магия в летучей голове иссякла, и она плюхнулась наземь.
Ну а мы с мужем, чувствуя себя под охраной некроголема достаточно уверенно, сели подкрепиться. Устэр, конечно, морщился и кривился (что поделаешь, действительно не ахти запашок), но отказываться от еды не стал. Размахивание мечом, особенно в боевом трансе, отнимает много энергии, восполнить которую при помощи одной только медитации невозможно. Защищая меня, пока я разбиралась в чужих плетениях, ему пришлось работать на пределе сил.
— Будем ждать местных бонз? — поинтересовался Устэр, утолив голод. — Или всё-таки уйдём в Портал? Двадцать минут уже прошло.
— Разве тебе не интересно, что случилось здесь после явления Чёрного?
— А мне и так отлично видно, что случилось. — Он мрачно мотнул головой в сторону мёртвого леса. — Картина вряд ли требует комментариев.
— То, что мы видим — крошечный фрагмент целого. А меж тем положение вовсе не так уж однозначно. Взять хотя бы свору длинношеих. Спору нет, консервирующая смесь — штука хорошая, но её действие далеко не абсолютно. Могу поспорить, что зомби, которых мы рубили, бегали по зелёному лесу и охотились на травоядных, самое большее, год тому назад.
— Ну-ну.
На том дискуссия окончилась. Устэр сел чистить и править оружие, а я, дав волю любопытству, погрузилась в транс ясновидения.
…выше, выше и выше, к самым облакам. Сквозь расстояния, которые не охватишь одним взглядом (если, разумеется, не смотреть с высоты, где воздуха уже практически нет, а водяные пары разлагаются на составляющие элементы под ничем не смягчённым светом яростного солнца и смертельно опасными потоками невидимых частиц). Живые! Где вы?
Ага, вот они. Всего-то пять, ну, шесть дневных переходов к юго-западу, и мёртвый лес заканчивается, как обрубленный. За полосой, где с переменным успехом давят друг дружку разнополярные потенциалы, простирается живой лес. Слишком живой. Однажды (и совсем недолго) я была в заповедных пущах экари, но такого накала светлых энергий не ощущала даже рядом с Сердцем Лесов. Величайший из друидов был приверженцем баланса, он не пытался отрицать смерть. А вот хозяевам юго-западного леса подобная мудрость, похоже, не свойственна…
— Эйрас!
Я вернулась из транса, как просыпается не вполне здоровый человек: медленно, с ощутимым усилием и тяжёлой головой. Всё-таки ясновидением на больших дистанциях без подручных средств и артефактов лучше не увлекаться. Не моя специальность.
— Что случилось?
— Глянь туда.
Я не без труда сфокусировала взгляд, сотворила простенькое заклятье дальновидения (такое простое, что даже моих способностей к магии воздуха хватает с избытком).
— О, какая пташка!
— Ага. По линейным размерам она тебя бьёт раза в три.
— Всего в два с половиной. И мой дракон сделан гораздо лучше!
— Вот с этим спорить не стану. Ты у меня единственная и неповторимая… во всех смыслах.
Пока мы развлекались нервной болтовнёй, "пташка" подлетала всё ближе. В сердце вонзилась игла наведённого ужаса, пока ещё совсем тоненькая и слабая. Да, этого костяного дракона анимировали старым способом. Какое-то разумное существо корчилось в невыносимых муках, а потом скончалось под пытками, чтобы ожила летящая сюда тварь. Я поставила на пути наведённого ужаса барьер, и направленная в сердце игла отодвинулась…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
