— Спасибо, Эл.
Бауманец улыбнулся. Девушка подсела рядом. Они находились у ворот — загруженная королевская повозка была куда комфортнее нанятой в Верхоянске: огромная целая карета, большая и удобная. В ней можно было даже отдохнуть сполна, чего Иво не мог сделать по пути в столицу. Внешне она была исключительно бауманским эталоном — белая с голубой окантовкой. По бокам висели гербы государства.
Иво взял плащ. Сразу же надел. В нем он чувствовал себя куда лучше и увереннее, чем в, пускай и новой, но простой белой рубахе.
— Как ты себя чувствуешь? — робко произнесла чародейка.
— Я хорошо. В этом городе… — взглядом он окинул весь район, что был рядом, посмотрел в еще наполненные светом окна, — я чувствую себя очень хорошо.
Иво робко улыбался. Хотя даже эту чертову робкую улыбку он отводил в сторону, дабы не показывать ее.
— Это радует! — восторженно воскликнула Инела.
Она взяла изгнанника за руку, прилегла на его плечо.
— Блакар, значит…
— Он самый. Хотя, мне не привыкать. Там постоянно творится что-то безумное, страшный это город.
Инела вздохнула. Поводила плечами.
— Какой бы он ни был, это граница, милый. А граница важна. Какие бы ни были отношения между нами и Стезисом сейчас, рано или поздно все может перемениться. А им до нас рукой подать — просто через Блакарское поле перейти и вот они уже на наших землях. Поэтому Креон так и беспокоится об этих территориях.
— Да, я понимаю.
Иво обхватил руку девушки сильнее. Она сделала точно также. Затем, обняв его посильнее и прижавшись еще ближе, Инела поцеловала парня в губы. Поцелуй был красочным, она то дело постоянно прикусывала его нежную губу. Свободными руками они обхватывали лица друг друга. Целовались бы и дальше, да только прервал их крик извозчика, сообщившего о готовности к выходу.
Пара слегка засмеялась и улыбнулась друг другу. В этот раз Иво улыбки не отвел.
— Как закончатся все дела… Давай уедем на пару недель? В Белград, в самый дальний его уголок.
— Это очень хорошая идея.
— Будем каждый день валяться в постели до обеда, гулять, купаться в озере что близь холмов — там никогда не бывает людей. Каждый день с вином, тишиной, бурным сексом по ночам…
Она игриво подмигнула изгнаннику. Тот наклонил голову и улыбнулся.
— Умеешь ты завлечь, конечно.
Инела встала.
— Просто даю тебе идею. Мы давно не проводили время вместе. Не так, как обычно — в какой-то потасовке или городской суете. А вот так — тихо, мирно, спокойно.
Иво также встал и приобнял девушку, поцеловал ее в щеку.
— Так и сделаем.
Инела поддержала парня и крепко, изо всех сил, что были в ее хрупком теле, обняла парня, сжимая ткань его плаща в своих руках.
— Береги себя, прошу.
— Обязательно. Передай Гордолину от меня слова прощания.
Иво отошел. Нехотя развернулся, затем направился в сторону повозки. Она стояла недалеко, он сразу же уселся в нее. Взглядами мужчина с девушкой все еще прощались друг с другом. Но недолго. Повозка сразу же двинулась. Путь был неблизким.
III. Просьба, цена которой — ничего III
— Ну-с… Тише-тише.
Иво дернулся — проснулся. Повозка резко остановилась, кони зашумели и встали столбом. Снаружи что-то зашумело. Сквозь сонное состояние, изгнанник вслушался: это общались люди.
Он оклемался быстро, не терял времени зря. Сразу же выглянул на улицу. И сразу же увидел деревянные массивные ворота со сторожевыми высокими башнями. Краем глаза Иво увидел извозчика, разговаривающего с мужчиной в латных доспехах. Мужчина выглядит сурово, явно сонно — он «нырял» головой и шатался из стороны в сторону.
Изгнанник вышел из кареты, накинул капюшон на голову. На улице стояла темень редкостная — небо было чернее сажи на сковороде, и лишь яркие множественные звезды скрашивали его одиночество. Он прошел вперед, к разговаривающим. Те обсуждали прибытие в город, и бауманский солдат радостно и незамедлительно приказывал открыть ворота.
И они открылись.
Извозчик уселся обратно, за коней, но перед этим увидел Иво, что уже покинул карету. Изгнанник подмигнул, указывая, что дальше он сам. Спорить извозчик не стал. Повозка медленно зашла в город, за ней последовал Иво.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Блакар предстал пред ним во всей своей красе.
Хотя, слово «краса» было лишь частью оборота речи. Красой здесь можно было назвать лишь прекрасных девушек, коих едва встретишь на улицах города. А если и встретишь, даже те уже увядали, особенно учитывая атмосферу этого места… Даже воздух был какой-то не такой, иной, отличный от привычного. Он был сырым. Ощущение, словно нюхаешь прогнившую мокрую землю в выгребной яме. Это ощущение наводило смуту.
Оглянувшись, Иво видел самый обычный бауманский город. Прямые широкие центральные улицы, а те, что не были главными, узкие. Преимущественно все здесь было из дерева, так как камень был уж очень дорогим. Но при этом почти все первые этажи домов были каменные, а вторые, возведенные с держащими деревянными балками, деревянные. Вторые этажи в принципе по масштабам и размерам были больше первых, образуя этакий навес над землей, с помощью которого можно было разместить что-то на улице, не боясь дождя или снега. Деревянные части домов были прогнившие, некоторые дома чудом все еще стояли и не обваливались.
За воротами следовала длинная широкая улица. Она и была самой центральной. Сейчас, из-за ночи, крестьян на ней не было, зато было много солдат. Они старались не наводить шуму, но все равно был неприятный шорох и шепот, явно мешающий людям спать. Правда, Иво сразу отметил, что почти в каждом окне горит свет. Он был тусклым, едва заметным, но все же был.
Иво шел тихо и медленно, оглядываясь по сторонам. Он отмечал, что все вокруг было будто во сне, не настоящим — одна сплошная иллюзия. А также не мог не заметить действительно больше скопление бауманских вояк, что уже даже на людей не походили… Они были скорее ходячими мертвецами, нежели людьми: морщин было больше, чем обычно у людей такого же возраста, глаза прикрыты, направленные вниз, а не вперед. Мышцы чересчур расслабленные — некоторые и оружие-то еле как в руках держали. Изгнанник подошел к одному и подобных стоящих.
— Прошу прощения, — обратился он. Солдат обратил свое внимание не сразу. — Здесь есть один бауманец, Фарбулом зовут. Не знаете, где я могу его найти?
Солдат лишь пожал плечами, слова не сказал, только промямлил себе под нос. Но взглянул на Иво. Взгляд был пугающим, отвратительным. Изгнанник пошел дальше.
Благо город был небольшим. Первая развилка, и она же самая главная, почти сразу же открывалась каждому вошедшему путнику. На ней было ну уж слишком много народу для такого времени… Все они столпились в круг, были, к слову, бодрее тех, что Иво видел до этого. И все они что-то слушали.
Иво подошел к ним. Словно перед публикой, в самом центре стоял некий мужчина. Он был одет отлично ото всех других солдат: вместо тяжелой латной брони на нем красовалась самая обычная кожаная легкая куртка, штаны такие же. Куртка не была застегнута, накинута она была поверх растянувшейся с годами майки, а на шее висел не большой и не маленький крест на тонкой железной цепочке. Иво не успел вслушаться в то, что он говорит — все внимание изгнанника прервал другой, подошедший к нему вплотную в ставший справа. Он молчал, просто также смотрел на выступающего. Словно провоцировал Иво первого обратить внимание. И он обратил. Улыбнулся.
Рядом стоял высокий мускулистый мужчина средних лет, примерно того же возраста, что и Иво. С лица свисала длинная каштановая борода, завязанная в самом конце в этакий «хвостик», волосы на голове были такими же длинными каштановыми, запрятанные под одеяния. Лицом мужчина обладал самым обычным: он не был красавцем, но девушкам нравился. Что было достаточно удивительным, никакого шрамика на нем не было, даже самого мелкого. Зато были морщины у рта — улыбался он часто. Даже сейчас стоял и, скорее не улыбался, а именно «давил лыбу» — словно шут пред королем. Одет был не по-солдатски — чересчур свободно, стеганный дублон, штаны прям как у Иво, какие-то неприметные ботинки. Но что было у него за спиной… Секира. Достаточно большая и острая, чтобы снести голову одним только взмахом. Лезвие было спрятано под чем-то, напоминающим чехол, а оружие закреплялось поясом за грудь мужчины.
