уже начала собираться толпа, не выказывающая особой агрессии. Максимум слышались недовольные пьяные выкрики.
То ли кровь у них ещё не разогрелась до нужного градуса. То ли причина в том, что даже пьяный в хлам, всегда помнит преподанный жёсткий урок и если знает, что наказание непременно последует, не полезет в бутылку. Разве только за редким исключением, которое, как известно, лишь подтверждает правило. Так что, стражникам не составляло труда удерживать зевак за оцеплением, в то время как остальные фараоны столпились у входа.
— Болт, Лютому, — вызвал я, коснувшись пальцем «Разговорника» за ухом.
— Здесь Болт, — послышалось у меня в голове.
Впрочем, не только у меня. На связи оказались все группы в увольнении, командир группы быстрого реагирования и вахтенный офицер. Ну не изготавливать же мне отдельные пары амулетов для связи с каждым младшим командиром. Оно и устанешь на ушах носить такое количество, и такого уровня связи как у меня на «Носороге» больше нигде нет.
— Это вы повеселились в трактире? — поинтересовался я.
— Мы, — коротко ответил младший унтер.
— С каким счётом?
— В сухую. Иначе уже вызвал бы подмогу. Только тут стражники подтянулись, пока лишь заглядывают в окна, в дверь не ломятся.
— Никого лишнего не побили?
— Только посуду. Столы да стулья тут такие, что стены прошибать можно. Трактирщик с прислугой отошёл на кухню.
— Убитых нет?
Вопрос вовсе не лишённый смысла. Парней натаскивали жёстко, учили не побеждать, а выживать. Так что, в горячке схватки, когда рефлексы опережают разум, могло случиться всё, что угодно.
— Проверили. Четыре перелома рук и ног, у одного сломаны ребра, но лёгкие целые. При смерти никого, трупов то же нет. Так что «Лекарей» на них не тратим. А вообще я с наших волчат дурею. И сами не поняли как положили две дюжины мужиков, — судя по тону командира отделения, он и впрямь в шоке от произошедшего.
— Если стражники войдут, в бутылку не лезь, — приказал я.
— Принял.
Вот и ладно, что принял. Пора разруливать тут всё. Оно и в обычном порту не так страшно, тут же и вовсе должно решиться на раз два. Поэтому я взял Настю под руку и в сопровождении четверых телохранителей решительно зашагал в сторону трактира. Пора заканчивать. Это выступление. Правда, не мешало бы уточнить у остальных, всё ли в порядке.
— Внимание всем. Старшим команд доложить обстановку.
Нет, ну а что такого. Вдруг пасторальная картина ещё где-нибудь дала трещину. Не то, чтобы я был недоволен парнями. Надо дать понять местным, что нас задевать, себе дороже. Но знать я должен, чтобы при нужде помочь. Своих бросать последнее дело.
Доклады посыпались один за другим. У второго отделения десантников, двух команд матросов и лётного состава дела обстояли хорошо. Никто даже не подозревал о возникших неприятностях. Рог, командир взвода десантников, изъявил было готовность выдвинуть два дежурных отделения на выручку, но я его одёрнул, приказав оставаться на месте.
— Мы недалеко, сейчас подойдём, — произнёс Бивень.
Этого останавливать не стал. Пилоты находились в заведении до которого нам оставалось порядка тридцати сажен.
— Выходите на улицу, мы уже подходим, — произнёс я.
Они появились на крыльце, когда мы поравнялись с трактиром.
— Василиса, присмотри за Марией, пожалуйста, — попросил я Ларионову.
Вася утвердительно кивнула, так как в моих словах не было и намёка на иронию. Вот не хотелось бы давать волю Дикой, а потом разбираться с убийством, потому как на Буяне всё куда проще и жёстче, чем в других местах. Эдак наворотит дел, а мне потом разгребать. И ведь не смогу оставить своего человека. Потом можно и вышвырнуть, но вытаскивать придётся однозначно.
— Я Дикая, а не тупая. И своё обещание помню, — рассерженным котёнком фыркнула Мария.
— Очень на это надеюсь, — произнёс я и не думая поддерживать её игривый тон.
Когда приблизились к оцеплению, там уже успело изрядно набиться народу. Моя охрана и пилоты Бивня выстроившись клином довольно ловко растолкали галдящих зевак и я оказался перед троими стражниками, перегородившими узкую улочку. И этого оказалось более чем достаточно.
— Я командир десантников находящихся внутри, — обратился я к одному из них.
— Понятно. Проходите. Только вы, — уточнил он, когда понял, что проследовать со мной хотят и остальные.
— Она пойдёт со мной, — указал я на Настю.
— Нет, — покачал головой стражник.
— Я не спрашивал разрешения, — посмотрев ему в глаза, равнодушным тоном произнёс я.
Припираться старший не стал, просто кивнул, сделав вид, что так всё и должно быть. Умел я быть убедительным, не отнять.
Стражники уже приступили к разбирательству. Выполняя мой приказ, Болт и его подчинённые активно сотрудничали с ними. Чего не сказать, о других участниках конфликта так и норовивших огрызнуться или качать права. Правда, без фанатизма, так, для порядка, чтобы сохранить лицо и не более.
Как по мне, то это наоборот их не красило и выглядело даже жалко. Не имеешь возможность переломить ситуацию, так веди себя достойно. А судя по поведению стражников, совет капитанов тут реальная сила, спросить может серьёзно и слово представителей фемиды тут реально закон. Чудны дела твои господи.
Работа по сбору свидетельских показаний спорилась. Надо сказать, упакованы стражники для этого были с умом. У старших патрулей имелись кольца с «Лжекамнями» и пользоваться амулетами они умели, задавая грамотные вопросы и вынуждая давать конкретные ответы. При этом никто и не думал записывать показания, всё происходило по упрощённой процедуре и в устной форме. Похоже, сказывалась богатая практика в подобных разбирательствах.
— Кто старший? — войдя в разгромленный обеденный зал, поинтересовался я.
— Старший квартальный надзиратель Иониди. С кем говорю? — отвлёкшись от опроса Смурого, представился стражник с нашивками на рукавах.
Грек. Впрочем, чему тут удивляться, если изначально это было имперское поселение. После упадка и последующего возрождения тут появилось предостаточно и русских, но доля греков однозначно была велика.
— Владелец фрегата «Носорог», Горин Фёдор Максимович. Это мои люди.
— Ясно. Если позволите, Фёдор Максимович, мы сначала закончим с опросом всех причастных к происшествию, а затем я переговорю с вами. Обычное дело. Много времени это не займёт.
— Хорошо.
Я встретился взглядом с хозяином заведения и тот с готовностью слегка развёл руками, словно хотел сказать, мол, всё что в моих силах.
— Две кружки лучшего пива, — приблизившись к стойке, попросил я.
— Сию минуту, — этот оказался русским.
Не прошло и минуты, как он выставил передо мной и Настей две кружки с пенными шапками.
— Сильно мои набедокурили? — сделав небольшой глоток, поинтересовался я.
— Так, кое-какую посуду побили. Мебель и не такие побоища видывала. Хотя, должен сказать, биться ваши
