— Целую в нос. Пока!
Родители развелись, когда Маруся была совсем маленькая. Почему они расстались, Маруся не знала — папа был очень хороший, мама, наверное, тоже, но ее Маруся почти не помнила: она пропала без вести двенадцать лет назад. Об этом лучше не думать. Лучше думать про платье. Все-таки лучше платье. Во-первых, потому что гулять в джинсах и черной футболке при +30 негуманно, во-вторых, надо показать, что ничего такого не произошло и вовсе Маруся не стесняется. Клин клином, короче.
14
Маруся вышла из комнаты. Тишина. Тишина — это хорошо. Значит, есть шанс, что все ушли на занятия. Если все ушли на занятия, значит, на кухне она никого не встретит.
Маруся сбежала по ступенькам и практически упала в объятия того самого Ильи — красавчика, с которым ехала в школу. Опа! Значит, он тут живет? Значит, это был его голос? Значит, он видел ее… О, нет!
Илья радостно улыбнулся.
— Привет!
Улыбается. Дурной знак.
— Живая?
Совсем дурной знак.
— Привет. Ну, вроде, да.
— Ну, супер. А то мне тут рассказали…
Илья посмотрел на парня, стоящего рядом. С перепугу Маруся даже не сразу его заметила.
— Кстати. Ты уже знакома со своим спасителем?
Спасителем?
— Это Носов, он же Нос.
Есть такие парни… кажется, будто их долго растягивали на каком-то пыточном аппарате. Длинные руки, длинные ноги, длинные пальцы, длинный нос и даже волосы у них обычно длинные. Спаситель Нос мучительно пялился в пол, краснел, потел и выглядел так, будто это его таскали голого ночью.
Тем не менее, Маруся протянула ему руку.
— Привет.
Рука у спасителя была мокрая и холодная. Бедненький, да он же в обморок сейчас упадет!
Илья рассмеялся и похлопал долговязого по плечу.
— Он подсматривал за тобой в душе и вовремя заметил неполадки в кабине.
— Что?!
— Нос — наш компьютерный гений…
— Подсматривал?
Нос пошатнулся и прислонился к стенке.
— Ну… кто угодно подсматривал бы на его месте, правда, Нос?
Маруся даже потеряла дар речи от возмущения.
— Нос у-у-у-у-умный! — Илья потрепал друга по голове. — Он все что угодно взломать может.
— Что взломать?
— Ну, например, систему слежения…
— Здесь что — следят?
— Ну да. Так-то камеры отключены, но можно и включить при необходимости. А вчера такая необходимость возникла.
Илья снова залился смехом. Похоже, ему эта история казалась умопомрачительно смешной. Марусе же хотелось убить обоих.
— С другой стороны, если бы он не подсматривал, ты бы уже умерла.
— Это не оправдание.
— Думаешь?
В данную минуту Маруся думала именно так. Одно дело, когда тебя видят голой в экстремальной ситуации. Тогда Маруся была без сознания, ну, почти без сознания, и это хоть как-то оправдывало… Как у врача. Вы же не будете стесняться врача, если вдруг он видит вас голой, тем более, если вы под наркозом. Но здесь! Подсматривать!
— Нос! Нос! Ну чего ты молчишь?
Илья тормошил компьютерного гения, который представлял собой яркую иллюстрацию выражения «готов провалиться сквозь землю». И лучше бы провалился.
— Не видел я ничего…
— Да ладно!
— Да не видел.
— А как же ты узнал?
— Душ видел, а ее не видел.
— Ты что, отворачивался, когда она раздевалась?
— Да ну тебя!
Волна смущения прошла и уступила место злости. Маруся физически ощущала, как у нее закипает кровь.
— Вы тут все чертовы извращенцы!
Илья изобразил крайнюю степень возмущения.
— Я-то тут причем? Я не подсматривал!
— Один псих, другой озабоченный и подруга ваша тоже…
Маруся ощутила болезненный толчок в спину и пока летела вперед, успела заметить изменившееся лицо Ильи.
— Не стой у меня на пути!
Знакомый голос. Маруся развернулась и увидела Алису. Даже неизвестно, сколько времени она стояла на лестнице и слушала их разговор. Ввязываться в ссору не хотелось. Поэтому Маруся прошла на кухню и закрыла за собой дверь. Уезжать — сегодня же, окончательно и бесповоротно. Оставаться в компании сумасшедших подростков, каждый из которых года на два старше, наглее и безумней самой Маруси, представлялось: а) невозможным; б) опасным для жизни; в)… «В» не было, но первых двух пунктов вполне достаточно. Поесть, собрать вещи и до свиданья. Папа, конечно, вынесет мозг своими нравоучениями, позлится, отберет машину, но это все цветочки по сравнению с перспективой провести здесь еще неделю. Кстати, где тут у них еда?
15
Сложно представить себе более минималистский интерьер, чем тот, что был на кухне. Белые стены. Длинный белый стол. Белые стулья. Все. Ни тебе холодильника, ни плиты, ни вазочки с фруктами. Так пусто и чисто — даже пищевых бактерий не сыщешь, не то что пищи. Маруся села за стол и обхватила руками голову.
— Хочешь есть? — осторожно поинтересовался дом.
— Хочу, — вяло отреагировала Маруся.
— А нету, — сообщил дом не без издевки.
Маруся вздохнула.
— Мне сказали, на кухне можно перекусить.
— Ну, перекуси.
— Что?
— Что найдешь, все твое.
Со злости хотелось перекусить шею дому, если бы у дома была шея.
В дверь постучали. Маруся обернулась и увидела испуганное лицо Носа.
— Можно войти?
Маруся пожала плечами.
— Входи.
Нос протиснулся в узкую щель, будто боялся открыть дверь пошире, и замер у стены.
Какое-то время они молчали. Маруся не хотела смотреть в его сторону и ждала от него каких-то действий. Нос же стоял молча, и на действия не решался. Наконец он прокашлялся, и Маруся повернула голову в его сторону.
— Я это…
Бывает же такое — Марусе стало его жалко.
— Ну…
Пять минут назад хотелось убить, но, похоже, парень переживал столь страшное раскаяние.
— Ну, короче…
В конце концов, он ведь правда спас ей жизнь и не дал превратиться в бледную гусеницу.
— Короче, это… Прости, что я это… Я правда не хотел. То есть, я это…
Надо было быстрее прекратить его страдания.
— Ага.
— Я вообще не это. Просто. Я правда ничего не видел, ну то есть…
— Да ладно, ладно. Проехали.
— Я все выключил, правда. Больше не буду. Прости, ладно?
— Хорошо! Я прощу, если скажешь, где тут еда.
— Что?
— Еда.
Нос замолчал. Казалось, что его мозг взорвался при попытке решить какую-то невыполнимую задачу. А еще гений!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
