машинах?
— Знаю, — поёжился Ивар.
Это “знаю” заставило внутренне содрогнуться.
— Коннор привёл сюда свою группу — двенадцать существ вместе с ним.
— Двенадцать?! — вырвалось у мальчика-некромага, и он впервые растерялся. Селена ещё подумала, не был ли Ивар в какой-то из групп, которые в опасном пригороде постепенно сокращались в численности.
— Да. Коннор полгода собирал их в пригороде и охранял от магических машин. А первым он встретил Мирта — будущего брата по крови. Но вернёмся к Колину. Он был почти одичавшим, когда оказался здесь. Что значит одичавший — объяснять не надо?
— Нет. — Ивар застыл мрачным взглядом на точке в пространстве. Судя по всему, он опять вспоминал — и не самое лучшее из своей недолгой жизни. Вспоминал жуткие встречи с одичавшими?
— Неполная одичалость, — продолжала она, — выразилась в том, что Колин с трудом оборачивался в человека. Обратный процесс происходил быстрей. Кроме всего прочего, были проблемы с движением: он не мог держать ложку. И с огромным трудом говорил.
— Но у него же есть сестрёнка! Она… тоже?
— Нет. Ирма оставалась нормальной, так как чаще совершала обороты и любила поболтать. А Колин чаще бегал в волчьем обличии. Так было легче защитить сестру.
И замолчала, вспоминая. Но Ивар закончил:
— От одичавших.
— Именно. И ещё одно: они тоже из приюта. Поэтому я и спросила, из которого ты.
Он что-то коротко и утвердительно пробормотал.
— Колину повезло попасть в этот дом. Здесь были сильные маги, которые помогали ему с оборотом. Потом мы нашли другого мальчика-оборотня. Вади. Его проблемы были посложней. Однажды наш целитель Бернар произнёс над Вади странные слова. Вади быстро вернулся к человеческой форме. Бернар объяснил, что это древнее наречие оборотней. Колин тогда очень этим наречием заинтересовался. Потом дело пошло ещё быстрей: выяснилось, что Коннор знает и это наречие, и язык драконов. Сейчас Колин изучает современный общий язык, современный и старинный эльфийский, а также оба наречия оборотней.
— Но зачем? — настаивал Ивар, и Селена заметила, что он злится из-за своего непонимания.
— Это увлечение, понимаешь? Например — ты. Чем ты любишь заниматься?
— Обучаться во сне! — со злостью бросил мальчишка.
Сделав вид, что не услышала его ненависти, Селена сказала:
— В следующий выходной у нас соревнования по пейнтболу. Мы — против городской подростковой военной школы.
— Против — это хорошо, — проворчал он.
— Как знать, может, тебе понравится играть в пейнтбол, — предпочла не заметить его чуть ли не угрожающего тона Селена. — Или вот ещё… Ты сейчас выходил из детского уголка. Видел, как ребята сидят за столом и что-то мастерят? — Она усмехнулась, когда Ивар, не глядя на неё, пренебрежительно скривился. Сейчас она сказанёт ему то, от чего обычно многие немедленно… э-э… выпадают в осадок. — Во время войны нашу деревню обхаживали несколько магических демонов. Они были такими огромными, что заслоняли порой солнце. И пытались войти в деревню. Но нашу защиту ты уже видел. Коннор убил троих. А потом мы собрали то, из чего они были сделаны, и теперь мастерим из этих деталей украшения.
Разве может устоять подросток перед героической сказкой? Ивар помотал головой, наверное стараясь уложить в мыслях плохо сочетаемую информацию.
— А это — как? Ну, из демона украшения?
— Издалека машинный демон казался живым существом, чудовищем, — чуть улыбнулась Селена (сработало!). — Но, когда Коннор заглянул внутрь, выяснилось, что там прячутся лаборатория и завод для создания других магических машин, поменьше. Так что вся луговина за Пригородной изгородью и за домами нашей улицы до сих пор хранит остатки этих демонов, детали от них. Даже наш рачительный Мика — и тот до сих пор не сумел всё перетаскать в свои сараюшки.
Ивар откинулся на спинку диванчика. Лицо уже не ошеломлённое, а вот глаза задумчивые. Пытается увидеть в воображении рассказанное?
Взгляд Селены остановился на настенных часах. Через полчаса надо будет загонять ребят по спальням. И здесь появляются две проблемы. Жив ли Перт? Сумел ли помочь ему Трисмегист (которого, ещё неизвестно, пустили ли в Старый город)? И — куда на ночь поместить опасного Ивара? Хоть девочка-дракончик Люция и предсказала, кто придёт, о действиях и намерениях Ивара она промолчала. Значит ли это, как Мика заметил, что в Тёплой Норе от него не стоит ждать… страшного?
Хлопнула дверь из тамбура. Начали возвращаться из учебного дома ребята. Селена выглянула в общую гостиную. Ага, Маев нет. Мускари и Космеи тоже. Что значит, можно выйти с Иваром во двор и показать ещё одно увлечение своих ребят.
— Ивар, я не знаю, чем именно ты мог бы увлечься, но хочу тебе показать кое-что. — Она протянула ему курточку, брошенную кем-то из мальчиков на стул возле двери. — Надень. Мы хоть просто выйдем во двор, но на улице всё-таки прохладно.
Спустя минуту они стояли на дороге перед домом, запрокинув головы, и следили за ночным полётом дельтапланеристом. И даже без слов Ивара Селена догадалась, что его эти полёты впечатлили… Она собиралась спросить его, стоит ли задаваться вопросом, для чего нужны ребятам такие полёты. Но очень удивилась сама, когда он, всё ещё заворожённо глядя в тёмно-синее небо, спросил о другом:
— Сколько лет Коннору?
Удивлённая, тем не менее, она ответила:
— Пятнадцать.
— На год старше меня, — очень задумчиво проговорил он, продолжая наблюдать за дельтапланеристами.
Селена хотела было сказать, что не стоит завидовать Коннору (она помнила слова мальчика-некромага, сказанные в столовой, о том, что Коннор в Тёплой Норе жил и живёт благополучно), ведь и он получил своё от войны, два года проведя в лаборатории. Но отказалась от желания выгораживать старшего сына: в лаборатории тоже было опасно, но эта опасность несравнима с тем, что пришлось пережить Ивару в мёртвом лесу. Причём уже в мирное время.
И вдруг поняла другое. “На год старше меня”?! То есть Ивару уже четырнадцать?! Но ведь она решила, что ему двенадцать! От силы — тринадцать!.. Позже, привыкая к сказанному Иваром, она сообразила: неизвестно, как кормили мальчика в храме некромагов, но в мёртвом лесу он уж точно постоянно голодал. Поэтому сейчас и выглядит еле-еле на двенадцать-тринадцать, ко всему прочему будучи не слишком высоким. По инерции она вспомнила, что и Коннор начал вытягиваться после тринадцати лет. Правда, она так и не узнала, его ли природа взяла своё, или помогло то, что из него вынули детали, делавшие его киборгом.
— … Селена! — звонко раздался в ночном воздухе голос Мики, и они с Иваром обернулись на шаги подходящего к ним братства. — Я хочу побить Коннора!
— Из-за чего? — насмешливо удивилась она.
— Он
