У Мэзера была особая позиция в защите бедных. Как это свойственно пуританской этике, он призывал к особой осторожности в раздаче милостыни. «Давайте делать добро так же расчетливо, как грешник творит зло» – таков был его излюбленный призыв. Он считал, что жертвовать разумно – это еще более важная обязанность, чем жертвовать щедро. А отказывать в помощи тем, кто ее не заслуживает, так же необходимо и милосердно, как и помогать тем, кто в ней истинно нуждается.
Мэзер, как многие истовые пуритане конца 17 века, был озабочен тем, что с потерей массачусетской общиной начального потенциала веры и морали, стало исчезать трудолюбие и расти число ленивых и бездеятельных. Боясь, что избыток милосердия развратит бедняков, он призывал своих слушателей и читателей помнить, что объект их щедрости – это те бедняки, которые не могут работать. Но для тех, кто может и не хочет, щедрость состоит в том, чтобы излечить их от лени: найти им работу, приучить их работать, удержать их на работе. И лишь затем следует жертвовать им столько, сколько каждый щедрый человек в состоянии отдать.
***
Самым известным почитателем эссе Мэзера о творении добра был Бенджамин Франклин (1706–1790) – один из отцов-основателей США и ещё один видный вдохновитель идей и практики американской филантропии. На склоне лет он писал сыну Мэзера, что всю жизнь поверял этим сочинением свое и других людей поведение. Он всегда придавал большую ценность в человеке его склонности делать добро, чем каким-либо другим чертам его репутации. И если его самого считают в общине полезным гражданином, писал о себе Франклин, то причина тому – влияние этой вдохновляющей книги.
Идеи, сочинения и деятельность самого Франклина лежат в основании не только филантропии. Они считаются одним из истоков ценностей и национального характера американцев, ибо соединили в себе принципы пуритан – склонность к сбережению, упорному труду, образованию, общинному духу и самоуправлению. А также оппозицию авторитаризму с опорой на рациональные и толерантные представления эпохи Просвещения.
Как выразился один из современных историков, во Франклине смогли слиться добродетели пуританизма без его дефектов и свет Просвещения без его лихорадки. Если говорить о «творении добра», то во Франклине-филантропе, выросшем и до 17 лет жившем в Бостоне, а всю остальную жизнь проведшем в Филадельфии, удачно сочетались требовательная забота пуритан и деловое милосердие квакеров. Отсюда вытекают существенные различия взглядов Франклина с идеями как Пенна, так и Мэзера.
Пенн требовал, чтобы избыток богатства – вместо его алчного накопления или безумного расточения – шел на нужды бедных.
Мэзер мечтал о городе, в котором на двери каждого дома будет прибита кружка для милостыни с надписью – «Думай о бедных».
Франклин, однако, размышлял об обществе, в котором не будет бедных и, значит, будет минимальна нужда в благотворительности.
Франклин происходил из совсем иного социального слоя (сейчас бы его отнесли к среднему классу, даже к нижним его сегментам) и обращался к другой аудитории, чем его предшественники почти сто лет тому назад. Он всегда помнил о своем скромном происхождении, трудном детстве и юности (он был пятнадцатым из семнадцати детей своего отца, свечника и торговца) и нелегком пути наверх (до конца жизни, даже на самых высоких постах, включая дипломатические, он подписывался «Б. Франклин, печатник»).
Эта особенность его образа мыслей особенно отчетливо проявилась в издаваемом им четверть века (с 1732 по 1758) ежегоднике «Альманах бедного Ричарда», бестселлере конца колониальной эпохи. В нем, кроме новостей и поучительных историй с продолжением, разнообразных и полезных сведений для рабочих, ремесленников и деловых людей, Франклин (под псевдонимом «бедный Ричард») печатал практические советы насчет бережливости и предприимчивости.
Здесь же публика находила ставшие впоследствии знаменитыми афоризмы-поучения (такие, как «Время – Деньги», «Одно Cегодня стоит двух Завтра», «Нет приобретений без потерь»), составившие позднее сборник «Путь к богатству», весьма популярный по обе стороны Атлантики. Наставляя своих читателей в трудолюбии и бережливости в деле, как и умеренности в жизни, Франклин тем самым проповедовал не столько духовные ценности, сколько здравый смысл и мирской успех.
Но, как замечает Бремнер, Франклин своими наставлениями не просто звал становиться богатым. Его «Путь к богатству» был скорее дорогой благоразумия и тем самым средством к материальной независимости. «Будь трудолюбивым и свободным», «Будь бережливым и независимым», в том числе и от благотворительности – таков общий смысл афоризмов «бедного Ричарда».
Справедливость подобного толкования Франклин подтвердил собственным опытом. В относительно молодом возрасте он стал финансово независимым, а в 42 года он продал свое печатное предприятие, чтобы всю оставшуюся жизнь посвятить служению обществу (не его ли примеру спустя полтора столетия последовал Карнеги, а еще спустя сто лет – филантрокапиталисты наших дней?).
Но еще до этого он начал заниматься тем, что проповедовал другим, исходя из своей сентенции – «досуг – это время, когда нужно делать что-нибудь полезное». Конечно, он посвящал свой досуг, прежде всего, укреплению своей репутации, самообразованию и изобретательству, но овладев всеми их плодами, он делился ими с другими. Известно, что Франклин не патентовал и не искал прибыли от своих технических изобретений, предоставив всем возможность ими пользоваться76.
Идеи и деятельность Франклина, более того – вся его жизнь означали для американской благотворительности постепенную смену вех. Он первым в Америке внес в нее гражданский дух, сместив акцент с благочестивых деяний и персонального милосердия на общественное благополучие и создание в этих целях благотворительных учреждений.
Последние он вооружил изобретенными им приемами сбора пожертвований. В наиболее известном из этих приемов, широко используемом до сих пор (matching donations, или дарения в соотношении 1:1), он предложил стимулировать сбор пожертвований у населения на важное для общины дело тем, что местные власти или крупный донор жертвуют столько же, сколько соберут в общине. И чем она больше соберет, тем большей будет общая сумма. Именно Франклин сформулировал классическую методику фандрайзинга: сначала обратитесь к тем, кто, по вашему убеждению, даст немного; далее, к тем, в ком вы не уверены, и покажите им список первых; наконец, не пренебрегайте теми, которые, как вы считаете, не дадут ни пенса – в некоторых из них вы можете ошибаться.
Ряд историков предостерегает от опасности слишком модернизировать Франклина – человека и мыслителя 18-го века, приписывая его взглядам и делам черты филантропии 19-го и даже 20-го века. Другие историки, однако, говорят, что у Франклина можно найти идеи и практические образцы, ставшие позднее в США характерными для просвещенной социальной политики и конструктивной филантропии.
Так, предотвращение бедности всегда привлекало его больше, чем ее облегчение. Он призывал отменить «Законы о бедных» с их полурабскими работными домами, принуждением к труду и наказанием или изгнанием нищих – те британские законы, что были импортированы большинством американских колоний. Он призывал отменить их на том основании (особенно понятном тем, кто знаком с нынешним американским вэлфером), что публичная поддержка нуждающихся таит в себе еще большую угрозу консервации бедности и даже обнищания, чем традиционная милостыня. Первая достается легче и к ней привыкают быстрее, чем ко второй.
Франклин в этом вопросе ушел дальше Мэзера, который лишь предупреждал о злоупотреблении частной благотворительностью. Считают, что его новый подход к бедности предвосхитил идеи «научных филантропов» и реформаторов 19-го века. Франклин писал, что он за помощь бедным, но имеет другое мнение о том, как это делать. Он считал, что лучший способ делать добро для бедных – не облегчать их пребывание в бедности, а выводить их из нее убеждением или изгонять принуждением. В любом случае Франклин считал, что вместо обращенных к бедным заклинаний о самоподдержке следует создать условия, при которых человек будет способен обеспечить себя сам.
***
Благотворительная практика самого Франклина была весьма обширна и разнообразна и в большинстве случаев следовала указанным принципам.
В 1727 году, совсем молодым, он с группой друзей (среди них – печатник, стекольщик, землемер, сапожник, торговец, клерк) создает Джунто (Junto в переводе с совр. англ. – тайный союз), называемый нередко «Клубом кожаных фартуков». Считается, что опыт этого клуба, представлявшего собой добровольное общество взаимного совершенствования и поддержки его членов, проложил дорогу к созданию Франклином первой масонской ложи в Америке. Члены Джунто начали свою деятельность с обсуждения интересовавших их тем по философии, морали, экономике и политике и продолжили объединением своих книг в клубной библиотеке (1731). Вскоре она стала доступной для широкой публики и тем самым явилась, как нередко считают, первой публичной библиотекой в Америке.
