популярных постановок в Москве. Теперь ясно⁈
— Молодец. А я — Саша Елецкий, — ответил я, не считая нужным бравировать графским титулом: — С дороги, сранный сценарист!
Он не сдвинулся. Тогда мне пришлось двумя пальцами свободной руки схватить его за нос и, слегка выкручивая его, помочь господину сценаристу, отойти в сторону. Вышло так удачно, что пока я его оттягивал в сторону, розы поцарапали ему физиономию.
Он что-то орал мне в след, угрожая, что меня вышвырнут из зрительного зала, и якобы вся грозная театральная труппа мне набьет лицо, а вампиры выпьют мою кровь и сгрызут кости, но я, не вслушиваясь в его истерику, направился к центральному входу в большое краснокирпичное здание. Меня интересовала только одна вампирша — виконтесса Ленская. Вот ей я бы позволил попить моей крови. Хотя она и без того ее потихоньку пила, придумав какую-то странную тайну.
Предъявив билет девушке в пепельно-сером парике с мертвенно-бледным лицом, я спросил ее:
— Родная, а если я ел чеснок, то с вампиршей можно целоваться?
Она рассмеялась в ответ, а я пошел через фойе, полное шума и суеты, поднялся по широченной гранитной лестнице на второй этаж, где так же было людно и немного душно. Оттуда по другой лестнице поднялся еще выше и пошел по пустому коридору к месту, где меня должны встретиться с моей возлюбленной актрисой.
Ждать не пришлось, Ленская появилась почти сразу как я спрятал букет в углу за шторой устроился на старом кресле. Она подбежала ко мне, взволнованная, розовая щеками, как всегда неотразимо милая.
— Привет! — она жарко обняла меня и поцеловала.
— Ты еще не переоделась? Думал меня встретит кровавая графиня Витте, — я прижал ее к себе, предвкушая сегодняшний вечер. В этот миг ощущая не только в мыслях, но и всем телом, как я по ней соскучился.
— Нет же! Режиссер нас задержал, теперь все бегом! Только на минутку к тебе, — она разжала руки, отпуская меня. — Еще неприятная новость… Вечера с вампирами для нас не получится. Кальвинский все переиграл, решил провести вечеринку не в театре, а у себя в особняке. А это, сам понимаешь, совсем не то, на что мы рассчитывали. Так что, нам придется остаться здесь вдвоем. Снова уединимся в моей комнате.
— Не вижу трагедии, госпожа Витте. Так даже лучше. Из всех вампиров этого мира мне нужна только ты, — такая «неприятная» новость меня на самом деле обрадовала.
— Времени у нас будет только до полуночи. Потом объясню почему. Саш, люблю тебя! — она чмокнула меня в губы. — Все я побежала, а то не успею. Спускайся на второй этаж. Загляни в наш бар. Там делают великолепный кофе и пирожные очень вкусные. После спектакля поднимайся сюда же, — сказала она, отходя от меня.
Скоро ее торопливые шаги поглотила ковровая дорожка. Я постоял с минуту, глядя ей в след и понимая, что меня начинает беспокоить смутная тревога. Госпожа Вивьен Дюваль, о которой много говорила Светлана, как о жутком призраке театра. Нет, не похоже. Уж мне ли не знать, как проявляют себя призраки.
Может эринии? Нет, они себя проявляют по-другому. При их приближении появляется необъяснимый страх. Я же чувствовал нечто похожее на печаль. Печаль, когда теряешь что-то важное для себя. Прикрыв глаза, перенес внимание на тонкий план, стараясь определить нет ли здесь для меня какой-то угрозы. В доступной для восприятия сфере ничего примечательного не было. Обратился к интуиции — она тоже не указывала на опасность, но при этом где-то вдалеке бродила неясная мне тревога. Неужели это именно то самое, о чем сказала мне Гера и утром упомянула Артемида?
Черт, что за игры вокруг меня, когда знают о них другие, и не знаю я — могущественный маг Астерий⁈
С этими мыслями я спустился на второй этаж и без труда нашел там бар. Заказал кофе без сахара и без пирожного. Сидел там за столиком у окна до второго звонка, пил кофе, курил. Потом уже, когда бар начал пустеть, направился зрительный зал. Занял свое место между двух немолодых дам. Вообще, большая часть зрителей на этот спектакль были женщины. Те мужчины, которые попадались на глаза, скорее всего лишь сопровождали своих дам. Во все времена в этом и других мирах тема вампиров почему-то больше волновала именно прекрасный пол. Почему? Сложный вопрос.
Наверное, дело в том, что этот вопрос, что так или иначе касается образа этакого могущественного избранника, наделенного необычными качествами, который превосходит других. Женщин влечет к сильным. Если этот «сильный» полон тайн и необычных возможностей, то милых дам влечет к такому существу с двойной силой. Может быть в этом один из секретов успеха Астерия: женщины интуитивно чувствуют те самые качества во мне, поэтому я так легко их добиваюсь.
Вот и сейчас обе дамы справа и слева явно проявляли ко мне женский интерес. Но меня привлекала лишь госпожа Ленская. Я ждал ее появления на сцене. Вскоре свет туэрлиновых кристаллов, украшавших люстру и нижний край балкона, начал меркнуть. Вспыхнули прожекторы, бросая красные и золотистые лучи на сцену, вздрогнул и пополз в сторону занавес.
Вместо ожидаемого начала спектакля я увидел с десяток людей, выстроившихся в ряд перед декорациями мрачного замка. Часть этих людей была одета не в сценические костюмы. В средине выделялся высоким ростом солидный господин во фраке, как я понял позже, режиссер постановки — Кальвинский Аполлон Станиславович. Справа от него находилась немолодая госпожа в золотистом бархатном платье, еще кто-то и… Ленская. Светлана стояла рядом с тем самым типом, с которым я повздорил на парковке. Как его… сценарист Артур Голдберг. Он держал мою возлюбленную за руку, хотя в данный момент в этом не было никакой необходимости. При чем Голдберг делал это так, что казалось в следующий миг он обнимет виконтессу.
Меня это зацепило. Задело не только прежнего Елецкого во мне, но и самого Астерия. Да, я могу отбросить ревность так же легко, как я
