каких-то пяти метров и повернулся — сферолёт сзади резко пошёл вверх, то ли набирая высоту для рекреации, то ли с целью выслеживать меня среди верхушек деревьев.
Лесная просека оказалась всего три метра в ширину — самый раз для меня, чтобы не вляпаться в ветку, но и преследователи при желании могли пролезть в этот коридор. Я снизил скорость и стал медленно лететь вперёд, поглядывая наверх и на голо-экраны заднего вида. Сначала мне показалось, что преследователи ушли. Я пролетел метров триста вперёд и сел на землю. Отдышался, выключил плеер — теперь музыка стала раздражать, а раньше выключить я не успевал — и развернул рулонный терминал. Увеличил масштаб. Соседняя ферма принадлежала какому-то Као Тхи — судя по фамилии, иаска или кеолранца. Народ обычно закрытый, могут и не пустить. Прокатился по карте немного на запад — старая дорога, как оказалось, вела к соседней деревне, но местами выходила на опушку леса, где могли настичь преследователи. Что лучше — отсидеться, подождать, пока уйдут, или сразу двинуться вперёд?
Пара минут ничего не решат, подумал я, и только вылез из сферобайка, чтобы размять затёкшие ноги и поясницу, как у въезда в лес замаячил шарик преследователей. Сферолёт двигался медленно, осторожно, чтобы не задеть соседние деревья. Будут стрелять, понял я, и поспешно залез внутрь. Буквально через метров двадцать их сферолёт сел и выключился.
— Эй, погоди, поговорить!.. — послышался голос через бортовой усилитель, концовки не расслышал — включил поле и помчался вперёд.
Через пару километров я пролетел над лесным мостиком и заметил, что ручей слева разливается в небольшой пруд. За поворотом тропинку преградили три массивных тела — самка степного бизона с двумя бычками-подростками шарахнулись в листву от светящегося шара. Видимо, шли на водопой. Я остановился: возникла мысль повернуть и пролететь над ручьём, но я передумал — мало ли, может, конзанцы выслеживают меня сверху и снова станут преследовать на открытых пространствах. С другой стороны, где вероятность, что они не обогнали меня и не ожидают на выходе из леса? Ситуация была патовая. Я пролетел ещё полкилометра и остановился.
Ещё раз развернул карту, посмотрел ближайшие населённые пункты. От леса до деревни ещё километра полтора через поля, за это время могут достичь. Оказаться запертым в этом лесу надолго не хотелось. Посмотрел, что дальше на севере — оказалось, в трёх километрах к северу проходит трасса, ведущая от Средополиса к портовому посёлку на побережье.
Я решил сделать ход конём. Вышел из сферобайка и начал разбирать его, чтобы пойти к сферотрассе пешком, через кустарники.
Глава 4
Средополис
Когда рядом со мной наконец-то приземлился старенький пятиметровый грузовичок с эмблемой продовольственного картеля «Рыбторг-Уктусия», я уже думал вернуться в лес и пойти вдоль трассы пешком, по опушке. Большинство междугородных трасс пыльные и лишены всякого покрытия, потому что колёсный транспорт — тракторы, бульдозеры, электробусы и тому подобное — ездят по ним в лучшем случае пару раз день. Терпение от двадцати минут стояния в пыли, под потоком сферолётов, было уже на исходе, но, всё же, моё спасение пришло.
Пилот — дружелюбный усатый парень чуть старше меня — выключил поле, открыл передний люк и спросил:
— До Средополиса или дальше?
— До Средополиса.
— Тогда бесплатно. Садись.
Несмотря на староватый вид, в салоне оказалось весьма уютно. Имелся даже удобный видеовизор — прямые передачи он, конечно, не принимал, мощности приёмника не хватало, но новости во время остановок подкачивал. Я забросил вещи, сел по левую руку от центрального кресла, пилот включил загруженную трансляцию и запустил автопилот. Сферолёт поднялся выше над землёй, и, найдя «окно» между летящими машинами, вошёл в поток.
По визору сначала показывали концовку какого-то старого фильма, про войну с Амирланией. Через десять минут — в аккурат после первой рекреации — фильм закончился, и начались новости.
— На юге Уктусской Субдиректории по-прежнему неспокойно, — вещала ведущая. — Банда сбежавших заключённых, один из которых — бывший главарь конзанского преступного синдиката «Степные волки», осуждённый на тридцать лет исправительных работ, совершила налёт на ферму Радмира Ксандрина. В перестрелке погиб наёмный рабочий хозяина фермы и батрак Антон Этоллин, возвращавшийся с заработков.
— Хе-х! Так и знал, что напутают! — усмехнулся я, но от следующего кадра мне стало не до смеху.
— … Двое беглецов были ранены, один погиб до приезда спасателей. Главарю банды удалось скрыться, если вам что-то известно о его местонахождении — просьба сообщить в ближайшее отделение городской охраны, за него властями обещано вознаграждение…
На экране появилась моя фотография, сделанная репортёрами на ферме Радмира, с подписью «Стоян Сиднеин». На щеке был шрам.
В следующую секунду в свободной руке пилота оказался компактный парализатор. Меня спасли мои рефлексы, выработанные ещё с гражданской войны — я перехватил запястье его руки, занесённой для выстрела, второй рукой схватил за горло и придавил к сиденью. Азарт и предчувствие лёгкой наживы в глазах усача сменилось гримасой ужаса.
— Положи оружие обратно, — сказал я максимально спокойным тоном. — Это ошибка, я не беглый каторжник, я тот самый убитый батрак, возвращавшийся с фермы. Это какие-то игры.
— У меня… дети… — проговорил пилот. Бортовая система тем временем замигала разными огнями и засигналила об окончании автопилотной зоны — мы приближались к пригороду Средополиса.
От фразы мне стало почему-то смешно. Дети у него! Только что пытался меня парализовать, а теперь сам почувствовал себя жертвой. Я отпустил хватку.
— Да не собираюсь я тебя убивать!
— Не врёшь?
— Не вру. Хочешь, документы покажу. Меня зовут Антон. Видишь — у меня нет никакого шрама на щеке! А тебя?
— Серафим, — водила, похоже, поверил мне и несмело убрал парализатор. — А чего они тогда говорят?
— Это ошибка. Чья — не знаю.
— А ну, покажи документы, — попросил водитель.
Я полез за УНИ-ком и вставил в бортовой считыватель.
— Антон Этоллин, погиб… восемь часов назад, — прочитал Серафим. — Ха, первый раз говорю с мертвяком! Но там же тоже твоя фотография была?
— Была. Они меня снимали как свидетеля происшествия. А теперь я, получается, преступник!
— Хм. Может, это журналисты гонятся за сенсациями? Специально смонтировали?
— Наверняка. В последнее время они совсем отбились от рук. Не власти же это придумали?.. — сказал я и осёкся. А что если это действительно нужно властям? — Стоп, а почему тогда я уже числюсь погибшим?
