новую жертву и скоро нанесет свой удар. — Элайджа задумчиво поджал губы. — Существует ли способ просмотреть материалы дела ваших следственных органов?
— Официальные данные, несомненно, но не результаты расследования специальной комиссией.
— Без проблем! У тебя есть цифровой интерфейс для подключения к всемирной сети?
— Интерфейс? Ты имеешь в виду компьютер?
— Компьютер? Компьютер! Да, конечно! Просто этот термин мне неизвестен.
Ксио пошла в гостиную и указала на ноутбук, лежащий на журнальном столике. Мужчина сел на диван и коснулся одного места над ухом.
Она несколько раз замечала этот жест. Это действие было для нее загадкой. И поскольку девушка так явно наблюдала за ним, Элайджа решил объяснить:
— Большинство интерфейсов имеют распознавание сетчатки глаза. Но так как у меня механика в глазах, я вхожу в систему немного по-другому. — Он указал на место над своим ухом, где можно было разглядеть небольшую шишку. Столько технологий в одном человеке, таким образом можно полностью изменить себя. Ксио имела несколько технических гаджетов и считала себя современной девушкой, но она бы никогда не согласилась вживить имплантаты в свое тело. Ей стало плохо от одной только мысли о схемах и платах внутри тела. Девушка считала, что применение имплантатов абсолютно обосновано, когда это необходимо с медицинской точки зрения, но она не могла понять, зачем вживлять их для чего-то столь простого, как близорукость или связь.
— Запустить систему, — приказал Элайджа сложенному ноутбуку.
— Через сто семьдесят пять лет техника, вероятно, будет более совершенной, чем сегодня, и голосовое управление станет обычным явлением. — Ксио открыла компьютер и щелкнула кнопку включения. Старое устройство загудело, и началась загрузка после звукового сигнала. Она дала Элайдже компьютерную мышку. — Старая добрая ручная работа. Если я понадоблюсь, буду на кухне убирать беспорядок вчерашней ночи.
Было интересно наблюдать, как мужчина мучился со сложностями современных технологий. Ноутбук был для него устаревшим и чуждым устройством. Ксио приготовила несколько тостов на скорую руку и сварила кофе.
Элайджа довольствовался тостами с джемом, жадно проглотив их, будто завтра не наступит. Она наблюдала за ним со стороны, что смущало его больше, чем проблемы с компьютером.
— Что такое? — тихо спросил он, дожевывая последний кусочек сэндвича.
— Я любуюсь, с каким восхищением ты уплетаешь незамысловатую еду, как сэндвич с арахисовым маслом и желе. В будущем не будет бутербродов? Что вы едите, если избегаете продуктов животного происхождения?
— Сбалансированные калории индивидуально подобраны для каждого человека. Они оптимизированы конкретно для наших ежедневных потребностей в калориях и питательных веществах.
Ксио с аппетитом откусила свой сэндвич с ветчиной и сыром.
— Можно подумать, что ваша еда отвратительна на вкус, ведь ты уплетаешь мои бутерброды за секунду.
Он кивнул, улыбаясь.
— Прием пищи — это неизбежное зло. Мы не восхваляем ее и принимаем необходимые нам питательные калории в виде жидкостей.
— А как выглядит в будущем ужин при свечах? Пара попивает один протеиновый коктейль на двоих из стакана с соломинкой? — Она знала, что высмеивает его жизнь, но не могла себя остановить. Еда не была для нее неизбежным злом. Она любила ходить в хороший ресторан, а также с радостью готовила для гостей. К сожалению, в последние годы у нее было мало возможностей для этого, но она часто баловала себя чем-то вкусным. Цифровой дисплей ее весов показывал зеленым по белому, что она на пять килограммов тяжелее согласно своему росту. Но девушку это не беспокоило, потому она чувствовала себя прекрасно и была далеко не толстой.
— Свечи?
— Романтический ужин при свечах. Этим обычно занимаются пары, когда начинают встречаться. Вы вместе едите, пьете хорошее вино и мило болтаете.
Элайджа небрежно пожал плечами.
— У нас узнают друг друга через посреднические агентства, которые подбирают идеального партнера для брака.
Ксио вздохнула. Ей следует обуздать свое любопытство касательно его времени, ведь очевидно, что в будущем не было ни единой области, в которой людям позволяли говорить и делать то, что им хочется. Но один вопрос все еще вертелся у нее на языке.
— Ты таким же образом познакомился со своей девушкой?
— Нет. Зара была помощницей моей матери. Наши отношения были для нее как бельмо на глазу. Она не считала Зару достаточно умной, чтобы быть моей супругой. Её IQ был ниже ста двадцати, поэтому она не прошла проверку на более высоком уровне.
— Твоя мама просто прелесть. — Ей хотелось отчитать эту женщину. В качестве эксперимента жестоко обращалась с собственным ребенком, а после того, как все пошло не так, в результате пострадала. Какая нормальная мать диктует своему сыну, на какой женщине жениться? Ладно, в наши дни такое тоже случается. Свекрови, как правило, хронически недовольны своими будущими невестками.
— Да, мать была нечто. Её убили во время нападения повстанцев четыре года назад. — сказал он безэмоционально.
— Мне жаль. А твой отец?
— Мой отец был хорошим человеком. Он хотел, чтобы мать прекратила свою деятельность. Она не захотела это терпеть, рассталась с ним, когда мне было восемь, и добилась постановления суда, запрещающего ему видеться со мной. Моя мать яростно утверждала, что он симпатизирует повстанцам. Кто знает. В детстве я считал своего отца героем. — Когда он говорил о своем отце, его голос изменился. Ксио почувствовала тепло и глубокую привязанность. Маленький мальчик, который гордился тем, что его отец был бойцом повстанцев.
Он поднял глаза и посмотрел на нее.
— А какая у тебя семья?
— Непримечательная. — Ксио подарила ему искреннюю улыбку.
— Как семья, которая воспитала кого-то вроде тебя, может быть не непримечательной?
Его мнение на мгновение лишило ее дара речи. Ксио сглотнула, заметив, как румянец заливает ее лицо. Она смутилась и опустила голову, спрятавшись за своими длинными волосами, словно за ширмой.
Элайджа убрал прядь волос с ее лица и положил свою теплую руку на ее щеку. Он нежно погладил ее.
Девушка решила открыться перед ним, как ранее сделал он.
— В моей семье нет ни генетиков, ни профессоров. Моя мама простая продавщица. Мой отец был геологом из Гондураса. Я родилась в Тегусигальпе, в столице Гондураса, и у меня есть старший брат. Но я выросла в Германии. Мой отец погиб в результате несчастного случая на геологической экскурсии. Мне тогда было пять лет. Мама умалчивает о точных обстоятельствах его смерти. Позже, когда мне было десять лет, она снова вышла замуж за американца. Как только я достигла совершеннолетия, мама переехала с ним в Штаты. Мой старший брат Марсель живет в доме родителей в деревне, а я переехала в город. Я хотела немного пожить в свое удовольствие. Мы рассорились. Он не одобрял моего
