– Безусловно, ваша светлость, – последовал вежливый ровный голос дворецкого. – Мне следует проследить за его приготовлением, – он поклонился и вышел из кабинета.
Я облегченно выдохнул, а после подошел к шкафу и переобулся. Саймус был хорошим слугой: никогда не задавал лишних вопросов. Он меня частенько выручал. Мой взгляд зацепился за папку на столе, которую мне вручила Северина. Усевшись за свой рабочий стол, выпил чаю с ароматными и пышными булочками, что передал мне Данислав. Я потянулся вверх, предчувствуя долгую работу, и приступил к расчетам и планам.
Отвлекся от работы лишь тогда, когда часы пробили два часа дня. И как только смолк последний удар, в дверь постучали.
– Входите, – ответил я на стук, поднимая голову от бумаг.
В комнату вошел Саймус. Закрыв тихо дверь, он поклонился.
– Обед подан, ваша светлость, – произнес он. – Ваши подопечные уже оповещены и спускаются в столовую, – мужчина еще раз поклонился.
– Хорошо, – кивнул я Саймусу. – Благодарю, – дворецкий покинул кабинет, а я, собрав документы, спрятал их в тайный сейф, спрятанный внутри шкафа, в котором висел плащ.
Едва я вошел в столовую, как ощутил, что атмосфера начинала постепенно накаляться. Я занял свое место во главе стола и жестом пригласил детей садиться. Обед был вкусным, но проходил в полном молчании. Я знал, что стоило мне завести разговор, как волчата сбегут, недоев обед. Поэтому молчал, они и так ведь к завтраку едва притронулись. Не хотелось бы, чтобы они умерли с голоду, а то Волкика голову мне за них оторвет. Однако я всё же нарушил тягостную тишину, едва обед приблизился к концу.
– Итак, урок танцев вы снова провалили, – я посмотрел на детей.
Пока спускался в столовую, об этом мне сообщил нанятый танцмейстер. Такая ситуация происходила уже не в первый раз. Но сегодня волчата перешли все границы. Они использовали магию для того, чтобы исказить музыку, или поднять в воздух танцевального мастера, или вовсе устроить магический фейерверк в учебном зале. Хорошо, что убирать за ними не пришлось.
Нет, я прекрасно их понимал. Им было за что на меня злиться. Спустя два месяца их пребывания я обнаружил на запястье у Маириты крестообразный шрам. Он появлялся только одном случае – ритуал кровного родства. В тот же день я заставил их всех показать руки. Они отказались. Мне пришлось припугнуть их, что позову лекарей и те полностью осмотрят их всех в моем присутствии. Даже девушек. Маирита заплакала, губы Эрбель задрожали. Мальчишки загородили их своими спинами. Тогда дети многое мне высказали. Но руки показали. У всех на левом запястье был одинаковый шрам. Я осмотрел руку Волкики – у нее их было пять. Видимо, она успела с ними породниться до того, как пришла Черная гвардия во главе с принцессой. Так сильно я никогда еще не просчитывался. Ведь еще на поле боя можно было всех нас вытащить отсюда. Теперь поздно.
– Так что после обеда вас ожидает еще одно занятие, но уже с другим учителем, – я сложил столовые приборы на тарелке. – Если вы еще раз сорвете урок, то клянусь, Волкика этим же вечером переедет в лекарский дом.
– Вы не посмеете! – воскликнул Иргид, вскакивая со стула.
– Это мой дом и моя страна, – немного лукавил, но они-то не знали об этом. – Кроме того, вы сами подписали договор. Так что винить нужно самих себя, – допил воду из бокала.
Эрбель поджала недовольно губы. Иргид хитро прищурился и ухмыльнулся в предвкушении новой возможности устроить какую-нибудь изощренную гадость. Маирита опустили взгляд к своим рукам, нервно теребившим салфетку. Тихан с любопытством поглядывал на всех, словно мысленно транслировал их беседу – неплохая способность, вот только это меня начинало раздражать не на шутку. Олан, как всегда, сидел с невозмутимым лицом. Да только его наигранное напряжение выдавало игру. Дилетанты!
– И присутствовать должны все на этом занятии, – я и сам удивился, как жестко мог звучать мой голос. – Возражения не принимаются, – и прежде чем они успели что-то сказать, поднялся из-за стола и направился к выходу. – Через полчаса приедет ваш учитель, – и покинул столовую.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
![]()
Глава 4 Надежда![]()
В мире нет силы, способной повернуть время вспять.
Слабым остается надеяться на грядущие события,
чтобы исправить ошибки. Сильные же сами
создают ситуации для великих деяний.
Ее величество, королева Скаршии, Алларион регина Скаршия
Я поднялся в библиотеку. Знаю, что строго обошелся с детьми, но по-другому нельзя. Им необходимо это. Скоро начнется сезон, и мне придется вывезти их в свет. Дядя непременно захочет со мной обсудить первый выезд волчат в общество на сегодняшней встрече. Я взял первую попавшуюся книгу, уселся в кресло и принялся читать.
Через десять минут бросил это занятие, когда понял, что одну и ту же страницу прочитал пять раз. Поднявшись, подошел к огромному окну. Мысли вращались вокруг Волкики. Что я сделал не так? Почему она не приходила в себя? Как ее разбудить? Очнется ли она? Жизнь ведь так хрупка. И эту истину пришлось быстро усвоить вовремя войны.
Я направился в комнату, где лежала она. Отворив тихо дверь, у кровати спящей я увидел стоявшую на коленях Маириту. От ее рук исходило легкое зеленое сияние. Лицо девушки бледнело с каждой отданной частичкой силы. Снова они за свое принялись. Вот же упертые! Только хуже себе делали. Стиснув зубы, я хлопнул дверью. От громкого звука девушка нервно подпрыгнула и прекратила тратить напрасно силы.
– Иди к себе в комнату и отдохни, – как можно мягче приказал я ей, если вообще был способен на мягкость.
– Но я хотела бы…,– начала тихо Маирита.
– Как вы не можете понять, – я устало протер руками лицо. – Её тело здорово, – девушка скептически приподняла левую бровь. – Пока никаких дефектов не выявлено. Остальное можно будет определить только, когда она придет в сознание, – я сел в кресло, стоявшее рядом с кроватью и напротив маленького столика. – Это внутренние раны, – она бросила беглый исследующий взгляд на тело наставницы. – Нет, это другие раны, – откинулся на спинку кресла. – Их невозможно увидеть. Их чувствует только тот, кому их нанесли. Это раны на душе, – пояснил я, заметив недоумевающий взгляд Маириты. – Поэтому их невозможно вылечить. Они могут и вовсе не зажить.
– И что нам делать? – также шепотом спросила девушка, не поднимаясь с колен.
– Ждать.
– Сколько? – на её глазах наворачивались слезы.
Хотелось бы мне соврать, чтобы успокоить ее, но я и сам не знал. Не был уверен, что она очнется.
– Тебе следует одеться соответствующе, – вместо слов утешения я ей приказал. – Скоро приедет танцмейстер.
Девушка молча поднялась, повесив голову, и направилась к двери. Плечи ее поникли. Наверное, та безысходность, что демонстрировал облик целительницы, подтолкнула меня на слова:
– Я тоже хочу, чтобы она очнулась, – сказал тихо, но так, чтобы Маирита услышала. – Но её раны слишком глубоки, – я подошел к юной целительнице и погладил ее по плечам, успокаивая. – Зовите её. Зовите каждый день. Каждый час. Каждую минуту. Она пришла к вам, чтобы спасти, чтобы умереть за вас. Зовите, и, возможно, она вновь придет, но уже для того, чтобы жить с вами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Нам сказали, что если она придет, то только для того, чтобы убить нас, – девушка подняла на меня свои огромные голубые глаза, в которых отражалось отчаяние, непонимание, грусть и бессилие.
– Какие же вы глупенькие, – усмехнувшись, погладил ее по головке. – Вы ее совсем не знаете. Она не монстр, – я посмотрел на неподвижную Волкику. – Да она убивала, но то была война. Надо было видеть её глаза, полные ненависти. Не к врагам, к самой себе. И чем больше ненависти, тем яростнее она убивала. Убивала в надежде, что однажды убьет себя, – бросил взгляд на Маириту, которая смотрела на меня с открытым от удивления ртом. – Но у неё это не получилось, – и я этому рад, мысленно добавил про себя. – Слишком много в ней света. Несмотря на пролитую кровь, она не разучилась любить, поэтому все еще жива, – я открыл дверь и выпроводил задумавшуюся девушку, пока та не начала задавать новых вопросов.
Глава 4 Надежда