– Тихо, давай. Бежим к лесу, хорошо?
– Хорошо.
Она открыла калитку…
Ленка, маленькая, проскочила, а она попала в чужие лапы, но тоже умудрилась вывернуться. И растянулась на земле, не удержалась.
Один из бандитов, небритый, злобный, смотрел на нее, ухмыляясь:
– Яка гарна пани… Пана Лесневского дочка?
Маритка, забыв, что у нее на боку автомат, даже не попыталась воспользоваться им – она поползла от бандита.
– Ленка, беги!
Бандит ничего не успел сделать – на белой рубахе, с левой стороны, напротив сердца, брызнуло красным, вдруг появилась сочащаяся кровью дыра. Он недоуменно посмотрел на нее, а потом его колени подогнулись, и он упал, где стоял.
– А…
Она начала, отталкиваясь ногами и руками, отползать от бандита. Потом перевернулась, как кошка, вскочила на ноги и бросилась опрометью, вопя, словно сирена – бегать, как фея, увы, не получилось…
– Цель, – произнес снайпер. Казак посмотрел в стереоскопический прибор наблюдения, который ему выдали и с которым наказали обращаться очень осторожно, потому как если разобьешь – вычтут за него. Казенная вещь.
– Гражданские, – по-уставному ответил Тихон, он не знал, как обращаться со своим соседом, тот был в казачьей форме, но казачьего в нем было очень мало. – Двое. Э… оружие, господин урядник. У одной оружие.
Треск пулеметной очереди заставил Тихона нервно вздрогнуть, дрогнуло и изображение в трубе.
– Цель, – повторил урядник, – наводи.
Связаться со штабом он так и не подумал – в этих играх никто ни у кого не запрашивал разрешения.
Никто не собирался вызывать переговорщиков, выслушивать какие-то требования бандитов, предоставлять им наркотики, вылет в другое государство на самолете. Правила были хорошо известны обеим сторонам. Казаки попытаются вызволить заложников, если смогут. Бандиты, прикрываясь заложниками, попытаются прорваться в лес. Но тот, кто вылез за пределы села, тот, кто неосторожно ведет себя на улицах – тот мишень. Снайперы уже здесь, и они не станут долго размышлять…
Таковы правила. Может быть, поэтому случаи захвата заложников в Российской империи были очень большой редкостью.
– Ориентир – костел. Восемьсот двадцать. Пулемет.
Пулеметчик на костеле увидел бегущих к лесу баб, верней, бабу и ребенка, и ему захотелось поупражняться в стрельбе. Цепочка пыльных фонтанчиков взрезала поле возле ног бегущих, ребенок упал, но начал подниматься. Ранена? Теперь Тихон видел, что это маленькая девочка. Каким же гадом надо быть…
Бухнула и винтовка и сразу же – еще раз. Сам Тихон неплохо стрелял, но никогда не слышал, чтобы два точных выстрела можно было сделать с такой скоростью. Господи, нужно же повторно прицелиться…
Один из бандитов вылетел из гнезда наверху костела и полетел вниз, второго видно не было. Тихон вдруг понял, что в живых нет уже обоих – ни снайпера, ни пулеметчика.
– Левее на три деления от ориентира «петух». Семьсот девяносто. Две цели.
И снова – сдвоенный выстрел. Две небольшие фигурки – один из бандитов пытался вести прицельный огонь с колена – сбитыми кеглями упали на землю.
Джинба-иттай…
Искусство единения всадника и коня. Японские самураи, используя юми, средний японский лук, умудрялись попасть в цель размером примерно в половину от современной мишени для стрельбы из лука с пятисот шагов. При этом стреляли они не с места, а с бешено несущейся лошади! Тренировались по-разному. У каждого самурая, имевшего желание практиковаться в стрельбе из юми, был специальный загончик, туда слуги загонял бродячих собак. Некоторые тренировались в стрельбе по крысам, ставя приманку.
Многому, очень многому может научить Восток…
– Они бегут к нам. – Тихон зашевелился, но вдруг словно что-то невидимое придавило его к земле.
– Лежи. Они придут, – сказал урядник.
Девчонки – на таком расстоянии они уже не воспринимались как гражданские единицы, это были именно люди, вдруг немного повернули, теперь они бежали прямо на них.
Лес ждал их…
…Строчка фонтанчиков полоснула у самых ног, больно брызнул песок и мелкие камешки. Маритка вдруг поняла, что стреляют ПО НИМ.
– Беги!
Ленка споткнулась и упала на полном бегу.
– Ленка!
Девочка начала подниматься. Пулеметчик дал новую очередь, пыльные фонтанчики били в опасной близости от них.
Она подхватила сестру, хотя девочка и сама вставала. С ужасом Маритка заметила, что лицо у Ленки в крови.
– Бежим!
Сердце колотилось в груди, как пойманная птичка. Лес был совсем рядом – и в то же время лес был безумно далеко.
Делать нечего – она так и потащила притихшую, сопящую сестру на руках, выбиваясь из сил. В спину им больше никто не стрелял. Ей показалось, что в одном месте деревья растут ближе, потом она попытается понять, почему ей так показалось, но так и не поймет. Она бросилась туда… спасительный лес, здесь все время прятались от казаков, а теперь прятаться придется от бандитов. Но ничего… рано или поздно уйдут, не впервой.
Она вбежала в лес, ветка хлестнула ее по лицу. А потом лес расступился и обхватил ее, она даже сделать ничего не успела, ничего не успела понять. Только пискнула, словно котенок, Ленка.
– И откуда это у тебя, пани?
Лес стоял перед ней в образе человека – страшного человека, она никогда такого не видела, если бы в других обстоятельствах, подумала бы, что лесовик. Но это был не лесовик – лесовики не говорят по-русски и не интересуются оружием.
Если попалась к казакам – надо молчать.
Человек был не просто большим – ей он показался гигантом. Под два метра… уж на что был здоров брат, а этот здоровее, камуфляж и измазанное черным и зеленым, словно у угольщика, лицо. Руки тоже черные, а на голове – черная шерстяная шапочка.
Казак покрутил автомат, которым Маритка так и не смогла воспользоваться, в руках, потом попытался отвинтить глушитель. Он не поддавался. Казак с удивлением вгляделся:
– А, вот так…
Глушитель крепился не на резьбу, а на быстросъемный замок. Надо было поднять что-то типа замковой дужки, и он снимался быстро, просто и удобно.
– Где нашла? – спросил казак.
– В лесу! – с вызовом ответила чуть пришедшая в себя Маритка.
Казак стащил с себя черную шапочку, и Маритка вдруг увидела, что у него светлые, чуть вьющиеся волосы цвета ржи. Почему-то именно сейчас она начала воспринимать его как человека, а не как темную, враждебную силу.
– А домой зачем поволокла?
– Ну как… Вещь… Продать можно.
– И задорого, – поддакнул казак, – только против закона. Жарко тут…
– Не нравится, не ходите! Не ваша земля!
Казак покачал головой. Маритка поняла, что он очень молод.
– Как знаете, пани, – ответил он без злобы. – А что ж не стреляли?
– Не умею.
– Плохо. Много их там? – Казак мотнул головой в сторону деревни.
– Не знаю. – Маритка перешла на нормальный тон, она вдруг поняла, что стоящий перед ней человек, пусть так ужасно выглядящий, не злой, не жестокий и не собирается причинить зло ни ей, ни цепляющейся за ее ногу маленькой сестре. – Человек тридцать, даже больше, наверное. С оружием все. Они ксендза избили, я видела…
– Ксендза?
– Ну… Священника.
Казак покачал головой:
– Это плохо. А этого… знаете? Что вас ловил.
– Нет.
– К деревне можно скрытно подойти?
– Как?
– Ну… чтобы не видел никто.
– Нет, наверное… специально же так строили… – сказала Маритка и осеклась. Казак посмотрел на нее и все понял. И она тоже кое-что поняла.
Глаза зеленые… ведьмины.
Казак, не сводя с нее глаз, достал рацию:
– Седьмой, вызываю штаб. Господин сотник, тут двое гражданских сбежали… Да, мы… минус пять… Говорят, человек тридцать, все с оружием, священника избили… так точно. Есть.
Казак убрал рацию:
– Сейчас вас заберут. До завтра посидите при штабе.
И впрямь ведьмины глаза… Утонуть можно.
– Как тебя… зовут? – неожиданно для себя спросила Маритка.
– Тихон меня зовут, – просто ответил казак. – С Вешенской мы, с Дона. А тебя?
– Маритка… Лесневская. А это Ленка. Сестра моя…
– А мы от казаков хотели прятаться! – внезапно наябедничала Ленка. Молодой казак только улыбнулся.
– Нехорошо ябедничать. Сейчас за вами придут, при штабе покормят… мабуть, сготовили уже. Голодные?
– Скоро вы… с этими?
– Да, думаю… к ночи и разберемся…
– И вот еще. Ты… если надумаешь сюда шановну паненку какую привезти, так знай наперед – на круге запорю!
– Так дядя Митрий…
– Цыц! – старших обсуждать! Дядя Митрий отродясь без царя в голове живет, он младшим был, а я старшим, вот все розги мне и доставались. Зато я человеком вырос! Сравни, как он живет, и как мы. Тем более здесь девки есть, одна другой глаже, вон та же Манька тебе утирку расшила, а ты не взял.
– Да нужна она мне… Она в ширину больше, чем в высоту.
