Кивнув, он вновь поглубже натянул капюшон, спросив.
- Могу я войти?
- ДДда, господин, Энн... но мы... думали, что вы, и ваша сестра...
Грустная улыбка появилась на губах Криса. Если даже эти стражники помнят события тех дней... Он покачал головой.
-Алии больше нет...
- Примите наши глубокие соболезнования, мы, как и все, ни на миг не поверили, что то, в чем обвинили вашего отца - правда, Я уверен, большинство так считает...
- Простите, но мне нужно идти...- Крис указал рукой через плечо. Очередь, выстроившаяся за ними, во все глаза смотрела на диковинную сцену.
- Всем, сохранять порядок, приготовить документы!- рявкнул один из стражников, тот, кто первым заговорил с Крисом. Очередь заволновалась. Воспользовавшись замешательством, Крис быстро проскользнул под главной аркой ворот. Над ней было высеченное в дереве изображение солнца с расходящимися от него лучами. Точно такое же изображение было выгравировано на его серьгах. Может быть, лучше было избавиться от них? Рука Криса потянулась к ним, но потом опустилась. Нет, еще не время. Еще осталось то, что ему необходимо закончить, а после того, как все долги будут уплачены, он сможет сам выбирать свой путь. Когда отдаст эти документы, что лежали в небольшом рюкзачке за его плечами, тогда он станет свободным ото всех обязательств.
Кольцо за кольцом он следовал по городу, приближаясь к сердцу этой страны. Последние ворота, ведущие на главную площадь, никем не охранялись. Да и кто в здравом уме захочет попасть сюда по доброй воле? Площадь, наполовину заметенная снегом,- на ней могло бы поместиться целое поле битвы. Единственные здания в городе, которые были построены не из дерева, высились на ней. Два здания, разделенные лишь тонкой полоской незамерзающей воды в канале, стрелой рассекающей площадь точно пополам. Королевский дворец справа и Синод слева. Вычурная изломанная архитектура со множеством переходов и галерей, куполов и открытых дворов,- королевский дворец устремлялся вверх на целых пять этажей, построенный из розоватого горного мрамора. Здание Синода, слишком строгое по контрасту, высеченное из серых гранитных плит. Возносящееся ввысь множество шпилей и остроконечных крыш, резные стрельчатые окна и темные провалы арок. Однако, несмотря на внешнее изящество, от этого здания веяло холодом и тьмой. Те, кто входили сюда не по своей воле, редко возвращались из казематов Инквизиции. Даже в безветренную погоду на этой площади гуляли вихревые потоки. Закутавшись в плащ, одинокая фигурка пересекала огромную пустынную площадь, направляясь к зданию, стоящему с лева.
Внутри здания Крис остановил попавшуюся ему навстречу пару инквизитора и клирика - двух девушек. Казалось, те удивились, одарив его недоверчивыми взглядами, но молча указали ему на главную лестницу, ведущую в приемную главы Синода. Крис прямо таки ощущал спиной их сверлящие взгляды. Здесь, в стенах Синода было принято носить положенную религий свободную одежду, состоящую из тоги и плаща, накинутого лишь на одно плечо. В зависимости от ранга они могли быть различных цветов. Самым высшим считался малиновый, а самым низшим - белый. Все совсем не так, как Астале.
Инкрустированные янтарем двери с изображенным на них солнцем, восходящим над символическим изображением Древа в виде спирали, распахнулись под нажатием Криса. Взгляд его был устремлен на одинокую фигуру, сидящую за массивным столом в дальнем конце зала, ярко освещенного множеством люстр со свечами. Здесь не было магических светильников. Помимо освещения, эти свечи давали и тепло, так ценное в этом холодном краю.
Только подойдя к дальнему концу залы, Крис заметил еще троих людей, стоящих у стены и о чем-то перешептывавшихся друг с другом. Все в ранге не ниже заместителей Правой или Левой Длани. А один из них... Крис узнал его,- Маэсс, Левая Длань Синода. Зубы Криса скрипнули, но он заставил себя не глядеть в ту сторону. так же молча, как вошел, он остановился в метре от стола, за которым работал глава Синода. Это был человек лет шестидесяти, сухощавый, с длинными золотистыми волосами, гладко зачесанными назад. В них поблескивали серебристые нити. Голову его венчала небольшая шапочка в виде пирамидки малинового цвета, какого были и остальная его одежда. Узкие глаза блеснули за стеклами очков, а тонкие губы чуть сжались, когда он увидел посетителя. Этот человек излучал ауру властности и силы, внутри него словно находилась острая игла, которой он поражал всех несогласных с его волей. Игла, подавляющая любое сопротивление. Таким был глава Синода Приоры, считающийся избранным самим Фракталом, сыном Аттрактора. Человек, проводящий в мир приказы, которые, как считалось, исходили из Вершины Древа.
Люди, до того разговаривавшие у стены, отвлеклись от своего занятия. Судя по их шепоту, они явно узнали серьги в его ушах. Но Крис... достав из рюкзака стопку бумаг, бросил их в воздух перед главой Синода. Листы запорхали и рассыпались по столу и плитами пола в виде красно - белых ромбов. Еще несколько мгновений Крис смотрел, не мигая, в глаза главы Синода, так и не сказавшему ни слова, а затем повернулся.
- Прощайте, теперь я больше вам ничем не обязан...- произнес он.
- Постой...- этот голос настиг Криса на пол пути к выходу из зала. 'Не останавливайся, не останавливайся, если остановишься, они снова опутают тебя по рукам и ногам... не слушай, теперь ты свободен, не...' - так он твердил себе.
- Благодарю за работу, теперь грех твоего отца - еретика Люсьена Энн смыт с тебя,- вот, что произнес этот голос за его спиной. Голос, излучающий ауру властности и силы.- Но разве ты не хотел попросить об одной милости?
'Не отвечай, это уже не важно... это уже...'
- Например, разве ты не хотел бы, чтобы твоя любимая сестра вновь позвала тебя по имени?
- Не смейте так говорить! - яростно выкрикнул Крис, резко разворачиваясь и наставив дрожащий палец в грудь главы Синода.
- Как смеешь ты так разговаривать с главой Синода! - гневно воскликнул Маэсс, Левая Длань. -Ваше святейшество это не допусти...
Но всего один жест поднятой руки главы Синода заставил того умолкнуть.
- Значит, ты этого не хочешь? Не хочешь вновь увидеть свою несчастную сестру живой? Исправить эту нелепую ошибку - ее смерть. Считается, что когда один из близнецов умирает, душа второго не отправляется к Аттрактору. Она будет вечно следовать за своей второй половинкой, зовя его за собой, пока он, наконец, не откажется от жизни.
- Как вы смеете так говорить?! Ваши слова - лицемерие и ложь.
- Ложь?- глава Синода отложил бумагу, над которой работал и перешел к следующей, поправив очки.- Ты, должно быть, много знаешь о высшей нелинейной магии, раз так говоришь? А что если бы это было правдой? На что ты готов, чтобы вновь услышать ее голос?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
