стороне. Но его не осудили, не сняли с должности и даже не сделали выговора.
Теперь от близкого соратника Горбачева и помощника президента по прессе Виталия Игнатенко известно, что его консервативные советники по безопасности - Болдин, Пуго, Крючков и Язов (а также местные партийные руководители Литвы и Латвии) - постоянно снабжали Горбачева ложной и искаженной информацией о событиях и общественном мнении. Он подтвердил, что 13 января, в выходной день, Горбачеву даже не сообщили о происходящих там событиях (как и о телефонном звонке Ландсбергиса). Лишь много позже потрясенный Горбачев узнал, что в "беспорядках", о которых ему с запозданием сообщили, участвовали танки и было пятнадцать убитых. 14 января оставшиеся либеральные советники Горбачева (Яковлев, Бакатин, Примаков, Черняев и Игнатенко) встретились и разработали план, по которому Горбачев должен был на следующий день отправиться в Вильнюс и признать несправедливость. в Вильнюс, признать несправедливость и даже принять независимость Литвы. даже признать независимость Литвы. Горбачев сначала был настроен благожелательно, но затем решил отказаться, так как руководители службы безопасности были против, якобы на том основании, что они не могли гарантировать безопасность президента, если бы он поехал туда в то время.16 Горбачев не только не поехал в Вильнюс, он не отмежевался от ситуации и не дал понять неприемлемость самосудных комитетов спасения или милитаристских действий.
Это был серьезный моральный и политический провал с его стороны, который способствовал созданию впечатления, что он, по меньшей мере, не осознает растущую опасность от действий правых, если он действительно не является их частью. Ельцин, напротив, прилетел в Таллин 13 января и занял политически смелую, хотя и риторическую позицию, призвав российских солдат не стрелять по гражданам.
Но и на этом все не закончилось. 19 января аналогичный Комитет национального спасения был создан в Риге, Латвия, а на следующий день ОМОН силой захватил МВД Латвии, в результате чего погибли пять человек. В Москве прошли публичные демонстрации с участием 100 000 граждан, протестовавших против применения силы в Прибалтике.
23 января Горбачев с запозданием выразил "самые искренние соболезнования" и сказал, что он "глубоко тронут трагической развязкой противостояния" в Вильнюсе и Риге. Он призвал к тщательному расследованию обстоятельств, связанных с применением оружия, и осудил эту акцию - она не была выражением политики президента. Он осудил "безответственное поведение" и "незаконные действия, попирающие саму Конституцию" (балтийских) экстремистов, вызвавших конфронтацию. Но он также решительно подчеркнул, что любые "комитеты" должны "стремиться к власти только конституционным путем, без применения насилия", и заявил, что "любые попытки апеллировать к вооруженным силам в политической борьбе недопустимы". За день до этого он встретился с латвийским лидером Анатолием Горбуновым, пытаясь разрядить ситуацию.
Применение силы в ходе репрессий1 было явно исключено. К 30 января Пуго объявил, что дополнительные войска, направленные в прибалтийские республики, выводятся. А Горбачев решительно отказался от роспуска избранного руководства республик и перехода к прямой президентской власти. 1 февраля он назначил делегации для переговоров с тремя прибалтийскими республиками.
9 февраля Литва подавляющим большинством проголосовала за независимость (90 процентов из 85 процентов проголосовавших). 3 марта Латвия и Эстония также проголосовали за независимость (74 и 78 процентов, соответственно). Хотя Горбачев не принял эти голоса как обязательные (всесоюзное голосование было назначено на середину марта), он разрешил провести плебисциты и продолжил переговоры с правительствами балтийских республик.
Жесткая консервативная клика в советском правительстве не смогла убедить Горбачева или спровоцировать ситуацию таким образом, чтобы заставить его пойти на репрессии в Прибалтике. Однако эта группа осталась у власти и фактически укрепилась за счет оттока либералов и реформаторов из администрации. 14 января Валентин Павлов, консервативный бывший министр финансов, был утвержден в качестве нового премьер-министра. Члены Президентского совета Александр Яковлев, Евгений Примаков и Юрий Осипян подали в отставку, также как и экономисты.
Павлов не переназначил реформаторов Станислава Шаталина и Николая Петракова, а также вице-премьеров Леонида Абалкина и Степана Ситаряна.
31 января состоялся пленум ЦК, на котором обсуждался кризис в Прибалтике и ситуация в целом. Незадолго до этого ленинградский партийный лидер Борис Гидаспов опубликовал в "Правде" сильное антиреформаторское интервью и фактически призвал к откату от демократизации и возврату к ранней перестройке экономического "ускорения", курсу 1985-86 годов. Он также косвенно нападал на Горбачева за снижение роли Коммунистической партии. На пленуме к нему присоединились назначенный Горбачевым заместитель генерального секретаря Владимир Ивашко и главный партийный идеолог Александр Дзасохов, призывая вернуться к более активной роли партии в идеологии, экологической реформе и внутреннем центральном партийном контроле - все то, что Горбачев сознательно и успешно сворачивал. Критика также переместилась во внешнюю политику, оспаривая, не злоупотребляли ли Соединенные Штаты мандатом ООН в масштабах своих военных действий в Ираке. Горбачев был вынужден обороняться.
Горбачев продолжал поддерживать некоторые решительные меры по поддержанию правопорядка. 26 января стало известно, что новые совместные патрули армии и милиции усилят обычную милицию (приказ, подписанный Язовым и Пуго 29 декабря, но не получивший тогда зеленого света от Горбачева). А 26 января Горбачев подписал приказ, предоставляющий КГБ широкие полномочия по проведению обысков для выявления коррупции и "экономического саботажа", включая обыски на совместных предприятиях или в офисах иностранных компаний в Советском Союзе.
Экономический рефонд проводился путано. 22 января все банковские счета были заморожены, а все старые пятидесяти- и сторублевые купюры были призваны к замене, в пределах потолка, который мог уничтожить некоторые личные сбережения, хотя целью было пресечение черного маркетинга. В конечном итоге валютная "реформа" была проведена таким образом, что не причинила вреда многим людям, но она еще больше снизила доверие населения к правительству и не была эффективной в своей цели. Месяц спустя было объявлено о более существенном шаге с о ликвидации Госплана, центрального планового органа, и планы по ликвидации большинства промышленных министерств, однако фактический контроль над предприятиями не был затронут. К середине февраля Ельцин начал прямую атаку на Горбачева, обвинив его в стремлении к личной диктатуре, а 19 февраля потребовал его отставки. Четыре дня спустя 40 000 человек вышли на митинг "Демократической России" в Москве. Горбачев, находясь с визитом в Беларуси в конце февраля, предупредил о возможной гражданской войне. 1 марта началась серия забастовок шахтеров.
распространилась и к 19 марта достигла 300 000 шахтеров.
Горбачев сделал большую ставку на всенародный референдум о возобновлении союза, назначенный на 17 марта. Он был уверен в подавляющей народной поддержке союза практически во всех республиках (кроме Прибалтики). Ему удалось достичь согласия по пересмотренному проекту Союзного договора (все еще в виде проекта, подлежащего утверждению Верховными Советами
