После легкого завтрака, оставив супругу на попечение Нижегородцевых, адвокат прошел в вестибюль. Портье – молодой человек лет тридцати, с завитыми кверху кончиками усов, – увидев приближающегося постояльца, выжидательно наклонился вперед и вежливо пропел:
– Доброе утро, сударь. Чего желать изволите?
– Видите ли, вчера мне в руки попалась газета, в которой говорилось о краже драгоценностей, случившейся здесь несколькими днями ранее. Скажите, а в каком номере живет пострадавшая американская семья?
– Теперь в 35-м.
– А что значит «теперь»?
Потупив голову, портье смущенно пояснил:
– Раньше они жили в вашем, 29-м номере. Но еще шестого июня, после того как стало известно о краже, господин Запалов – хозяин гостиницы – распорядился предоставить американцам лучшие апартаменты на третьем этаже. – Он поднял глаза, – но вы не волнуйтесь, мы заменили сейф, и в вашей комнате теперь ничто не напоминает о произошедшем несчастии. А вон, кстати, и они, – полушепотом проговорил служащий и повернул голову в сторону молодой дамы, следовавшей в сопровождении высокого господина лет сорока.
Стройная брюнетка с большими черными глазами, аккуратным носиком и выразительными губами остановила взгляд на присяжном поверенном. «Именно таких красавиц изображают на рекламных буклетах автомобилей Форда» – отчего-то подумал Ардашев. Между тем иностранцы уже приблизились к стойке портье.
– Good morning![50] – выдавил приветливую улыбку американец и вежливо поклонился в сторону Клима Пантелеевича. Его прелестная спутница, взмахнув длинными ресницами, словно жар-птица крылами, поздоровалась одними глазами.
– Good morning. Glad to meet you here[51], – скороговоркой, съедая окончания, гортанно произнес Ардашев на диалекте Южных американских штатов.
– Oh! Have you ever been to States?[52] – от удивления иностранец слегка задвигал усами.
– Never. But some years ago I had a deal with your compatriots from San-Francisco. – By the way, my name’s Klim Ardashev. I’m a lawyer[53].
– Pleased to meet you. I’m Nicolas Brown. Let me introduce my wife Amelia[54].
Незнакомка приветливо улыбнулась и чуть слышно проронила:
– Frankly speaking, you’re the first Russian I have ever seen speaking English so properly[55].
– Thanks a lot, madam[56], – галантно поклонился присяжный поверенный.
– Hope to see you soon[57], – с легким замешательством пролепетало очаровательное создание. Взяв мужа под руку, она заторопилась к выходу.
На лестнице послышался легкий женский смех, Ардашев обернулся. Нижегородцев, спускаясь вниз по мраморным ступенькам, веселил жену и Веронику Альбертовну какой-то очередной забавной историей.
– Итак, Клим Пантелеевич, вы готовы отдать себя во власть безжалостных самодвижущихся устройств доктора Цандера? – вопросил врач и, поймав недоуменный взгляд, пояснил: – Система занятий на аппаратах, придуманных моим шведским коллегой, позволяет излечить многие болезненные явления посредством систематических упражнений. Эта лечебная гимнастика применяется при болезнях сердца, нервных расстройствах, искривлениях скелета и ожирении. Более полусотни снарядов приводятся в движение, как силой самого пациента, так и электромотором. Одни устройства копируют езду верхом на лошади, другие – на верблюде, третьи – катание на велосипеде, ну и прочее. А если перед этим воспользоваться услугами массажистки, то добиться положительного эффекта можно намного быстрее. Доктор Эйнгорн – заведующий «Институтом Цандера» – настоятельно рекомендует каждому пациенту до занятий механотерапией выпить не менее трех стаканов из любого источника. Кстати, эти гимнастические тренажеры нашли широкое применение не только в Европе, но и в Америке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– К физкультуре я всегда относился с уважением. Что ж давайте прогуляемся. Далеко ли до гимнастической залы?
– Нет, Цандеровский институт находится совсем рядом. Но я предлагаю прежде прогуляться по этому великолепному Эдему и только потом перейти к физическим занятиям. Давайте поднимемся немного вверх, доберемся до четвертого источника и затем вернемся обратно.
– Полностью полагаемся на вас, дорогой Николай Петрович, – Вероника Альбертовна послушно, точно ученица перед сэнсэем, сложила лодочкой затянутые в белые перчатки ладони.
Впереди показалась ажурная беседка чугунного литья у знаменитого 17-го источника. К нему примыкала галерея с пристроенным зданием Театр-парка, в котором, судя по расклеенным на тумбах красным афишам, давал концерт Федор Шаляпин.
Отдыхающие, забыв о суете, неторопливо шествовали по дорожкам курортного сада, вдыхая благоухание магнолий, нежный запах роз и аромат ирисов. Где-то далеко играли Моцарта.
– Немного выше находится музыкальный павильон, – объяснил Николай Петрович.
Проследовав по аллее до Николаевских ванн, компания достигла источника № 4. Деревянное здание, украшенное двумя желтыми куполами, приветливо встречало отдыхающих. Отведав целебной воды весьма специфического вкуса, семейные пары пошли в обратном направлении. Нижегородцев хорошо ориентировался в парке и часто менял маршрут, стремясь показать как можно больше достопримечательностей.
Скульптура орла, терзающего змею, невольно заставила приятелей остановиться.
– Великолепное творение, – невольно вырвалось у Ардашева. – А кто автор?
– Скульптор Шодкий, – пояснил доктор. – Это аллегория на тему целебных вод и человеческих болезней.
– Согласитесь, что в этой композиции есть какая-то недосказанность, – задумчиво проронила Вероника Альбертовна, – так до конца и не ясно, кто же все-таки одержал верх. Ведь змее достаточно изловчиться и всего единожды ужалить отважного орла. Мне кажется, что тем самым автор придал композиции скрытый подтекст. Ведь иногда кажется, что недуг вылечили, но в последний момент он, по каким-то совсем необъяснимым причинам, вновь набирает силу, и человек гибнет.
– А ты не находишь, дорогая, что птица уже разделалась со своей добычей? Смотри, ее раскрытые крылья застыли в форме латинской буквы «V» – символа победы. Да и к тому же небесный хищник здесь олицетворяет добро, змея – зло… А исход вечного противостояния хорошо известен.
– Не знаю, Клим Пантелеевич, – врач остановился в нерешительности. – Пожалуй, в словах Вероники Альбертовны есть рациональное зерно. Изо дня в день мы повторяем одну и ту же азбучную истину о верховенстве добра, но не потому, что так есть на самом деле, а скорее чтобы убедить в этом самих себя. Но, если задуматься, в извечном соперничестве этих двух начал явного лидера так и нет.
– Тут уж позволю, Николай Петрович, с вами решительно не согласиться. Творцом добра является единственно Бог, а зло чинит сам человек, введенный в греховное искушение Сатаной. Таким образом, насколько Господь могущественнее дьявола, настолько и добро сильнее зла.
– Да, с этим не поспоришь, – смиренно согласился доктор.
Чуть поодаль возникло каменное здание соляно-щелочных ванн. Сферический купол со шпилем, колонны с капителями, длинный ряд высоких окон придавали сооружению вид строгой монументальности и величия. Значительно ниже по аллее, у бювета Газа – Пономарева выстроилась небольшая очередь. Скучающие дамы оживились, рассматривая пока еще незнакомые лица вновь прибывших курортников.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Примерно через четверть часа слева выросло небольшое строение в модерновом стиле с изящными контурами арок по фасаду, тремя маковками куполов, ощетинившихся стрельчатыми шпилями. На верху, как раз перед входом, была установлена огромная ваза.
