Вооружившись бревном, здоровяк взвесил его в руках и, задрав голову вверх, хищно посмотрел на зад взбирающегося по стене гнома. Примерился… и, наткнувшись взглядом на меня, сразу потускнел и, с сожалением вздохнув, направился к месту своего недавнего падения.
Убедившись, что все при деле, я смел снег с выпирающего каменного ребра и уселся, с облегчением прислонившись спиной к скале. Потеря крови давала о себе знать – у меня немного кружилась голова и время от времени накатывала сонливость. Преодолевая желание закрыть глаза и погрузиться в сон, я усиленно крутил головой по сторонам, успевая охватить взглядом всех находящихся на скале. Хватит с меня неожиданностей.
Торчащие у лебедки мужчины поняли, что мы здесь надолго, и решили не стоять попусту, а заняться делом: принялись обрывать растущие в трещинах ветви кустарника. Не отходя далеко от подъемника, размели снег в стороны и обнажили земляной слой с густой пожелтевшей травой. Через десять минут на платформе подъемника уже лежали груда ломких ветвей кустарника и целая охапка увядшей травы. Заскрипела лебедка, и, вздрогнув, платформа поползла вниз к стене. С таким легким грузом легко управлялся один человек, тогда как другой продолжал выламывать растущий из разлома кустарник и сноровисто срезать траву. Все при деле.
Глядя на уплывающую вниз траву, я поморщился – лошади уничтожали сено быстрее, чем мы могли заготовить. А теперь, когда я запретил любые вылазки за стену форта, жалкие запасы под пристроенным к конюшне навесом таяли на глазах. В буквальном смысле этого выражения. Еще пара дней, и лошади окажутся на голодном пайке, а затем и смерть от голода. Осталось решить, что делать. Либо уповать на чудо и надеяться, что следующим днем с неба упадет пара стогов душистого сена, либо перестать верить в чудеса и попросту прирезать лошадей на мясо, пока животные не превратились в шатающиеся от ветра призраки. Я прекрасно осознавал, насколько важны для нас лошади – перевозка грузов, пахотные работы, верховые вылазки на разведку. Особенно это скажется, когда придется распахивать поле под посевы, и я предпочел бы идти вслед за плугом, а не впрягаться в него самому.
Мои размышления прервал длинный пронзительный свист, который донесся со стены и эхом заметался среди скал. Часовые подняли тревогу. Рывком поднявшись на ноги, я поспешил к краю стены, в глубине души опасаясь увидеть в ущелье подступающую армию шурдов. Подбежав к обрыву, я с трудом затормозил и бросил взгляд вниз. Ущелье по‑прежнему выглядело пустынным и безжизненным. Никого и ничего. Я недоуменно взглянул на суматошно мечущиеся по стене фигурки часовых и вновь перевел взгляд на ущелье.
– Взгляните туда, господин, – правильно понял мое замешательство подоспевший Рикар и ткнул рукой в глубину ущелья.
Прищурив глаза, я приставил ладонь ко лбу и попытался разглядеть опасность. Хоть убей, но я видел лишь снег, редкие пни деревьев и чахлый кустарник. Краем глаза я заметил движение и, бросив в ту сторону взгляд, наконец‑то разглядел незваных гостей. Теперь они предстали перед моим взором абсолютно отчетливо, и я понял, почему поначалу не смог их даже заметить – пять шурдов верхом на огромных сгархах цвета талого снега, на плечи гоблинов небрежно накинуты меховые накидки ослепительно‑белого цвета. Под накидками – толстые куртки из того же материала, что и накидки. И сгархи, и их наездники замерли абсолютно неподвижно и молча смотрели на возвышающуюся перед ними крепостную стену. В центре группы находился сгарх, чья шкура резко отличалась своим цветом от собратьев – темно‑серый, почти черный мех свисал густыми лохмами до земли. Сидящий на нем шурд был стар. Очень стар. Остальные гоблины были гораздо моложе, на сплюснутых головах виднелись выпирающие горбом костяные гребни.
Большего я разглядеть не мог – сказывалась приличная высота Подковы, да и снег неимоверно слепил глаза, вызывая слезы. Все долгие минуты шурды оставались неподвижными, лишь старый гоблин медленно водил головой по сторонам, оглядывая стену и прилегающие к ней скалы.
– А гости‑то не из простых будут, – мрачно прогудел здоровяк, вглядываясь в фигурки шурдов. – Особенно вон тот старый склирс. Уж больно знакомы мне его повадки.
– Повадки? – переспросил я, напряженно прикидывая, возможно ли достать шурдов из арбалетов, если стрелять с гребня стены. Не получится. Шурды предусмотрительно оставались на расстоянии, непреодолимом для арбалетных болтов.
– Да, господин. Повадки, – подтвердил Рикар. – Так действует полководец перед штурмом – осматривает окрестности, прикидывает, откуда лучше нанести удар. Беда, господин. Беда.
– Достать их сможем? – спросил я, уже зная ответ.
– Нет, – твердо ответил здоровяк. – Не достанем. Умные гады. Под болты подставляться не хотят.
Пока мы перебрасывались фразами, шурды, похоже, высмотрели все, что хотели, и одновременно развернув сгархов, помчались прочь. Сгархи передвигались огромными прыжками, легко преодолевая хаотично разбросанные валуны и взметая за собой снежную пыль. Последний шурд задержался на мгновение, снял с перевязи что‑то, больше всего напоминающее копье, и сильным ударом вонзил его в землю. Еще миг – и он уже мчался за остальными.
Мы молча провожали их взглядами, пока они окончательно не скрылись из виду. Проклятье. Если здоровяк прав, то шурды проводили рекогносцировку местности, чтобы грамотно подготовиться к штурму поселения. Изучили высоту стены, ширину ущелья, оценили оборонные сооружения. И, судя по короткому визиту, решили, что особенно напрягаться не придется. Оно и верно – из оборонных сооружений у нас есть только стена. Ни башен для стрелков, ни донжона, парапет толком не достроен, стена не закончена, и нет даже жалкого рва.
С уходом гоблинов суматоха в форте улеглась, мужчины медленно возвращались к пещере, на ходу снимая доспехи. Часовые просвистели отбой и продолжили мерное хождение по стене. Поселение возвращалось к повседневной жизни. Но я знал, что поселившийся в моей душе страх теперь уже не покинет меня. Как бы то ни было, шурды приходили не просто так. Вопрос лишь один: как много времени у нас есть, чтобы подготовиться к осаде и штурмам.
Повернувшись к собравшимся вокруг меня мужчинам, я мрачно оглядел их лица и, глубоко вздохнув, начал распоряжаться:
– Рикар, ищи место для башни и поторопись. Древин и Койн – сегодня же поднимайте сюда людей и гномов. Я хочу, чтобы постройка сторожевой башни началась немедленно. Постройкой башни будет руководить Койн – возьми столько рабочих рук, сколько понадобится. Древин, пора возобновить работы над стеной. Шурды уже знают высоту нашей стены, значит, до того как они подведут сюда армию, стена должна стать гораздо выше! Разбивай людей на группы, пусть работают даже ночью, но стена должна расти постоянно. Рикар, с этого момента организуй на вершине постоянный пост. Всем все ясно?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
