Навигаторы. Это знание всплыло откуда-то из глубин подсознания. Рагнар был несколько удивлен. Он знал, что небольшой клан Навигаторов из Дома Белизариуса обладал святилищем в Клыке. Между Домом и Орденом существовала давняя дружба. А исключительная привилегия управлять кораблями флота Космических Волков при передвижении через Имматериум была дарована им самим Леманом Руссом в древние времена, еще до образования Империума. Взамен Дом мог рассчитывать на помощь Ордена в случае необходимости. Рагнар задумался, зачем же Великому Волку понадобилось их присутствие на этом собрании. С большой долей вероятности это означало, что Орден отправляет корабли к другим планетам.
Великий Волк прошел к подиуму в центре зала. Этот седой старик массивного телосложения передвигался с молниеносной быстротой, присущей молодому воину. Он поднял в воздух свой огромный топор. В тот же миг в зале наступила тишина.
— Братья, — промолвил вождь, и его глубокий мощный голос без усилий заполнил все помещение. — Святыня Гарма попала в руки еретиков. Копье Русса украдено!
По залу пронесся вздох ужаса. Рагнар заметил выражение недоверия и ярости на лицах старших Волков. Где-то в глубине души, к своему удивлению, он почувствовал внутренний ответ на слова Великого Волка. Через мгновение знание хлынуло к нему в мозг.
Гарм был одним из самых почитаемых святилищ Космических Волков. Сама планета была названа так по имени самого могущественного из первых Волчьих Лордов, который был на службе у самого Русса во времена основания Ордена. На том месте, где он пал в битве с Магнусом Рыжим, примархом Тысячи Сынов, освобождая планету от предателей, была установлена каменная пирамида. В том бою Русс оступился, и в этот отчаянный момент зловещий Магнус торжествующе стоял над ним. Тогда Гарм подхватил Копье Русса и бросился на защиту вождя.
Этим могучим оружием он ранил примарха, предавшегося Хаосу, совершив подвиг, практически невозможный для смертного человека. Разъяренный Магнус испепелил его на месте черной магией, однако смерть героя дала Руссу время оправиться и заставить лорда Тысячи Сынов отступить.
Русс собственноручно построил пирамиду в память о самом первом и величайшем своем воине. Примарх вызвал столб холодного голубого пламени, чтобы отметить это место, и положил на пирамиду свое копье, попросив дух своего старого друга заботиться об оружии до тех пор, пока он вновь не вернется за ним.
Но это место было священным и для Тысячи Сынов, и оба Ордена долго боролись за обладание планетой. Никогда еще еретикам не удавалось захватить Святилище Гарма. Чести Космических Волков было нанесено нестерпимое оскорбление.
Копье Русса было создано для примарха людьми Гарма, которые слыли самыми искусными мастерами среди всех промышленных миров своего сектора. Русс поместил копье в святилище и как знак дружбы с этим народом, и они защищали его с тех пор — конечно, не без помощи Космических Волков.
— Святилище Гарма разграблено, но мы вернем Копье на место. Ни один раб Хаоса не посмеет осквернить его. Святое место должно быть очищено огнем и кровью. Копье Русса должно ожидать нашего господина, который вернется, после того как сбудется пророчество о последних днях.
Неожиданно для себя Рагнар понял, что его голос включился в одобрительный гул, последовавший за речью. Среди запахов своих боевых братьев он не мог различить ничего, кроме злости и ярости.
— Как это случилось? — выкрикнул Берек Грохочущий Кулак.
Голос Логана Гримнара гулко пронесся по помещению:
— Вот как было дело. Сто дней назад настоятель лиги Белого Медведя отказался выплачивать десятину имперскому наместнику на Гарме. Он нарушил клятву верности и послал головы сборщиков на блюдах обратно во дворец. Это послужило знаком всеобщего восстания. Очевидно, наместник был продажным человеком и установил налоги, в десять раз превышающие установленные Экклезиархией. На эти деньги он окружил себя роскошью и организовал сеть шпионов, информаторов и надсмотрщиков. Жрец-отступник, известный под именем Сергий, возглавил восстание против ненавистного наместника. Планету охватила гражданская война. Многие индустриальные братства, включая лиги Белого Медведя и Серебряного Мастодонта, встали на сторону Хаоса и стараются сейчас получить помощь из Ока Ужаса. Хаос же пытается создать плацдарм на одном из самых больших промышленных миров и оружейных хранилищ Империума, и, если этому не воспрепятствовать, он укрепится на занятых рубежах. Если это произойдет, под контролем врага окажется один из главных путей сообщения между Фенрисом и мирами сектора, а одно из самых священных для нашего братства мест навсегда окажется в нечестивых когтях Хаоса. Можем ли мы допустить это?
— Нет! — как один грянули Космические Волки.
— Можем ли мы оставаться в стороне и позволить грязным лапам зла касаться Копья Русса?
— Нет!
— Оставим ли мы призыв о помощи и мщении без ответа?
— Нет! Нет! Нет!
— Корабли Волков отправятся на Гарм. Там мы соединим наши силы с Имперским Флотом, собранным с целью освободить мир от оков Хаоса и ереси. Мы покажем рабам тьмы, каково это — порочить честь нашего Ордена! У вас есть один час, чтобы приготовиться к отправлению.
Выслушав одобрительные возгласы, Великий Волк величаво вышел из зала. Через пару мгновений Рагнар уже мчался к своему логову, для того чтобы забрать одежду и личные вещи и приготовиться к долгому путешествию сквозь Вселенную.
— Итак, мы отправляемся на кровавую войну! — громко сказал Свен, когда они выходили из комнат. Его запах говорил о счастье и возбуждении. Держа вещевые мешки с пожитками, они бежали по коридорам Клыка в направлении главного посадочного ангара, в котором их ждали шаттлы.
— Отважные Космические Волки должны спасти еще один мир от адептов тьмы.
— Это задание, которое поставил нам Император, — сказал Рагнар, подражая напыщенной манере Волчьих Жрецов выражаться во время проповедей. — И мы не подведем его! Мы сокрушим врагов, захватим добычу и покорим новые миры. Кто может просить большего?
— Хотелось бы, черт возьми, еще и нормально поесть, — сказал Свен. — Как-то неохота снова питаться личинками, червями и древесной корой, как тогда на Галте.
— Флот отправляется, — сказал Рагнар, когда они прыгнули в шахту воздушного лифта. — И я уверен, еды будет достаточно.
— Что ты знаешь о Гарме? Я не имею в виду всю ту ерунду про святилища, которую запихнули в нас машины. Ты постоянно изучаешь архивы. Там что-нибудь есть?
Рагнар на секунду задумался. На Гарме произошло больше всего столкновений с Тысячью Сынов, чем где бы то ни было в данном секторе. После противостояния с Десантником Хаоса Мэдоксом подобные вещи вызывали у него личный интерес. Он прочитал по этой теме столько, сколько было возможно, так как был уверен, что ему снова придется столкнуться с этими еретиками — десантниками-предателями.
Рагнар согнул колени, чтобы смягчить удар при приземлении, и снова выскочил в коридор, с мешком за плечами. Свен шел рядом с ним не отставая. Это давалось ему легко, несмотря на то что шаги у Рагнара были шире.
— Это промышленный мир, — сказал наконец Рагнар. — Отчасти кузница, отчасти просто человеческий муравейник. Небо закрыто ядовитыми облаками. Поверхность застроена стальными цитаделями. Каждая управляется индустриальной гильдией, члены которой приносят клятву верности своему господину. Каждый господин в свою очередь подчиняется губернатору, а губернатор — Империуму. Члены гильдий составляют лишь небольшую часть населения. У каждой гильдии из них есть свои фабрики и цеха, для работы на которых используются услуги кланов, люди трудятся там как рабы. У всех — у мужчины, женщины или ребенка — есть господин.
— Более или менее похоже на Фенрис.
— На Гарме границы между классами и кастами гораздо строже. От людей требуется абсолютное повиновение. Неподчинение карается смертью.
— Кажется, что сейчас система дала сбой.
— Возможно, как раз наоборот.
— Что ты имеешь в виду?
— Если господин станет еретиком, так же сделают и все его вассалы. Если господин взбунтуется, то и его люди тоже.
— Но почему ты думаешь, что они будут подчиняться мятежнику или еретику?
— То, что он нарушил клятву, не означает, что они должны сделать то же самое. Кроме того, возможно, они не видят иного выхода.
— Эти люди, должно быть, чертовски глупы, если сами не могут до этого додуматься.
— Подожди, пока ты сам все не увидишь, а потом уже осуждай.
— Да, о мудрейший. С каждым днем твоя речь все больше похожа на речи чертовых жрецов.
— Ты сам спросил меня про Гарм.
— Я сожалею, что сделал это, ваше преосвященство.
