передвижениями). Он легко заводит друзей и подруг и легко их теряет. Он любит выражение благодарности.
И если он «выгулял девушку», прилетев с ней в ресторан на вертолете, и они сели на крышу ресторана, он ждет от нее выражение благодарности и восторга.
Но если девушка приняла это как должное (сейчас завышенная самооценка женщин в тренде, несмотря на то что очень немногое количество их приближается к общеоцениваемым стандартам. Проще сказать, далеки от стандартов), А. сразу разочаровывается и не берет ее в избранницы.
Девушки бесятся, не понимая, как это их отвергли. Удивительное время на дворе.
А. доволен своей жизнью, не поддается возрастным изменениям, считает, что так будет всегда, и он останется красив, интересен, силен и искусен во всём — навсегда!
Он считает себя счастливым, не имея стабильный семьи, живет на всю катушку, много и трудно работает (но только четыре дня в неделю), много летает по миру, немножко пишет и наслаждается своей свободной неженатой жизнью без семейных проблем.
Мне кажется — он нашел идеальный путь мужчины-эгоиста и наслаждается этим от всей души.
Кстати сказать, многие женщины из моего окружения просто удивлены, взбешены, возмущены тем, что у меня в друзьях всегда молодые интересные мужчины.
Это обсуждается и вслух, и за спиной. Были случаи, когда мои подруги осведомляли на ушко «прирученных» мной друзей-мужчин о моем запредельно старом возрасте.
В ожидании чего — не понимаю. Но объяснение наличия около меня молодых мужчин простое.
Им со мной интересно, они могут поделиться и обсудить со мной любые вопросы. Мне с ними тоже интересно, и я не требую от них ни денег, ни секса. Никакого напряга!
У меня сложилась, может, и неоригинальная, но интересная классификация женщин в логике мужчин. Проверена на десятке мужчин.
Женщина только для дружбы.
Женщина только для секса.
Бывает женщина для секса и дружбы, но редко и ненадолго, включая брак.
Ханжа советского разлива
Вера была дочерью незамужней женщины, влюбленной в своего избранника, не собиравшегося строить с ней семью, хотя искренность его чувства к ней исключать нельзя.
Жизнь развела их и, встретившись через год-два, когда у нее уже был от него ребенок, дочь Вера, им стало понятно, что семьи не будет. Вернее, ей. Боль и горечь отравляли ей жизнь.
Женщина пыталась бороться со статусом матери-одиночки — возникла легенда погибшего отца ребенка, она не поворачивала голову на шепот за спиной. Гордо несла «бремя позора». Такие были нравы. Особенно перед родственниками и соседями.
Долго его любила, вспоминала, на что-то надеялась. Хотя алименты он платить отказался, возможно, по наущению своей матери.
Она узнала, что он женился, у него родился второй ребенок. Но с женой вскоре разошелся и был постоянно в поиске. Новых женщин выбирал достойных, со статусом и статью, что бесило, огорчало и обостряло комплексы и обиды брошенной с ребенком женщины.
Нельзя сказать, что Вера росла в нелюбви, но она являлась живым укором и причиной несчастливой жизни, безусловно. Нервические реакции матери на поступки, учебу и даже болезнь дочь пугали, она их предугадывала и боялась крика и даже оплеух.
Но надеялась, что это от болезненной любви. В самоотверженности матери было отказать нельзя.
В нос девочке постоянно тыкались упреки в адрес отца, злые, обидные, оскорбительные, антисемитские, о чем девочка не имела никакого понятия. К тому же она никогда отца и не видела, даже на фотографиях. Представляла его чудовищем и негодяем. Хотя понимала, что из матери выплескивается обида и, может, остаточная любовь.
Мать часто повторяла фразу, врезавшуюся в память, что мужчинам нужно только одно… Вера долго не понимала, что это — одно. Но с детства усвоила, что мужчинам доверять нельзя: они коварны, неверны, ищут путь полегче и выгодней, что они все — гады!
Они жили вдвоем всегда, с рождения Веры. Редкие мужчины замечались рядом; мать много и ответственно работала, мало и плохо занималась домом, не увлекалась кулинарией — всё было просто, быстро, из консервных банок или готовых полуфабрикатов. Но даже это вспоминалось вкусным — наверное, от недоедания.
Они жили скромно в части маленького ветхого дома, далеко от центра города, что было не престижно; с печным отоплением и без водопровода и канализации. Но тогда многие жили так, даже не понимая, что это ненормально.
Спали мать с дочерью в одной комнате, разделенные мебелью.
Нечаянно замеченная мастурбация матери, вначале непонятная, впоследствии оставила сильный негативный, но и поучительный след в душе и в закоулках памяти.
Мать многие годы была одна.
Только значительно позже, когда Вера была уже замужем, у матери появился постоянный любовник, намного моложе, статусный и симпатичный. Мать гордо представила его дочери, случайно заставшей их полураздетыми.
Вера искренне радовалась за мать. Ей минуло пятьдесят лет тогда, по теперешним меркам — еще молодая женщина. Но связь длилась недолго — он был женат.
Вера рано вышла замуж на первом курсе института. Дефлорация случилась спонтанно. Мальчик, однокурсник, ставший уже близким другом, всегда был рядом, даже в трудную минуту, и однажды сказал: «ТАК надо!» — и она поверила, забыв заветы и советы матери.
Он казался надежным. Таким и оказался. Она представила его строгой матери, он ей понравился.
Мать, считая себя умноделикатной, опытной и дирижирующей окружающими людьми женщиной, выпытала секрет у дочери «об отношениях УЖЕ!» и, дознавшись, что да, сказала, что им надо срочно жениться. Вера не хотела следовать советам матери, но и повторять ее жизненный опыт тоже.
Трудно сказать, любила ли она предоставленного ей Богом и Судьбой.
Безусловно, он был самым близким человеком и, видимо, любил ее. Но он прожил недолго. Вера овдовела в очень молодом возрасте.
Эта неуверенность в чувствах
