Рейтинговые книги
Читем онлайн Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера - Владимир Брюханов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 137 138 139 140 141 142 143 144 145 ... 260

Дзержинский, к тому же, не был в Москве самым главным начальником. К Дзержинскому даже был приставлен официальный контролер и соглядатай от Политбюро: независимый от Железного Феликса и имеющий право вето на расстрельные решения коллегии ВЧК милейший Николай Иванович Бухарин[597] — «любимец партии»! Никаким расстрелам он, разумеется, обычно не мешал, но вмешаться имел полное право — и для этого, в принципе, достаточно было бы анонимного или даже не анонимного звоночка с Лубянки к нему относительно того, что происходит что-то непонятное, и все от усталости уже с ног валятся!

И к утру следующего дня недоразумение заведомо должно было быть выяснено и исправлено, хотя Нагловский, возможно, прав и в том, что гуманнейшего Ильича об этом постарались не оповещать!

В результате число расстреленных в ходе этой акции никак не могло превысить сотню человек, ну, может быть, две сотни! Моральный же аспект всего этого происшествия не подлежит никаким сомнениям, а воскресить расстреленных было невозможно.

Понятно, что вся эта история не могла не шокировать любого, узнавшего о ней: все-таки это было вопиющим по нелепости и абсурду происшествием. Но все коммунистические сановники (тогда — и сам Нагловский) нисколько не были поколеблены в своих основных политических и жизненных позициях.

Конечная же судьба и уцелевших в ту ночь из числа приблизительно 1500 злостных контрреволюционеров была в принципе предрешена. Может быть, единицы из них и вышли на волю, а некоторая часть попала в лагеря, не имевшие тогда еще широкого распространения и высокой численности контингента: «На 1 ноября 1920 г. в лагерях принудительных работ, по неполным данным, находилось 16 967 заключенных, в том числе за контрреволюцию — 4561»[598] — мы не знаем, сколько из них было злостных!

Но в тюрьмах почти никого из них уже не оставалось к январю 1921, когда сам Железный Феликс заявлял в своем официальном приказе: «Внешних фронтов нет. Опасность буржуазного переворота отпала. Острый период гражданской войны закончился, но он оставил тяжелое наследие — переполненные тюрьмы, где сидят главным образом рабочие и крестьяне, а не буржуи. Надо покончить с этим наследием, разгрузить тюрьмы и зорко смотреть, чтобы в них попадали только те, кто действительно опасен Советской власти. При фронтовой обстановке даже мелкая спекуляция на базаре или переход через фронт могли бы представлять опасность для Красной Армии, но сейчас же подобные дела нужно ликвидировать»[599] — последние слова, согласитесь, также выглядят более чем двусмысленно!..

Биография Сталина была совсем иной: явно имевшие место тайны его происхождения отравили все его детство и вносили заведомый дисбаланс между его собственными представлениями о социальном статусе, на который он объективно мог бы претендовать, и реальным положением его дел — такова участь многих незаконнорожденных.

Неслучаен его приход к оппозиционной среде. К тому же ему ее и не приходилось искать: при дефиците тогдашних общеобразовательных учреждений Тифлисская Духовная семинария издавна была очагом политического вольнодумства и грузинского сепаратизма — по меньшей мере с 1886 года, когда произошло убийство ее ректора одним из грузин-семинаристов — на политической почве.[600] Это случилось еще за восемь лет до поступления туда Иосифа Джугашвили и за тринадцать лет до его исключения оттуда — в девятнадцати или двадцатилетнем возрасте (мы уже упоминали о разночтениях его даты рождения).

Далее — карьера уже революционера, отягченная тем, что еще юный правонарушитель стал объектом усиленного давления со стороны полиции, старавшейся сделать из него агента — чему он до поры до времени пытался сопротивляться.

Сведения о его биографии к настоящему времени вполне исчерпывающи, но современные историки очень слабо представляют себе методы работы тогдашней российской полиции — и особенности поведения тех, кому приходилось иметь с ней дело.

Это очень положительно характеризует данных ученых: им явно не случалось быть ни участниками, ни жертвами предательств, караемых смертью. К сожалению, душевная чистота — не вполне достаточное качество для того, чтобы успешно заниматься историческими исследованиями.

В 1917 году, когда уже и полиция прекратила свое существование, Сталин оказался одним из ближайших соратников Ленина. Еще через двенадцать-пятнадцать лет, основательно укрепясь во власти, он с явным удовольствием то излучал слабо мерцающий ужас, то волнами обрушивал его напрямик на окружающих, подавляя всякое их осмысленное сопротивление. Мало кто понимает, что при этом он лишь ретранслировал то, что уже давно и прочно поселилось в самой его душе.

Нетрудно вычислить, когда он сделался именно таким.

Бежав в начале 1904 года из первой сибирской ссылки назад на Кавказ, Сосо Джугашвили оказался в самом центре подозрений, создавшихся там о нем, как о предполагаемом агенте полиции — и с января по июль, чистых полгода, он был отстранен революционерами-подпольщиками от всякой активной работы. Он, по существу, попал под бойкот. Все это время решался вопрос о том, был ли он действительно предателем: все желающие задаться этим вопросом думали об этом, вычисляли варианты, спорили и сомневались — почти не привлекая уже к этому самого подозреваемого.[601] Оставался лишь шаг до того, чтобы публично и недвусмысленно объявить его предателем — и тогда уже каждый уважающий себя революционер должен был бы уничтожить такого предателя при первой же встрече. Иное дело, конечно, то, что далеко не у каждого нашлись бы моральные силы и физические возможности, чтобы осуществить такое.

Заметим, что абсолютно узаконенных процедур для таких приговоров (скажем таких, как у воров в законе) у революционеров тогда не имелось. Причиной этого была в основном многопартийность тогдашней политической оппозиции — никто не стремился подчинять себя общим, внепартийным нормам. В особо вопиющих и сомнительных случаях собирался специально избираемый и организованный суд, иногда — по инициативе самого обвиненного, если он питал надежду оправдаться.

Таковым был, например, суд над Е.Ф. Азефом в 1908 году. Он был собран первоначально по разбору дела В.Л. Бурцева, затеявшего публичную кампанию по обвинению Азефа в связях с полицией. Большинство соратников последнего — бесспорного лидера и создателя Партии социалистов революционеров и ее террористической организации, было убеждено в клевете со стороны Бурцева. По мере же выслушивания доводов Бурцева, этот суд превратился в суд над Азефом. Азеф при этом вообще не присутствовал на этом судилище — от его начала и до конца, и лишь потом бежал без оглядки от прежних соратников и подчиненных, достоверно прознав о принятых ими решениях!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 137 138 139 140 141 142 143 144 145 ... 260
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера - Владимир Брюханов бесплатно.
Похожие на Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера - Владимир Брюханов книги

Оставить комментарий