«Теперь все ясно, — подумала она, стараясь сохранять спокойствие, — он пытается не изнасиловать, а соблазнить меня и вызвать ответные чувства». Это так изумило Джинни, что она даже забыла о том, как он обращался с ней несколько минут назад.
«О Господи, неужели он всегда будет иметь надо мной эту чудовищную власть… О, будь он проклят!» Но все эти мысли исчезли, когда она почувствовала эти ласки.
Потом он очень жалел, что ему пришлось покинуть ее в самый волнующий момент. Он готов был провести с ней всю ночь. Все то, что он задумал как месть, стало чем-то совершенно иным. Он много размышлял позднее о причинах своего малодушия. Но ведь Маноло не мог забыть Тони, эту бледнолицую сучку с янтарными глазами, нежным телом и чувственным ртом.
Тони между тем нетерпеливо ждала Маноло, изнемогая от тоски и животного желания отдаться ему. Она требовала от мужчины все — душу и тело. Но Маноло ничего не мог предложить ей в эту минуту.
— Ты не можешь остаться? Что это значит, мерзавец? Я же говорила тебе…
— Ты мне просто скажи, где мы встретимся, Мессалина, и я приду туда. Но сейчас я не могу остаться с тобой! К тебе могут явиться солдаты полковника Белмонта, если, конечно, эта Джинни Морган так глупа, что расскажет о моем визите.
— А что случилось? — взвизгнула Тони. Однако, перехватив его тяжелый взгляд, она истерически захохотала. — Ты действительно сделал это? О Господи! Ты просто великолепен! Как это было? Она сильно сопротивлялась? Ты врезал ей хоть пару раз? Надеюсь, ты оставил хоть какие-то следы на теле этой лживой шлюхи? О, прекрасно! Думаю, после всего этого она не будет проявлять такого высокомерия. Как по-твоему, команчи, ты напугал ее?
Маноло неожиданно почувствовал страшную усталость, а злобная радость Тони вызвала у него отвращение. Он даже пожалел, что рассказал ей об этом.
— Остальное расскажу тебе при встрече в Далласе, — мрачно проговорил он. — Но сейчас мне лучше скрыться в болотах, чтобы не попасть в лапы солдат.
— Команчи, я хочу услышать все сейчас же! Если сюда явятся солдаты, я спрячу тебя в винном погребе. Не волнуйся, это надежное укрытие. Ты что, не доверяешь мне, команчи?
Он знал все ее подвалы, особенно один из них, сооруженный еще стариком Лэсситером и напоминающий подземную тюрьму в каком-нибудь старом английском замке. Там старик держал непокорных рабов. Но Маноло не доверял Тони.
— Нет, черт возьми, я не верю тебе! — воскликнул он.
Теперь он направлялся в Даллас, хотя и понимал, что делает это против воли, ибо его преследовал образ рыжеволосой женщины. Его не покидала мысль о том, что произойдет, если он вдруг вернется к ней. Теперь он признался себе, что страстно желал ее в ту минуту, но самое удивительное, что и она желала его. Поэтому задуманное им не стало изнасилованием. Он даже развязал ей руки. Сейчас она, конечно, хочет забыть о том, что сама отдалась ему, ответив на зов плоти.
Поездка в Даллас означала для него не только примирение с Тони. Ему хотелось взглянуть на этот город, который он не помнил, хотя и чувствовал, что когда-то уже бывал там.
Маноло часто задумывался над тем, кто он такой, кем был до того момента, когда открыл глаза и увидел перед собой лицо Терезиты. Маноло уже не верил в то, что он брат мужа Терезиты. Но может быть, он его друг из племени команчи? Это тоже возможно, так как он неплохо понимает язык этого племени. Но как объяснить то, что он еще знает французский и испанский? Многовато для простого команчи. Он много раз пытался пробудить память, но из этого ничего не выходило. И только странные сны продолжали напоминать ему о забытой прежней жизни.
Он отправился в Даллас на свой страх и риск. Тони разыщет его там, или он сам найдет ее. А между тем можно будет понаблюдать за судьей Бенуа, который проявляет в последнее время необыкновенную активность. Маноло прекрасно понимал, что получит преимущество перед Тони, если что-нибудь выяснит до ее появления в городе. Он уже давно знал, что нужно всегда опережать Тони хотя бы на шаг, чтобы управлять ею.
Прибыв в Даллас, Маноло раздраженно отметил огромное количество плакатов, извещающих о выступлении в местном оперном театре какой-то знаменитой итальянской певицы. Рядом с этими плакатами красовались другие, где обещали высокую награду за его голову. За тридцать тысяч долларов его должны были поймать и вернуть в Барок живым. Сообщалось, что его обвиняют в краже скота и «других преступлениях». Вслед за тем следовало подробное описание его внешности… Как глупо! Нужно было не ограничиться кляпом, а завязать ей глаза!
Маноло злился на себя за то, что недооценил эту шлюху. Она оказалась намного умнее, чем он предполагал. Конечно, она и словом не обмолвилась об изнасиловании, но кто спросит ее об этом, если она под присягой заявит, что он украл ее скот? Или скажет, что узнала того, кто это сделал? Да, она чертовски умна. А может, это все проделки ее кузена? Как бы то ни было, ему следует проявить крайнюю осторожность и вести себя тихо в Далласе. А вернувшись домой, он хорошенько проучит эту миссис Морган, проучит так, что она запомнит это на всю жизнь.
Маноло поселился в небольшой дешевой гостинице, надеясь, что здесь его никто не узнает. У него уже отросла борода, а сам он казался таким потрепанным, что его и впрямь трудно было узнать.
К счастью, Даллас оказался большим городом, а потому Маноло чувствовал себя в относительной безопасности. К тому же Даллас находился неподалеку от форта Уорт, а это всегда отпугивало всяких проходимцев. Торговля скотом сейчас процветала, а вместе с ней и Даллас, через который скотоводы направлялись к большим железнодорожным станциям Канзаса. Жители Далласа мечтали о том дне, когда железные дороги проложат далеко на юг и техасцам не придется гнать скот по индейским территориям.
А пока Даллас быстро развивался и занимал важное положение на пересечении торговых путей, что обеспечивало ему постоянный приток капиталов. В город приезжали самые разные люди. Среди них было немало преступников, но местный шериф закрывал на это глаза до тех пор, пока они вели себя осмотрительно и не нарушили закон.
Стив был настороже. Полицейские извещения о награде за его поимку висели повсюду. Он не сомневался, что найдется много охотников получить круглую сумму и они готовы искать его по всей территории штата. А уж Ник Бенуа был бы счастлив выдать властям своего соперника. Да и Тони могла выдать его, ибо жадность заглушала в ней даже сексуальный инстинкт.
Сколько же времени у него осталось? Он не сомневался, что Джинни Морган жаждет его крови и не упустит возможности посмотреть, как его повесят.
Зачем же, черт возьми, он приехал в Даллас? Ему следует спрятаться где-нибудь подальше, на индейской территории, и не высовывать носа, пока все не закончится. Он смотрел на себя в зеркало и казался себе совершенно чужим. Проклятие, кем же он был в прошлом? Даже если он забыл почти все, неужели и его характер изменился до неузнаваемости? Сейчас ему явно нравилось чувствовать опасность и рисковать жизнью, то есть ходить по острию ножа. Внимательно прислушавшись к своим ощущениям, он понял, что у него нет предчувствия беды. Он испытывал только возбуждение, и именно с этим ему предстояло справиться.
