до сих пор мне не удавалось с ним встретиться и связи не установлено.
Федоровым было сообщено, что по гражданской линии нам предложено созвать узкое собрание актива наших ребят и [что] на это собрание приедет докладчик из Москвы. Мы решили это собрание созвать после маневров. Федоров же сказал, что в начале оформления оппозиционных групп в Ленинграде на закрытом собрании делал доклад Сафаров.
В группу Политотдела спецвойск, кроме перечисленных выше, входит тов. Кеер (помнач терупра), которого обрабатывает Ванаг.
Из всего вышеизложенного с достаточной ясностью видно, насколько глубоко все мы оппозиционеры, в том числе и я лично, погрязли в своей раскольнической работе внутри партии, а фактически против партии.
Только теперь я ясно понял, какую опасную для партии работу мы все ведем и как этой работой оказываем ценнейшую услугу мировой буржуазии, раскалывая монолитность нашей партии.
Настоящим письмом, тов. Сааков, я не прошу для себя снисхождения, я знаю, это моя вина перед партией нисколько ни меньше других оппозиционных товарищей и приму решение партии по моему личному проступку с полнейшим сознанием своей вины.
Уважаемый тов. Сааков, прошу Вас не считать, что я, сообщая Вам фамилии моих товарищей и оргструктуру наших групп – этим я хочу облегчить свою вину – отнюдь нет, я этим хочу покончить как сам с этой оппозиционной работой и сделать все от меня зависящее к тому, что[бы] эта вредная для партии работа не расширялась, так и думаю, что все эти товарищи, как и я, откажутся от этой работы и в дальнейшем исправят свою ошибку.
Навсегда отмежевываюсь от оппозиции и передаю свой партийный проступок на суд партии. Дабы у Вас не создалось впечатление о вымышленности изложенного, прилагаю три записки Федорова и две Ванага, адресованные мне, по которым я извещался о своем приходе на совещания, и два конверта.
В одной из записок Федорова говорится о трусиках. Трусики – это материалы.
Гошка – это кличка Федорова.
Петро – это кличка Ванага.
С коммунистическим приветом,
Член ВКП(б) № 45[4] 518 с сентября 1918 г. ХВАТСКИЙ, член ячейки штаба, управления и пуокра ЛВО (Место службы: Отдел по комсоставу Упр[авления] ЛВО), 15/IX – [19] 26 г.
ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 144. Л. 244–249.
РГАСПИ. Ф. 74. Оп. 2. Д. 51. Л. 6—12.
Незаверенная машинописная копия с копии.
Экз. ЦА ФСБ РФ опубл.: Зданович А.А. Органы государственной безопасности и Красная армия. М., 2008. С. 623–629.
Печатается по тексту РГАСПИ.
Документ № 3
Совершенно секретная сводка Политуправления РККА № 6 «Отклики на решения Пленума ЦК и ЦКК»
№ 0011047, гор. Москва 23 сентября 1926 г.
ККА
Проработка материала Июльского Объединенного Пленума ЦК и ЦКК. Углубленная проработка отдельных вопросов Пленума по ячейкам начала развертываться только по окончании маневров (конец августа): эти же материалы подытоживают ряд проведенных общелагерных партсобраний, собраний партактива и актива КСМ. Например: во 2‐й КСД проведено два собрания партактива (одно с курсантами Бакинского комитета партии), одно собрание узкого актива, одно собрание актива КСМ, в 3‐й КСД совместно с ОККБ – собрание актива (в прениях выступил один тов[арищ]); в 1‐й Груздивизии – собрание актива (в прениях выступило трое); в Армянской дивизии – общелагерное партсобрание, партактива, актив комсомола; в Азербайджанской дивизии – узкий партактив (в прениях шесть человек), собрание партактива (в прениях шесть человек), общелагерное партсобрание с активом комсомола (в прениях два человека) и актив комсомола. Все эти собрания проведены в начале августа, частично в конце июля.
Как встретила парторганизация решения Пленума. Политотдел 2‐й КСД пишет: «Небольшая часть активистов-партийцев, как-то: работники подива, военкомы отсеки полков и одиночки, командиры-партийцы разбираются в сущности разногласий». Что касается середняка-партийца, то «его интересует не сущность разногласий, а тот переплет, который создался внутри ЦК в связи с разногласиями…В общем, нужно отметить, что сущность разногласий еще широким кругом партийцев недостаточно уяснена» (подив объясняет это тем, что не осознаны разногласия на Апрельском Пленуме). Далее говорится, что «выпячивание отдельных лиц (Зиновьев, Троцкий, Каменев и др.) как бы заслоняло собой существо разногласий». Это основное положение о слабой осознанности большинством парторганизации действительной сущности разногласий является, конечно, общим для всей Армии.[1634][1635]
Если говорить об общем впечатлении, можно констатировать, что Пленум всколыхнул организацию, вызвал обостренный интерес к внутрипартийной жизни (очень часто связанный с вопросами организационными). Внес оживление в парторганизацию Армии.
Резолюции, принятые на партсобраниях, собраниях актива и т. д. целиком и полностью присоединяются к решениям Пленума, резко осуждают оппозицию и приветствуют твердую ленинскую линию ЦК.
Все резолюции приняты единогласно, кроме 1‐й Груздивизии (принята при трех воздержавшихся). Не считая явных оппозиционеров-ленинградцев, оппозиционных настроений в парторганизации ККА не выявлено. Здесь опять следует остановиться на 1‐й Груздивизии, где имело место одно выступление на собрании партактива против постановлений ЦК. Сообщение подива 1‐й Груз[инской] останавливается на этом факте недостаточно подробно: «Один товарищ, окончивший ЗКУ (Закавказский коммунистический университет) и отбывающий 6‐мес[ячную] строевую службу в 1‐м полку, в своем слове выступил против постановления ЦК, остановился на всех тех вопросах, которые отстаивались оппозицией. Вместе с тем он характеризовал линию тов. Троцкого как вполне правильную политику».
Вопрос об информации и о материалах оппозиции стоит в плоскости довольно широко распространенного недовольства на недостаточность партийной информации, не позволяющей ближе ознакомиться с материалами оппозиции и вообще недостаточной информации низовой парторганизации со стороны высших парторганов. Наиболее характерные вопросы: «Будут ли иметь члены партии исчерпывающие материалы оппозиции. То, что есть, недостаточно».
«Почему высшие парторганы не информируют низы секретными письмами о партийных вопросах, не подлежащих опубликованию в прессе?» Этот же вопрос задевается в выступлениях: «Другой из выступавших, политрук 1‐го Грузполка, выражал некоторое недовольство тем, что о всяких антипартийных выступлениях партийцы узнают лишь в то время, когда об этом узнает вся остальная беспартийная масса, почему трудно бывает разобраться во всех тех вопросах, вокруг которых открывается дискуссия в партии». На узком совещании актива Аздивизии «указывалось на односторонность газетного материала, по которому трудно было узнать платформу оппозиции». В прениях отмечались следующие факты: «партиец комвзвод говорит, что вожди постепенно переходят к оппозиции, почему необходимо детально ознакомиться с позициями обоих течений, чтобы выработать твердое и правильное мнение… партийцы высказываются в духе того, почему о разногласиях в партии не сообщается своевременно». «Низовые парторганизации недостаточно информируются и многое скрывается от них. Некоторые товарищи этим объясняют, что слышны сомнения, не права ли оппозиция». В некоторых записках проскальзывает и сожаление об этом, почему оппозиции не дают возможности выступить с[о] своими взглядами в широких массах: «Зачем партия не дает возможности оппозиции в газете опубликовать свои воззрения среди масс», «Дано ли оппозиции право открыто высказывать свои мнения среди рабочих масс в прессе». К этой же категории вопросов при голосовании резолюции, начинавшейся словами – «заслушав и обсудив», – было предложено исключить из резолюции слово «обсудив» (резолюция принята единогласно и
