повидать…
И каждому, кто с ним поздоровается, он дарил на память по значку. Так вот, ежели бы Калуд пропал, никто бы и не заметил. А тут — сам председатель горсовета товарищ Цоне Мечков[39].
Кривня, как вы уже, наверное, поняли, городок тихий и спокойный, ничего особенного здесь не случается. Вот только в прошлом году на огородах громом убило огородника дядю Парашкева. Но гром все-таки был слышен, а председателя Цоне Мечкова — ни слыхать, ни видать. И городок не без основания встревожился. Как дальше быть-то без руководителя?
В первый день исчезновение председателя прошло незамеченным. На следующее утро, однако, справиться о нем в совет заявилась собственной персоной его супруга, тетка Донка. Тут-то все и поняли, что товарищ Мечков куда-то запропастился. Да и это вам не столица, где никто ничего не знает; здесь и председателя, и партийного секретаря кличут по имени. Жители Кривни чуть ли не все друг другу родственники и знают один другого как облупленных.
— Как это исчез? Куда же он мог подеваться? — удивился его заместитель. — Наверное, на совещании в окружном центре.
Тетка Донка успокоилась. И правда, была у ее мужа такая нехорошая привычка: куда уезжает, что делает, никому ничего не говорит. А в этот день в окружном центре действительно шло совещание.
— Там он. Где ж ему еще быть, — подтвердил и фининспектор. — Знаю я их: начнут заседать, по три дня сиднем сидят!..
Но вот после обеда позвонили из округа:
— Почему нет вашего председателя? Особого приглашения дожидается?
Все, кто был в это время в совете, переглянулись. Поняли, что с их председателем что-то стряслось…
Сообщили в милицию. По дорогам целыми днями как угорелые несутся грузовики, легковушки, мотоциклы. Может, авария произошла — отправили его к праотцам, а тело скинули в какой-нибудь овраг… На дорогах никто с общественным положением человека не считается. Однако начальник райотдела милиции тщательнейшим образом просмотрел сводки происшествий и отрицательно покачал головой:
— Не только в районе, но и во всем округе за последние дни не зарегистрировано ни одной аварии.
Так ему и поверили! Аварии случаются каждый день, только их не регистрируют в сводках, чтобы показать, как здорово работает автоинспекция. Ну его, начальника райотдела, пусть себе делает что хочет! А вот куда председатель подевался?!
Товарищ Цоне Мечков пользовался авторитетом, и весь город любил его.
В свои пятьдесят пять лет он отличался богатырским здоровьем, и усы у него торчали, как у молодого попика. Перед стариками шляпу снимал, женщинам, как истинный джентльмен, дорогу уступал…
Когда человека нет на месте или — чур, не накаркать бы, — когда он умрет, он сразу всем дороже становится… Так вот, раз председатель не на совещании, значит, с ним что-то случилось. И тревога с новой силой охватила население городка.
Милиция тоже забеспокоилась. Начались поиски. Объехали окрестные села, опрашивали путевых обходчиков, шоферов, пастухов, лесников — никто нигде его не видел. Узнав об этом, тетка Донка ударилась в рев и своими рыданиями тронула сердца всех горожан.
По линии ДОСО и комсомола организовали спасательную команду из водолазов для проверки водоемов. Может, лежит где-нибудь на дне с камнем на шее?.. Когда человек занимает столь ответственный пост, его окружают не только друзья. Два дня команда обследовала ближайшие водоемы, на третий вернулась ни с чем. О председателе — ни слуху ни духу! Рыбы только ребята привезли. Да какая радость от их рыбы, если хороший человек как сквозь землю провалился…
И тогда решили пойти к дядьке Борису. Он что-нибудь да знает, раз до сих пор молчит. Быть того не может, чтобы дядька Борис ничего не знал!
— Гм, — почесал он подбородок. — Что ж, найду я вам его, только боюсь возможных эксцессов…
Никто не понял иностранного слова, но все догадались, что он боится, как бы чего похуже не вышло. А куда хуже-то?
И дядька Борис пошел к вдовушке Деше.
— Так и так, мол, Деша, — говорит он ей, — мы тут люди свои. Знаю, что председатель любил к тебе заглядывать. Может, и теперь он заходил? Или, может, знаешь что другое по данному вопросу?
— Заглядывал, — спокойно отвечает Деша. — Да, любил заглядывать, но в последние дни не заходил, а больше ничего по данному вопросу я не знаю.
И вдруг неожиданно для всех как разревелась! Ну ладно, заглядывал. Но разве можно во всеуслышанье признаваться в этом? Однако Деша, видать, здорово любила его. Знать ничего не хочет. Ревет, аж сердце на части рвет: «Ой, Цоне, миленький ты мой, единственный мой…» Так горько она не оплакивала даже своего мужа, Парашкева, когда его громом убило.
Деша слезами исходит, а народ уже толпится в двух местах: у дома председателя, где тетка Донка плачет, и у ворот вдовушки Деши.
Молодежная же спасательная команда не поддалась всеобщему унынию и решила продолжить поиски.
Когда Деша начала оплакивать председателя, до сознания тетки Донки стало доходить кое-что. Несмотря на свое положение председателевой жены, не думая ни об этом, ни о чем другом, она направилась к дому Деши. Пришла и еще с порога набросилась на нее:
— Верни мне мужа! — орет. — Ты его у меня отняла. Знаю я тебя, ведьму, видать, серной кислотой его облила!
И как пошла… Ну, что такое разъяренная обманутая жена, вы знаете.
— Ты, — кричит, — такая-сякая, блудница, потаскуха, скорпион, я тебе…
Схватила опечаленную вдовушку за волосы и давай ее таскать — волоска на голове у нее не оставила.
Одно слово: бабы! Вроде обе любят товарища Мечкова, а ни одна из них об его авторитете не подумала. Человеку и после смерти без авторитета нельзя! Посмертный авторитет даже больше нужен, потому как без него у юного поколения не будет примеров для подражания. А тут речь идет о председателе горсовета, не о каком-нибудь там дворнике! Но кто станет думать о таких высоких материях?! Если человек даже и жив, как он теперь вернется в город, как людям в