Встреча с этим караваном поистине была милостью небес. Дик Сэнд напрасно надеялся спуститься на плоту к устью реки. Следуя от Нгамы до Иеллалы, Стенли насчитал на этой реке семьдесят два водопада. Никакая лодка не могла бы здесь проскользнуть. В устье Конго неустрашимому путешественнику четыре года спустя пришлось выдержать последний из тридцати двух боев, которые он вел с туземцами. А ниже он попал в водопад Мбело и только чудом спасся от смерти.
Одиннадцатого августа миссис Уэлдон, Джек, Дик Сэнд, Геркулес и кузен Бенедикт прибыли в Эмбому, где их ожидала самая сердечная встреча. Здесь они застали американский пароход, отправлявшийся к Панамскому перешейку. Миссис Уэлдон и ее спутники сели на этот пароход и благополучно прибыли в Америку.
Телеграмма, отправленная в тот же день в Сан-Франциско, уведомила Джемса Уэлдона о неожиданном возвращении на родину его жены и ребенка, следы которых он тщетно разыскивал повсюду, где, по его предположениям, мог быть выброшен на берег «Пилигрим».
Наконец, 25 августа путешественники приехали по железной дороге в главный город Калифорнии. О, если бы Том и его товарищи были с ними!..
Что сказать о дальнейшей судьбе Дика Сэнда и Геркулеса? Первый стал сыном, второй - другом семейства Уэлдон. Джемс Уэлдон сознавал, что он всем обязан юноше-капитану и отважному негру Геркулесу. Хорошо, что Негоро не успел побывать в Сан-Франциско. Разумеется, мистер Уэлдон не пожалел бы всего своего состояния, чтобы выкупить из плена жену и сына. Он помчался бы к берегам Африки, - но кто знает, каким опасностям он подвергся бы там, жертвой какого коварства стал, вернулся ли бы он оттуда целым и невредимым?..
Скажем несколько слов о кузене Бенедикте. В день приезда в Сан-Франциско, наспех пожав руку Джемсу Уэлдону, он заперся в своем кабинете. Кузену Бенедикту не терпелось приняться за писание гигантского труда о «шестиноге Бенедикта» - «Hexapodes Benedictus», - труда, который должен был совершить переворот в энтомологической науке.
В своем кабинете, загроможденном коллекциями насекомых, он первым делом разыскал очки и лупу... Но какой вопль отчаяния вырвался из груди ученого, когда он, вооружившись этими оптическими приборами, впервые хорошенько рассмотрел единственного представителя африканских насекомых, вывезенного им из путешествия!
«Шестиног Бенедикта» оказался совсем не шестиногим! Это был обыкновенный паук! И если у него было шесть ног вместо восьми, то это означало только, что двух передних ног у него недоставало. А недоставало их потому, что Геркулес неосторожно оборвал их, когда ловил паука. Таким образом, мнимый «Hexapodes Benedictus» не представлял никакой ценности с научной точки зрения. Это был обыкновенный паучок, каких много, да к тому - еще инвалид! А заметить это раньше помешала энтомологу его близорукость. Кузен Бенедикт не перенес такого удара; он серьезно заболел, но, к счастью, его удалось вылечить.
Через три года маленькому Джеку исполнилось восемь лет. Он уже начал учиться, и Дик Сэнд помогал ему готовить уроки, урывая время от собственных занятий. Тотчас же по возвращении в Сан-Франциско Дик Сэнд принялся за учение с рвением человека, которого терзают угрызения совести: он не мог себе простить, что по недостатку знаний не мог как следует справиться со своими обязанностями на корабле.
«Да, - говорил он себе, - если бы на борту «Пилигрима» я знал все то, что должен знать настоящий моряк, скольких несчастий можно было бы избежать!»
Так говорил Дик Сэнд. И в восемнадцать лет он с отличием окончил гидрографические курсы и, получив диплом, готовился вступить в командование одним из кораблей Джемса Уэлдона.
Вот чего достиг благодаря своему поведению, своему труду маленький сирота, подобранный на краю песчаной косы Сэнди-Хук. Несмотря на свою молодость, он пользовался всеобщим уважением, можно даже сказать, почетом; но по скромности своей он и не подозревал этого. Ему и на мысль не приходило, что решительность, мужество, твердость, проявленные им во всех испытаниях, сделали из него своего рода героя, хотя он и не прославился блестящими подвигами.
И все же одна горькая мысль преследовала его.
В редкие минуты досуга, которые ему оставляли занятия, он всегда думал о старом Томе, Бате, Актеоне и Остине. Он считал себя ответственным за их несчастья. Миссис Уэлдон также не могла без грусти вспоминать о бедственном положении своих бывших спутников. Джемс Уэлдон, Дик Сэнд и Геркулес готовы были перевернуть небо и землю, чтобы разыскать их. Наконец, благодаря широким связям Джемса Уэлдона в коммерческом мире удалось разыскать их следы: Том и его спутники нашлись на Мадагаскаре, где, кстати сказать, рабство в скором времени было уничтожено. Дик Сэнд хотел отдать свои небольшие сбережения, чтобы выкупить их, но Джемс Уэлдон и слышать не хотел об этом. Один из его агентов совершил эту сделку, и 15 ноября 1877 года четыре негра постучались в двери дома Джемса Уэлдона. То были Том, Бат, Остин и Актеон. Этих славных людей, избавившихся от стольких опасностей, едва не задушили в дружеских объятиях.
И тем, кого «Пилигрим» забросил на гибельный берег Африки, недоставало только бедной Нан. Но старую служанку нельзя было вернуть к жизни, так же как и Динго. И, конечно, это чудо, что только они двое погибли при таких жестоких испытаниях.
Само собой разумеется, что в день приезда четырех негров в доме калифорнийского купца Джемса Уэлдона был пир, и лучший тост, встреченный всеобщим одобрением, провозгласила миссис Уэлдон в честь Дика Сэнда, «пятнадцатилетнего капитана».
Пятьсот миллионов бегумы
Перевод с французского М. П. Богословской под редакцией О. В. Волкова
Иллюстрации художника П. И. Луганского
Собрание сочинений в 12 т. Т. 8., М., Государственное Издательство Художественной Литературы, 1957
ГЛАВА ПЕРВАЯ Мы знакомимся с мистером Шарпом
- А хорошо работают английские газеты! - воскликнул доктор, откидываясь на спинку глубокого кожаного кресла.
У доктора вошло в привычку разговаривать с самим собой, это было для него своего рода отдыхом.
Доктору Саразену минуло пятьдесят лет. Его ясные живые глаза на тонко очерченном лице серьезно и в то же время приветливо смотрели из-за очков в стальной оправе. Всякому, увидавшему это лицо, невольно хотелось сказать: какой хороший человек!
Несмотря на ранний час, доктор уже был во фраке с белым галстуком, и щеки его были гладко выбриты.
В комнате, где он сидел, в большом номере гостиницы в Брайтоне, всюду были разбросаны газеты: «Таймс», «Дейли телеграф», «Дейли ньюс» лежали на столе, на креслах и даже на полу, на ковре. Часы только что пробили десять, а доктор уже успел осмотреть город, побывать в больнице и, возвратившись к себе в номер, прочесть в нескольких крупных лондонских газетах подробный отчет о своем докладе, с которым он два дня тому назад выступал на международном гигиеническом конгрессе. Темой этого доклада было его изобретение - камера для счета кровяных телец.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
