К исходу 18 января обе ударные группировки 2-го Белорусского фронта полностью прорвали тактическую зону обороны противника. Создались условия для развития успеха. За 12 дней 65-я продвинулась почти на 200 километров от наревского плацдарма на запад. Войска днем и ночью вели бои с сильными арьергардами отступавших соединений врага и с гарнизонами укрепленных городов.
Хотелось бы отчетливее оттенить одну особенность в характере обороны противника на этом этапе войны. Дело в том, что в январе 1945 года, особенно когда стремительно продвинулся вперед 1-й Белорусский фронт[29], немецко-фашистское командование приняло и настойчиво осуществляло решение держаться в «котлах», даже идти на создание «котлов». И армейская и фронтовая разведка имела достаточно документов, утверждавших, что Гитлер под страхом смертной казни приказывал военным и гражданским властям держать до последнего крупные населенные пункты, превращать их в крепости, драться в окружении. Немцы это и осуществили в ряде городов. На нашем направлении назову Торунь, Грудзёндз, Быдгощ, на других фронтах — Бреславль, Кенигсберг (Калининград) и другие. Борьба с гарнизонами укрепленных городов была ожесточенной. Порой события принимали, как увидит читатель, драматический характер. Какую цель преследовал противник? Заставить нас расходовать много сил и средств на окружение и тем снизить темп наступления.
Гитлеровскому руководству нужно было выиграть гремя для политической игры с нашими западными союзниками.
Захват плацдарма за Вислой считался самым сложным моментом операции. Ширина реки — 400 метров, глубина — до 7. Капризы погоды то и дело подводили нас. Сначала было тепло. Слякоть, мокрый снег и дождь; все развезло; кто воевал в поле, тот с трудом пробирался по грязи. Мы предполагали, что удастся совершить бросок через реку по открытой воде. Инженерные бригады уже вытягивались вслед за передовыми частями пехоты. Но вдруг стукнули морозы. Ртутный столбик термометра по ночам падал до минус 25°. Дороги превратились в катки, машины скользили, буксовали, летели в кюветы. Создавались огромные пробки. Висла замерзла, однако лед был слаб, особенно для переправы техники. Пришлось оперативно перестраивать способ форсирования — усиливать лед, делать ледяные дороги.
26 января 354-я дивизия первой подошла к Висле.
— Толщина льда до тринадцати сантиметров, — доложил В. Н. Джанджгава.
— Где пехота?
— Переправляю головной полк. Танки прикрывают с восточного берега.
— Огня у немцев много?
— Не очень: несколько минометных батарей. Противник не успел занять оборону по западному берегу Вислы в полосе 105-го корпуса. Положение было таково: сосед слева — 70-я армия окружила Торунь, находившийся примерно в 40 километрах юго-западнее Грудзёндза в тылу наших войск. В Торуни находились крупные силы противника. Немецкие части, отходившие непосредственно на Грудзёндз, получили приказ удержаться на восточном берегу. В этих условиях две дивизия 105-го корпуса (354-я и 193-я) захватили плацдарм на западном берегу Вислы. Прямо под Грудзёндзом немцы еще удерживали предмостное укрепление на восточном берегу, а далее, вплоть до Мальборка (50 километров севернее), противник отскочил за реку. Корпус Эрастова, переброшенный в ходе наступления на правый фланг армии, пытался форсировать реку близ Мальборка в одном, другом месте, вытянулся километров на двадцать к северу и вынужден был остановиться. Дивизии 18-го корпуса вели в это время бой под Грудзёндзом.
На зависленском плацдарме пока что была одна пехота. Ни пушки, ни танки пройти по льду еще не могли. В ночь на 28 января саперы укрепили лед досками в бревнами. По этим настилам удалось перетянуть батальонную и полковую артиллерию и подвезти боеприпасы.
С чувством огромной признательности вспоминаю самоотверженную работу верных помощников нашей пехоты — саперов. Вот один эпизод: мост через Вислу охранял взвод техника-лейтенанта Пащенко, его люди укладывали новые слои бревен, но вода их заливала, а тут подошла автоколонна с боеприпасами. Тогда Пащенко повел своих саперов в бурлящую ледяную воду и расставил по обеим сторонам настила, и машины прошли на плацдарм между этими «живыми перилами».
Наши части несколько продвинулись вперед и расширили плацдарм километров на пять, но их боевые порядки были построены в одну линию с низкой плотностью. Немцы подбросили резервы и начали контратаки. Их активность объяснялась тем обстоятельством, что к этому времени наш фронт уже перехватил все сухопутные коммуникации восточно-прусской группировки и наше командование нацеливало армии левого крыла на группировку врага южнее Кенигсберга.
Мы прилагали все силы, чтобы ускорить переброску за Вислу боевой техники. Погода опять задурила. После нескольких дней крепких морозов наступила страшная оттепель. Намораживать лед стало невозможно. Был найден новый метод: во льду делали взрывами как бы канал и в нем наводили понтонный мост. Движение по нему открылось вечером 29-го числа. Через два дня инженерная бригада Винькова построила свайный мост. Д. Ф. Алексееву легче стало подбрасывать на плацдарм средства усиления, но все-таки корпус наступать не мог, пока остальные силы армии находились на восточном берегу. Обстановка требовала перегруппировать войска, подтянуть оба корпуса к левому флангу, ввести на плацдарм и только тогда наносить удар.
В этой сложной и несколько необычной обстановке командование 65-й армии при очередном докладе фронту попросило К. К. Рокоссовского при первой возможности посетить наш армейский НП на Висле, чтобы оценить сложившееся положение дел. Рокоссовский, как всегда, оказался очень внимательным и заботливым. Он приехал в тот же день, осмотрел местность, полноводную Вислу, на которой уже обозначалась подвижка льда, оценил противника перед фронтом армии и затем предложил доложить наше решение.
— Блокировать Грудзёндз тридцать седьмой гвардейской дивизией, сороковым танковым полком и подразделениями армейского запасного полка. А соединения восемнадцатого и сорок шестого корпусов вывожу на плацдарм.
— Идея верная. Но у гвардейцев не более двух тысяч штыков, а у их соседей и двух тысяч не наберется. У немцев под Грудзёндзом, пожалуй, втрое больше. Ударят по вашим тылам… Придется сделать иначе.
Маршал приказал передать 37-ю гвардейскую временно в подчинение 2-й ударной армии, которая подбросит к крепости 98-й корпус генерала Г. И. Анисимова. Это развязывало руки нашей армии, и она получала возможность начать перегруппировку. Донской танковый тоже по указанию командующего фронтом должен был перейти на плацдарм.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
