– Что здесь творится? – со слезами спросила я. Сдерживаться не получалось, и я рыдала в голос. – Там Маша, я видела Машу! Она… – голос подводил. – Она стала змеей, это она была там в коридоре! Ты убил Машу? Скажи! Скажи, слышишь?
– Тихо, – Влад сжал меня в объятиях, не позволяя буянить и размахивать руками. – Успокойся, все хорошо, тебе просто почудилось. От страха. Слушай меня, пожалуйста.
Голос Влада успокаивал, я, судорожно вцепляясь ему в плечи, начала дышать спокойнее, чувствуя, как высыхают слезы, а мое бешено стучащее сердце подстраивается под размеренный ритм сердца Влада.
– Тут плохо, – шептал мне на ухо парень. – Тут змеи, много змей, но Маша… Ее здесь нет. Тебе она просто показалась. Ты мне веришь? – Влад отстранился, и я поймала его мерцающий янтарный взгляд. Я почти успокоилась и готова была поверить во что угодно, лишь бы он продолжал говорить. – Вот и замечательно, – удовлетворенно заключил он. – А сейчас тебе нужно уйти отсюда, как можно быстрее. Нельзя, чтобы они заметили тебя!
– Кто они?
– Не важно. Давай скорее, неужели ты думаешь, это последняя тварь в таких больших катакомбах?
– Будут еще? – со страхом выдохнула я и сделала несколько несмелых шагов.
– К сожалению, да. Какой-то умник открыл клетки.
– Это я.
– Ты? Черт бы тебя побрал! Зачем?
– Не знала, что там монстры. Понимаешь, я правда видела Машу. Я была уверена – в клетке заперта она. Я своими глазами наблюдала за тем, как она из человека становится монстром. Что здесь творится, а? – паника вернулась, и из глаз снова брызнули слезы.
– Слушай сюда! – Влад резко остановился и развернул меня к себе лицом. – Тебе нельзя находиться здесь, тебе нельзя знать, какие тайны хранят подземелья, ты понимаешь? Это очень опасно. Если хоть кому-нибудь станет известно, что ты тут видела, тебя убьют. Алин, это не шутки, я говорю серьезно. Пожалуйста, пообещай молчать!
– Но тут творится что-то ужасное, – чуть спокойнее ответила я. Слова Влада заставили задуматься. Поэтому бесконтрольный страх и истерика отступили. – Очень-очень страшное, нельзя так оставлять, нужно сообщить властям, полиции, ну или еще кому-нибудь.
– Не стоит, – со спокойной улыбкой заметил Влад. – Нужно просто молчать и жить дальше. Поверь, все не так, как кажется. Никто не пострадал и не пострадает, если ты будешь держаться подальше отсюда.
Услышав очередное непонятное шуршание со стороны коридора, Влад втолкнул меня в какую-то нишу и закрыл своим телом.
– Но… – начала я, пытаясь сказать парню, как он рискует, стоя к тварям спиной, вдруг одна из них бросится.
– Т-с-с, – закрыл он мне рот рукой и тихонько качнул головой.
Я стояла, не смея вдохнуть, ощущая, как громко бухает сердце, и чувствовала, что моя голова просто разрывается от всего случившегося.
– Пошли, – Влад через какое-то время убрал руку от моего рта и отступил, попросив: – Пообещай мне одно.
– Что именно?
– Забыть. Забыть все, что ты сегодня здесь увидишь. Я постараюсь помочь, но многое зависит от тебя. Ты не должна хотеть вспомнить. Пожалуйста.
Я сама не хотела вспоминать, но голова разрывалась от сотни вопросов. Все это было странно, страшно и не укладывалось в голове. Я словно попала в фильм ужасов, а не в элитный лицей. Я опиралась на Влада и, едва переставляя ноги, брела по тоннелю. Блуждала где-то между реальностью и забвением и не запомнила, как мы оказались уже в знакомом коридоре.
– Ты ведь не бросишь меня тут? – всхлипнула я, цепляясь за его окровавленную майку и прижимаясь всем телом.
– Не брошу, ты, главное, успокойся, – попытался отцепить мои руки Влад.
Возбужденные голоса, доносящиеся из коридора, принадлежали студентам и заставили нас снова нырнуть в подземный ход.
– Глупая идея, – выругался Влад. – Зря я надеялся, что тут будет тихо. Днем такого счастья не дождешься. Придется идти другим путем.
– Не хочу, – в отчаянии заплакала я. – Там змеи. А я их ненавижу. Ненавижу всеми фибрами души. Мне кажется, нет тварей отвратительнее.
– Не будь столь категорична, – покачал головой Влад, и, прижав меня к себе, нежно чмокнул в висок. – Пойдем быстрее, Алина, я должен быть сейчас совсем в другом месте, а не нянчиться с тобой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 22
Забвение
Вокруг нас снова сгустилась унылая, настораживающая темнота. В каждом углу чудились янтарные змеиные глаза, слышалось угрожающее шипение. Казалось, что за мной по пятам скользят гибкие, сильные тела, но я зря напряженно ожидала шороха змей. Вокруг было подозрительно тихо. Все ужасы мне просто мерещились, Влад сказал мне об этом после того, как я испуганно сжалась у стены и отказывалась идти дальше. Его слова подействовали отрезвляюще, я несколько раз глубоко вздохнула и сумела взять себя в руки. Спустя какое-то время я поняла, что Влад был прав. Реальным и осязаемым в этих жутких подземельях был лишь он, уверенно идущий впереди и крепко сжимающий мою руку. Я шла за ним след в след и постепенно успокаивалась, чувствуя тепло его ладони и вслушиваясь в размеренное дыхание.
Длинный темный коридор извивался, раздваивался и напоминал самый настоящий лабиринт, в котором Влад чувствовал себя на удивление уверенно. Я пока не была готова спросить, почему он так хорошо здесь ориентируется. Не знаю, каких страшных откровений я ждала от его признания, но правда оказалась на удивление банальна. Влад пояснил ситуацию сам.
– Я живу в лицее практически с самого рождения и успел изучить здесь все вдоль и поперек. Вряд ли кто-нибудь еще знает эти подземелья так же хорошо. Даже мой отец, хотя он провел здесь не один месяц, пытаясь понять, куда и откуда ведут эти коридоры.
– А куда и откуда? – заинтересовалась я.
– Кто знает? Дому несколько столетий, здесь, совсем недалеко стояла красивейшая церковь, которую взорвали в двадцатых годах прошлого века. Часть подземных ходов ведет к ней. Недалеко в лесу расположен охотничий домик, думаю, в том районе тоже есть парочка потайных выходов.
– И что, они сохранились до сих пор? – мои глаза загорелись, я любила тайны, особенно те, которые затерялись в прошлом.
– Вполне возможно.
– Слушай, а разве нигде не сохранилось карты подземелий?
– Может быть, она где-нибудь есть. Я никогда не вникал, но в доме имеется обширная библиотека, вроде бы, отец находил там какие-то старинные документы. Если хочешь, загляни как-нибудь на досуге. Только прошу тебя, изучай все теоретически. Или, в крайнем случае, зови меня.
– Нет-нет, сюда я больше не сунусь, – пообещала я. – А как же ты исследовал подземелья без карты. Тут же сплошной лабиринт!
– Мне карты ни к чему, – беспечно заметил Влад. – Не представляю, с чем это связано, но я замечательно ориентируюсь в пространстве. Не знаю, есть ли такое место, где я могу заблудиться.
– Здорово! – восхищение было искренним. – А я самый настоящий географический кретин. Могу заблудиться в трех соснах. Знаешь, как сложно с этим жить?
– Не представляю! – усмехнулся парень, и мы замолчали, но стресс прошел, и я почувствовала себя намного лучше и спокойнее.
– Я не могу в таком виде пойти в комнату! – воскликнула я, наконец осознав, что ничего страшного в подземельях больше не происходит. Меня начали волновать исключительно девчоночьи проблемы. – Посмотри, я вся грязная и в змеиной крови. Мне нельзя показываться в коридорах лицея. Мой вид вызовет слишком много ненужных вопросов.
– Что-нибудь придумаем, – спокойно отозвался Влад. Он остановился, с улыбкой притянул меня к себе и успокаивающе погладил по голове. – Не переживай по пустякам, – шепнул парень, и мы пошли дальше. На верхнем уровне подземелья было совсем тихо. Все произошедшее внизу начало казаться очередным бредовым сном.
На маленьких, похожих на бегущие шнурочки змеек, снующих по стенам вверх и вниз, я уже не обращала внимания. Я начала уставать к тому моменту, когда Влад остановился перед глухой с виду стеной и нажал ладонями на два кирпича, расположенных на уровне головы. Часть каменной кладки отъехала в сторону, и мы шагнули в типовую лицейскую комнату. После гнетущей темноты подземелий вечерний полумрак, с яркой, таращившейся в окна луной, показался неожиданно ярким, дневным светом, и мне даже не пришлось вглядываться для того, чтобы рассмотреть непритязательный интерьер. Тяжелые двухстворчатые шкафы, окно и кровати – почти все, как у нас с Ксюхой.
