Открыто идти по такому белесому склону было небезопасно. Даэрос решил поискать, нет ли места потемнее, и двинулся в обход вдоль «леса-сада». Осмотр подтвердил, что возвышение одинаковое со всех сторон, как перевернутая миска и везде такое же цветочное. Оказавшись по другую его сторону, Ар Ктэль обнаружил, что дом не пустовал. В верхнем окне под самой крышей мерцал свет. Вряд ли гонцов пустили так высоко. Значит, хозяева были на месте. Вернулись…
Гонцы нашлись в довольно интересном месте. Даэрос услышал, как всхрапнула и ударила копытом лошадь. Пройдя еще немного, он увидел то, что могло быть конюшней или входом в дом из-под земли. А может быть и тем и другим сразу. Из склона торчал крытый землей свод — весь в цветах, только ворота чернели. Как прыщ на ровном месте. Из-за этих ворот и доносились разнообразные и теперь уже хорошо слышимые звуки — храп, фырканье и бряцанье железа. Наверное, какая-то лошадь была подвязана на цепь и трясла головой. Пошел бы налево, наткнулся бы на конюшню в холме гораздо раньше. Завершать обход было незачем.
Даэрос решил идти на разведку к дому. Самым удобным местом для незаметного подхода был угол строения — если кто и смотрит из темных окон, то так скосить глаза не сможет. Подъем Ар Ктэль преодолел с разбега и замер у стены, прислушиваясь. Оштукатуренная гладкая стенка, наверное, была препятствием для тех, кто хотел взобраться на первый выступ и заглянуть в окна второго «ящика». Первый-то был вообще без окон и без дверей. Но таких прыгучих «страхолюдин» здесь не ждали. А о том, что некоторые не совсем Темные и не совсем Светлые эльфы еще и цепкие, обитатели этого жилища точно не подозревали. Рубаху он перед прыжком предусмотрительно выпустил поверх ремня, а то так и пряжкой стену пробороздить недолго и зашуметь. Кто их знает, этих «золотоволосых», может, они слышат лучше, чем сады разводят.
Даэрос успешно осилил первые три подъема, радуясь такой удобной для него конструкции. Ширина площадки каждого яруса даже позволяла стоять к дому боком, а не по стене плашмя животом ползать — залез и ходи хоть в ту, хоть в другую сторону, хоть вокруг гуляй… Полутемный прислушался. За стеной кто-то шаркал ногами. Похоже, что ему повезло остановиться рядом с лестницей. Шаги неуклонно удалялись вверх, и характерно скрипели ступени. Даэрос подпрыгнул и уцепился за край уступа.
Шаркающего за стеной Ар Ктэль нагнал при следующем подъеме и решил опередить. Последний ярус сдался. Примеченное освещенное окно было за углом. Полутемный постоял, выровнял дыхание, чтобы даже вздохом себя не выдать, и отправился к цели…
Хорошо, что он мысленно подготовил себя к чему угодно, хоть к дракону, сидящему на груде золота, а то бы рухнул вниз. В комнате за столом боком к окну сидела женщина — настолько близко, что если бы окно было открыто, то он смог бы дотянуться до неё рукой. Полутемный отступил на шаг назад и стал не торопясь обдумывать увиденное. Женщина была не тридцатилетней. Скрюченная старушка лет под восемьдесят, никак не меньше. Она писала, почти уткнувшись носом в пухлый фолиант, или в то, что должно им стать. Сразу же вспомнился и спрятанный в лесу дневник и таинственный «куб» в пещере Ларгиса. Дом, по которому оказалось так удобно взбираться, как раз напоминал пять, ну почти ящиков… Любительница прямых линий и очень круглых холмов оказалась намного интереснее драконов.
Даэрос прислушался. Перо скрипело по пергаменту, старушка шмыгала носом. Дышала она тяжело и сипло, как и всякий человек, доживший до столь преклонного возраста. Но с учетом всех здешних странностей, рано было предполагать по внешнему виду вообще и по ушам в частности, что женщина принадлежит к людскому племени. Мало ли что в мире завелось тайного и непонятного? Ар Ктэль заглянул в окно еще раз, осматривая тускло освещенную комнату. Пусть углы помещения и терялись во мраке, все-таки было сразу видно, что порядок в небольшом помещении царил идеальный. На столе лежали ровной стопкой книги, даже перья были разложены в ряд. Функционально, но несколько противно. Даже захотелось учинить некоторый беспорядок. Лишь один предмет в центре стола казался если не лишним, то нелепо расположенным.
Даэрос мысленно соотнес настольную фигуру с оттиском на дневнике, и сомнений не осталось — схематичный оттиск на обложке изображал именно этот шедевр комнатной скульптуры. Полусфера, вероятно, символизировала холм. Только вместо торчащего на реальном холме дома, на скульптурном собрате красовалась та самая палка. От символа на обложке дневника эту конструкцию отличало только количество листьев. Не один, а четыре симметрично расположенных. Послышались шаркающие шаги и тяжелое дыхание того, кто одолел подъем по лестнице. Даэрос снова отступил вдоль по стене. Наверное, надо было уходить. Он и так узнал больше, чем рассчитывал, но оторваться от такого увлекательного занятия, как «узнавание», Полутемный не мог. А помощников, чтобы оторвать его насильно и честно назвать процесс затянувшейся разведкой, рядом не было.
Голос вошедшего принадлежал женщине. Две дамы почтенного возраста — это было слишком. Хотелось увидеть тех самых «золотоволосых» эльфов, которых щедро пообещали лесовики. Не могли же они столько дурманящего пойла выпить, чтобы принять двух женщин с разной степенью одышки за прекрасных «парящих над травами».
— Ну, какие новости? — Спрашивала сидевшая рядом с окном. Если бы Даэрос её не видел, то не поручился бы за возраст. Но голос был, конечно, не молодой. Говорила женщина глуховато и сипло. — Что тебе удалось узнать? Люди Талока говорили между собой о чем-то ещё, что не было сказано сразу?
— Ничего нового. — Вошедшая, наконец, отдышалась. — Кроме новостей об эльфе, которые прислал Талок, только о сене. Не нравится оно им в этом году. Дождей было мало. Но это же не важно, Дрианкатриссе. Ты приняла решение?
— Индермиссе не вернулась, Линтарнассе и Греатиссе тоже…
С памятью у старушки все было в порядке. Такие имена выговаривать не всякий молодой способен. По схожести всех этих нир-мир-дир-лин-миссе, Даэрос определил, что имя, которое назвал сегодня Талок, было из того же ряда.
Ар Ктэль прилип к стене и почти перестал дышать. Вот, кто оказывается будет решать, что с ними делать. Вот эта старушка! Посмотреть на её подругу хотелось неимоверно. Даэрос сделал шаг назад к окну и отшатнулся. Все-таки он не ко всему был готов. У края стола, лицом к нему сидела женщина ни в коем случае не старая. Вот этой он не дал бы и тридцати. Самое большее — лет двадцать пять, насколько он разбирался в человеческих женщинах. Совсем не намного старше их Пелли. Но юные человеческие девицы должны взбегать по лестницам, а не шаркать еле-еле. Волосы… ну, для местных за золото вполне сошли бы — довольно яркий соломенный цвет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
