Мужчина повернул голову в сторону вошедших и позволил себе, словно через силу, растянуть губы в приветливой, но какой-то невыразительной улыбке:
— А я уж грешным делом подумал, что Вы, Араон Артэмьевич, решили передумать.
Голос человека оказался низким и властным, словно пропитанным до основания внутренней силой, на порядок превосходившей все чародейские резервы. Несоответствие голоса и внешности настолько шокировало, что побрившийся укурыш за его спиной отчётливо дёрнулся, едва не рассыпав по полу свою важную ношу.
— Как можно, Волех Милахович, — Араон широко улыбнулся, первым протягивая руку для рукопожатия и немного склоняясь в ломаном подобии поклона, в то время как его гордость и самоуважение корчились в предсмертных судорогах.
— Совершенно верно, — милостиво, но без лишней претенциозности Маршалок ответил на рукопожатие, поднимаясь со своего места. — Князя и его представителей разочаровывать нельзя. Так по какому вопросу Вы меня пригласили, да ещё и при таком параде?
Мужчина окинул выразительным взглядом торжественно продуманный наряд Главы Совета, особенно отметив зажатые подмышкой церемониальные регалии и закреплённый на бедре странный агрегат напоминающий серп с намотанной на рукоять цепью. По выражению не утративших молодой яркости глаз, было заметно, что странное оружие уже проверяют на эффективность и наличие чародейской составляющей.
— Увидите Волех Милахиевич, — подавил довольную улыбку молодой человек, донельзя польщённый таким вниманием к своему детищу. — Сейчас я полагаюсь на Ваше понимание и снисходительность к предпринятым мною мерам, ввиду чрезвычайной ситуации в Замке и княжестве. Прошу следовать за мной. Надеюсь, устройства фиксации у вас при себе, как и средства вызова инквизиторов.
— Обижаете, Араон Артэмьевич, — умело скопировал его полуулыбку Маршалок, отгибая край старомодного воротничка таким образом, чтобы стал заметен знак личной княжеской службы.
От одного этого жеста и без того очень дёрганный в отсутствии очередной дозы укурыш плюхнулся на задницу, округлив глаза как у домового сычика, и беззвучно открывал рот. Благо, что мозгов в дурной голове хватило не тыкать пальцем. Арн наградил растяпу таким выразительным взглядом, что паркет рядом с пареньком невольно начал нагреваться, напоминая, что Глава ещё и знатный огненный чародей с весьма бурным темпераментом. Даже не взглянув, как перепуганный в конец наркоторговец собирал по полу разлетевшиеся папки, Важич последовал к высоким, оделённым позолотой дверям зала заседания Совета.
— Надеюсь, Вы помните, о чём я Вас просил? — на всякий случай решил уточнить молодой человек, тщательно скрывая за деловым тоном совершенно естественные нотки лёгкого волнения.
— Безусловно, — Маршалок это, скорее всего, заметил, но вида не подал, поощряя нового Главу к выбранной стратегии поведения. — Я до сих пор не представляю, зачем Вы выдвигали такие требования.
— Для чистоты следственного эксперимента, — Араон небрежно поправил на груди церемониальный знак и как-то отстранённо пожалел, что забыл побриться.
Официальный представитель Светлого Князя, как он сам просил его рекомендовать, изобразил удивление, насколько позволяло морщинистое бесцветное лицо. Действительно были моменты в предоставленной Важичем информации, которых он не понимал, и лишь поэтому решил присутствовать на Совете лично, а не послал одного из доверенных. В прочих же деталях, ситуация была до пошлого банальной для изживающей себя системы. То, что окончательно утратившие чувство первичного единения чародеи рано или поздно разорвут псевдообразование, не сомневался никто. Волех Милахиевич, напротив, удивлялся, что вся эта чародейская ватага рукомахов так долго продержалась на плаву, не сожрав себя изнутри в тот самый миг, как первые хозяева Замка испустили дух, а Царь, беспечно махнув рукой на этот бестиарий, оставил их на полной автономии. Князь, любивший время от времени прибирать к рукам имущество своих верных и не очень подданных, уже ни раз намекал за завтраком, что было бы совершенно неплохо устроить какой-нибудь игральный дом в так удобно расположившемся в центре города Замке или хотя бы получать с собравшихся там дармоедов причитающуюся, по его убеждению, дань. Однако старшему Важичу, умудрившемуся так несвоевременно и проблематично отойти в лучший мир, постоянно всеми правдами и неправдами удавалось из «отеческих» объятий монарха выворачиваться. Его младшему сыну, очевидно, такой ловкости не передалось, если молодой Глава рискнул обратиться в своей чародейской грызне к третьей стороне. Все министры полагали, что молодой боевик продержится чуточку дольше. В прочем, Маршалок не был склонен во всём винить молодого человека: время его вхождения в должность выпало не самое благополучное, да и жизненный опыт оставлял желать лучшего. Единственное, что слегка смущало службу княжеских ищеек в купе с инквизиционным отделом, это методы, к которым новый Глава имел патологическую склонность.
— Всё готово, Глава! — выбежал навстречу невысокий паренёк с профессиональной улыбкой. — Всё как Вы приказали, чашки обработаны, стол покрыт, вентиляция проверена.
Рурик сиял, как новенькая монетка от носков начищенных до блеска туфель и до идеально выглаженной белоснежной рубашки с накрахмаленным воротничком. Даже длинноватые непослушные вихры были терпеливо уложены и закреплены на голове с помощью специальной пасты. От чего начинающий наркоторговец выглядел управляющим в элитарном клубе для особо приближенных к княжеской шапке ратишей. А одно вышколенное выражение лица стоило десяти театральных групп.
— Стёкла целы? — вполне себе дружелюбно, хоть и не без налёта превосходства поинтересовался Арн.
— Э-э-э мы вчера посоветовались и решили с этим соединением не рисковать, — с всё тем же профессиональным выражением ответил юноша и чуток тише заметил: — Излишки зятьку сдали, он уже на поправку идёт, сам придумает, куда засунуть.
— Следи за языком, — поспешил одёрнуть его Глава. — А насчёт зятя… — Араон сделал весьма характерный жест мизинцем по горлу, — понял?
Паренёк растерянно кивнул, на мгновение выходя из образа, но тут же поправился и предусмотрительно вручил две пары белых перчаток.
— Что это значит? — поинтересовался официальный представитель Светлого Князя, надевая перчатки и почти незаметно морщась от смутно знакомого, но отвратительного до дрожи аромата.
В требовательном голосе мужчины сквозило неприкрытое недовольство, заставившее даже Рурика нервно дёрнуть за узел своего форменного галстука, а его временно онемевшего собрата жалобно икнуть. Только Араон Артэмьевич в ответ хищно осклабился, невольно сверкнув модифицировавшимися по привычке глазами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
