Уже не один час они шли сквозь непроницаемую черноту. Шиа потерял всякое ощущение времени и в конце концов так измучился, что просто упал на землю. Один из троллей перекинул его через плечо, как мешок с зерном, и нес на себе весь остаток пути. Когда долинец пришел в себя, повсюду горели огни костров. Шиа почувствовал, как его положили на землю, потом подняли на ноги и провели под обе руки в громадный шатер. Все воспринималось как-то смутно: кто-то проверил веревки у него на руках и связал ноги. Через мгновение Шиа оставили одного. Панмона Крила и Кельцета увели куда-то в другое место.
Шиа попытался было распутать веревки, но очень скоро отказался от этой затеи. Усталость накатила тошнотворной волной, все тело болело, глаза слипались. Долинец пытался бороться с подступающей сонливостью: нужно что-то придумать, чтобы спастись. Однако от этих усилий его сознание лишь погрузилось в какой-то туман. Шиа уснул.
Казалось, не прошло и минуты, как кто-то грубо встряхнул его. Долинец открыл глаза: приземистый тролль что-то буркнул ему на своем неразборчивом языке и указал на поднос с едой, после чего развернулся и вышел из палатки. Снаружи было светло. Пока полог шатра не опустился, Шиа рассеянно глядел на серый утренний свет. Значит, начался новый день. С изумлением долинец почувствовал, что он больше не связан, быстро растер затекшие руки и ноги, чтобы восстановить кровообращение, и в мгновение ока покончил с завтраком.
Там, снаружи, царило какое-то возбуждение, с громкими криками тролли носились по лагерю. Шиа уже собрался с духом, чтобы выглянуть на улицу, как вдруг полог шатра широко распахнулся. Вошел приземистый тролль-стражник и знаком пригласил Шиа следовать за ним. Долинец крепко прижал руку к груди, где лежали эльфийские камни, и без особой охоты пошел за троллем.
Снаружи его ждали еще несколько стражников. Они провели маленького долинца через небольшое поселение, мимо шатров, палаток и грубо сложенных каменных хижин. Глядя на далекий горизонт, Шиа понял, что это место расположено намного выше пустынных равнин, которые они пересекли прошлой ночью. Поселение казалось необитаемым, на улицах никого не было, крики давно стихли. Шатры и хижины стояли пустыми. Внезапно Шиа похолодел, ему показалось, что его ведут на казнь. Ни Панмона, ни Кельцета что-то не видно. Алланон, Флик, Менион Лия и все остальные остались далеко, в Южной Земле. Им конечно же ничего не известно о его затруднительном положении. Теперь он — один, и смерть уже близко. Страх парализовал долинца, он даже не попытался бежать. Впереди показалась низкая скалистая гряда, обозначающая границу поселения. Тролли вывели долинца на широкую площадь. Шиа в изумлении приостановился.
Несколько дюжин троллей, сидящих широким полукругом лицом к скалам, одновременно повернули головы в его сторону. У подножия горной гряды, в стороне от других, сидело еще три тролля, у каждого в руках был разноцветный жезл с черным флажком на конце. Шиа заметил и Панмона Крила. Вор пребывал в какой-то печальной задумчивости и, похоже, даже не видел долинца. В центре полукруга, прижав руки к груди, неподвижно стоял Кельцет. Все внимание собравшихся было обращено на него. Шиа провели и усадили рядом с задумчивым Панмоном Крилом. Кельцет даже не пошевелился. На какое-то время абсолютная тишина нависла над площадью. Шиа еще никогда не видел такого странного собрания. Наконец один из трех троллей, держащих жезлы, торжественно поднялся и ударил концом жезла по земле. Все, как один, поднялись и, повернувшись лицом на восток, произнесли в унисон какую-то фразу. Потом молча уселись обратно.
— Можешь себе представить? Они молились.
Впервые после их странного пленения в ущелье Панмон заговорил. Шиа даже вздрогнул от неожиданности. Он быстро взглянул на разбойника, но тот, не отрываясь, смотрел на Кельцета. Второй тролль из председательствующих на этом странном собрании поднялся на ноги и что-то сказал, несколько раз указав рукой на Панмона и Шиа. Долинец озадаченно повернулся к своему товарищу.
— Это суд, Шиа, — бесстрастно произнес разбойник. — Но не над нами с тобой. Нас отведут к горе Черепа, что за Кряжем Ножа, в царство Ведуна-Владыки, и что с нами будет… черт его знает. Мне кажется, они еще не поняли, кто мы такие. Просто Властелин Духов приказал задерживать всех чужаков и приводить к нему. Без разбору. У нас еще есть надежда.
— Но суд?.. — с сомнением начал Шиа.
— Над Кельцетом. Он потребовал, чтобы его судили его соплеменники, а не какой-то Брона. У него есть такое право. Это древний обычай: никто не может отказать ему в этой просьбе. Он был вместе с нами, а тролли сейчас воюют с нашим народом. Любой тролль, водящий компанию с человеком, считается предателем. Любой, без исключения.
Шиа невольно поглядел на Кельцета. Громадный тролль твердо, как скала, стоял в центре полукруга. Собравшиеся ждали — голос председателя продолжал греметь над площадью. Значит, они ошиблись, с облегчением подумал долинец, Кельцет не предал их. Но почему он без сопротивления отдался в руки троллям там, в ущелье, ведь он же знал, что его жизни тоже грозит опасность?
— А что они сделают с ним, если решат, что он — предатель? — возбужденно спросил Шиа.
Губы Панмона скривились.
— Я знаю, о чем ты думаешь. — Горькая усмешка послышалась в его голосе. — На этом суде он рискует всем. Если его признают виновным, его тут же сбросят с ближайшей скалы.
Он зловеще замолчал и в первый раз посмотрел прямо в лицо долинцу:
— Я тоже ничего не понимаю.
Председатель закончил свою длинную речь и сел на место. Какой-то тролль подошел к судьям — теперь Шиа понял, что эти трое, должно быть, судьи, — и что-то тихо сказал им. Потом подходили еще тролли, что-то рассказывали, кратко отвечали на вопросы судей. Шиа вообще ничего не понимал, однако предположил, что эти тролли были воинами патрульного отряда, который вчера захватил их в ущелье. Казалось, опрос свидетелей никогда не закончится, но за все это время Кельцет и бровью не повел.
Шиа все смотрел на спокойного гиганта и никак не мог сообразить, почему Кельцет повел себя именно так. Ведь тогда, в ущелье, они вполне могли бы отбиться, и он не стоял бы сейчас перед судом. И Шиа, и Панмон уже давно начали подозревать, что их молчаливый товарищ — не простой изгнанник, отвергнутый своим народом только за то, что он был немым, а значит — ущербным. И он совсем не разбойник и вор, каким Панмон пытался его представить. Слишком умными были его глаза, всегда спокойные и добрые. Он что-то знал о Мече Шаннары, о Ведуне-Владыке и даже о самом Шиа. Он носил в себе какую-то тайну, связанную с прошлым, сокрытую глубоко в его сердце. Как Алланон, вновь подумалось Шиа. Они оба знали секрет Меча Шаннары. Долинец с сомнением покачал головой, не веря своему собственному открытию. Над этим еще стоит подумать, но не сейчас.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
