Я думала, что понимаю, к чему ведёт этот разговор. Несколько предупреждающих слов, еще немного обаяния, и меня отошлют, погладив по голове. Это было… Она воспринимала меня всерьез, а этого я не ожидала от дворян Пустоши. Дьявол раздери, что ты можешь сказать второй по силе женщине на континенте, спрашивающей тебя, чего ты хочешь?
Я хочу, чтобы Кэллоу был свободен, и не на словах, а в реальности. Я хочу, чтобы ваши дворяне прекратили грабить землю моего рождения, как будто это их право, данное Богами. Я хочу мира, пусть даже под эгидой Башни. И в следующий раз, когда один из твоих псов выйдет за рамки дозволенного, я хочу, чтобы у меня хватило сил насадить голову на пику. Все это я могла бы ей рассказать, но это открывало слишком многое этой женщине, о которой я все еще мало знала и еще меньше доверяла.
— Это сложный вопрос, — ответила я вместо этого с непроницаемым лицом.
— Самый часто задаваемый, — прокомментировала Имэ.
— Не будь несносной, милая, — вздохнула Малисия. — Я понимаю, что это неожиданно, Кэтрин, и не буду настаивать на ответе сегодня. Все, о чем я прошу, — это подумать над ним.
Императрица Ужаса откинулась на спинку кресла, каждый дюйм ее тела стал царственным, когда она непроницаемо посмотрела на меня.
— Это Праэс, Кэтрин Обретённая, — сказала она. — Наши пути суровы, но они не лишены изящества. Заработанная сила — твоя, и ты можешь делать с ней все, что пожелаешь. Помни об этом, подавляя восстание, которое ты привела в движение. Жертвы бессмысленны, если они не приводят к результату.
Во второй раз с тех пор, как я вошла в комнату, кровь застыла у меня в жилах. Она знала. Она знала. Как именно… — нет, это не имело значения. Если бы она хотела моей смерти, ей не понадобились бы доказательства, и даже Блэк не попытался бы ее остановить. Я прерывисто вздохнула и склонила голову в знак признания подразумеваемого окончания приема. Имэ отодвинула стул, встала, небрежно подошла ко мне и похлопала по плечу. Я подавила желание оттолкнуть ее руку.
— Я провожу вас, леди Оруженосец, — сказала глава шпионов. — Башня может быть довольно опасна для тех, кто не знаком с ней.
— Не спорю, — пробормотала я, позволяя ей вывести меня из комнаты.
Ее шаги замедлились, когда мы прошли через прихожую, дверь бесшумно закрылась за нами.
— Ваш легион пройдет через Саммерхолм, — неожиданно сказала Имэ.
Я посмотрела на нее настороженно.
— Да, это единственный сухопутный путь.
— Чернокнижник будет там, — сообщила она мне. — Как и его сын.
Я удивленно моргнула.
— Его сын? Я думала он…
— Женился за инкубе? — улыбнулась она. — Да, слухи верны. Очень благовоспитанное создание, для олицетворения похоти. Они усыновили.
— Хм, — буркнула я. — Интересно. Зачем ты мне это рассказываешь?
— Мальчик недавно получил Имя Подмастерья, — ответила она. — Их присутствие в городе не случайно.
Сила зовет к власти, — всегда говорил мой учитель. Мои пальцы сжались. Маг с такой огневой мощью в его распоряжении был бы довольно козырной картой, но я была в Праэс достаточно долго, чтобы знать, что предположения проложили путь к разочарованию. Или ранней могиле.
— Я буду иметь это в виду, — ответила я.
— После этого ты будешь знакома со всеми Бедствиями, кроме Рейнджер, — задумчиво произнесла Имэ. — Не многие могут похвастаться таким.
Я нахмурилась.
— Я никогда не встречала Ассасина, — заметила я.
Она бросила на меня жалостливый взгляд.
— Было бы ошибкой думать, что Ассасин никогда не встречался с тобой, — ответила она. Я поморщилась. И подумать только, у меня ведь уже заканчивался материал для кошмаров.
Имэ помедлила, потом позволила мне первой пройти в будуар.
— Один совет, Обретённая, — пробормотала она, наклоняясь ближе. — Когда люди выбирают самых опасных из окружения Амадея, они думают о Рейнджере или Чернокнижнике. Они ошибаются.
Я сохраняла невозмутимое выражение лица и встретилась с ней взглядом.
— Будь очень осторожна с Писцом, — прошептала она. — Никогда не позволяй ей думать, что ты представляешь для него угрозу. Если она решится, она не вызовет Огонь Преисподней и не придёт, размахивая мечом. Однажды ночью ты просто… исчезнешь, и никто никогда не найдет тело.
Я сглотнула.
— Вы мне очень помогли, — ответила я.
Я опустила следующее, что это было? невысказанным. Рука шпионки легла ей на горло, а взгляд стал отсутствующим.
— Я в долгу перед твоим учителем, — сказала она. — Однажды он выбрал милосердие, хотя имел полное право поступить иначе. У меня вошло в привычку платить по счету при любой возможности.
После этого мы молча вышли из Башни, каждая погруженная в свои мысли.
Том II / 003 : Цена
— Рано или поздно Башня всегда получает своё. — поговорка Праэс
Специи были редкостью в Кэллоу так что до Атера я пробовала только соль. Я отправила в рот еще один кусок бириани, наслаждаясь вкусом тмина и перца. Какая-то часть меня чувствовала смутную вину за то, что я так наслаждаюсь этим блюдом: количество специй, используемых для заправки риса, было бы достаточно в Лауэре, чтобы купить три блюда. Курица с карамелизированным луковым соусом, которая сопровождала его, была не совсем моей любимой — я никогда не была любителем сладостей, — но после посещения Башни я решила, что необходимо восполнить потраченную энергию. Меч и Чаша, старое пристанище Айши, за последние несколько месяцев превратилось в неофициальное место встреч для Пятнадцатого. Штабной трибун ухитрился добиться того, чтобы наши легионеры платили меньше за выпивку, — сделка, которой хозяин был более чем доволен, когда появился постоянный поток легионеров в увольнительных.
Крыса познакомил меня с бириани, слегка шокированный моим признанием, что я понятия не имею, каков тмин на вкус. Он закатил глаза, когда Хакрам указал на странность того, что тагреб так любит готовку сонинке, указав, что делить мезе с другими легионерами — хороший способ вернуться домой с пустым желудком. По-видимому, тагреб любил готовку и блюда для общей трапезы — понятие совершенно чуждое мне. Делить тарелку с кем-то в Кэллоу было признаком глубокой близости, и делалось это на публике только горячими молодыми любовниками. И все же это был далеко не самый странный обычай, с которым я
