— Да, осадков, как я вижу, у вас здесь маловато выпадает, — заметил Бен.
Капрал бросил на него гневный взгляд, однако, поняв шутку, громко расхохотался.
— Вот именно, подполковник! Если вы хотите увидеть, как маленькая грязная лужа превращается в течение десяти минут в целый залив, то вы попали по назначению.
Позади них остался целый век — век самолетов, водопроводных кранов и мощеных тротуаров; они будто двигались в прошлое, в окутанные вонью болота, во влажную, ужасную духоту. Было в этом что-то невыносимо гнетущее, походившее на взваленный на спину и безжалостно давящий груз. Лусон в сравнении с этим казался райским уголком…
Дорога резко повернула в сторону, плотная стена джунглей немного поредела. Справа, со стороны моря, до них донеслись три разрозненных выстрела, несомненно, на винтовки М-1. Эхо от последнего выстрела прокатилось по лесу, заглушив шум мотора.
— Что это? — спросил Стокпоул и, поскольку все молчали, добавил: — Довольно близко, правда?
— Какой-то осел палит по крокодилу, — презрительно процедил капрал. — Или парню просто померещилось что-нибудь.
Перед ними появилась роща кокосовых пальм и остатки бывшего сарая для копры с проваленной крышей, который теперь спокойно догнивал в джунглях; дальше под деревьями выстроился ряд обвисших пирамидальных палаток, казавшихся черными под пышущим жаром серовато-зеленым небом, затянутым облаками. Позади палаток два оголенных по пояс солдата лениво рыли щели для укрытия; к их саперным лопатам то и дело прилипали комки грязи.
— Конечная остановка, джентльмены, — доложил им капрал. Сунув пальцы в рот, он два раза пронзительно свистнул. Солдаты, рывшие щели, разогнули спины, бросили лопаты и, выбравшись наверх, медленно поплелись к ним.
— Штаб бригады вон в той палатке в конце, полковник, — показал капрал Дэмону; затем, махнув рукой в обратную сторону расчищенного участка, в направлении длинного зеленого навеса госпитальной палатки, едва различимой в чаще рощи, сказал Стокпоулу: — А вон там, доктор, зал пыток. А вон там, — он ткнул костлявым пальцем в западном направлении, в сторону тропы, откуда слышались приглушенный треск стрельбы и глухие взрывы, доносившиеся, видимо, издалека, — там находится земля, с которой отправляются в рай. Колокольный звон слышите?
— А когда начало представления? — спросил Бен.
— Еще одна замечательнейшая хохма! — воскликнул, в который уже раз прыснув со смеху, капрал. — Надо будет запомнить и эту.
Его хохот еще долго был слышен, пока они шагали по грязи к последней палатке, возле которой в беззаботной позе стоял часовой. Увидев двух приближающихся офицеров, он вяло принял положение «смирно» и отдал честь. Из палатки навстречу им неожиданно вышел генерал Уэстерфелдт; на нем была форменная рубашка цвета хаки с закатанными рукавами и краги.
— Сэм! Дорогой мой, счастлив видеть тебя…
— Рад снова служить под нашим командованием, генерал! — Сэм попытался отдать честь, но Уэсти остановил его жестом и обеими руками схватил руку Сэма. Он очень постарел, лицо покрыли глубокие морщины, щеки свисали синеватыми складками, былая радостная самоуверенность исчезла. «Он болен, — подумал Дэмон. — Нет, здесь что-то большее, чем болезнь».
Чтобы скрыть свое изумление, Дэмон повернулся к Бену.
— Подполковник Крайслер.
— Рад вашему прибытию к нам, Крайслер. — Генерал ответил на приветствие Бена и пожал ему руку. — Я не знаком с вами, но Сэм настойчиво добивался вашего назначения к нам, и я не скрою, для меня этого более чем достаточно. — Он криво улыбнулся. — Не всякий пожелает приехать сюда, в этот край нищеты. Входите и присаживайтесь. — он провел их в палатку и тяжело опустился на стоявший у походного рабочего стола брезентовый стул. Боковые полотнища палатки были закатаны вверх, но воздух в ней оставался спертым, не чувствовалось ни малейшего дуновения. — Садитесь, садитесь. — Он отодвинул от себя стопку бумаг, медленно протер глаза. Под мышками и вокруг воротника на его рубашке темнели большие пятна пота. Нахмурившись, он оттянул влажную ткань от тела. — Эта проклятая потница может свести человека с ума. Тяжело здесь, Сэм, — сказал он, помолчав немного. — Да тебе и рассказывать не надо, сам видишь, как здесь.
— Да, сэр. Я знаю.
Уэстерфелдт испытующе посмотрел на него.
— Что они говорят там, в Брисбене?
— Я почти ничего не слышал, генерал, — солгал Сэм. — Фактически мы только переночевали там. Кажется, разочарованы тем, что операция слишком затянулась…
— Вот как, — проворчал командир бригады. — Черти проклятые, засели там в своих уютных номерах у Ленвона, попивают джин с лимонным соком и гонят сюда директивы… — Зазвонил прикрепленный ремнями к ножкам стола полевой телефон, и, прервав фразу, Уэстерфелдт поднял трубку. — «Лось» слушает. Да. Они не сделали? Понимаю, понимаю… Ну, вот что… Хотя ладно, не надо… По-моему, нет. Что?… Видишь ли, это надо еще обдумать, я пока не знаю… Да, да, я позвоню тебе. — Он положил трубку в кожаный футляр и снова оттянул влажную рубашку от тела. — Да, им легко вопить, потому что не приходится сидеть здесь, в этом вонючем болоте, где японцы заглядывают тебе прямо в глотку. Обстрел и бомбежки почти каждый день. Сидишь и ломаешь голову над тем, когда прибудет следующая партия снабжения. Если вообще прибудет… А вы знаете, что у меня имеется из артиллерии? — спросил он, подавшись вперед. — Одно стопятимиллиметровое орудие. Одно! И шестьдесят семь снарядов к нему. Плюс около десятка тридцатисемимиллиметровых. Мне нечем воевать. У японцев есть все: они получают пополнения морем, перебрасывают их по «тропе Бовари».
Дэмон слушал генерала, питая в душе надежду, что на лице его написано достаточно симпатии и внимания. Плохо, значит, дело. Гораздо хуже, чем ему намекали. Когда генерал наклонился, чтобы поднять упавший со стола лист бумаги, Дэмон украдкой бросил взгляд на Бена; тот многозначительно завращал глазами.
Шаркнув ногами по полу палатки, генерал тяжело выпрямился.
— Мой старый нес Помнеи, — произнес он, печально улыбнувшись. — Мне все кажется, что он где-то здесь, у моих ног… Бедняга чувствовал, что возвратиться ему не суждено…
— Как обстоят дела в полку, генерал? — спросил Дэмон. Вертя в руках карандаш, Уэсти снова наклонился вперед.
— Да, по поводу полка, Сэм. Им пришлось очень нелегко. Хорошие ребята, не мне говорить тебе об этом, но им пришлось нелегко. Этот бесконечный марш от Кокогелм… Они не были подготовлены к действиям в таких условиях. Фактически никакой подготовки, на это не было времени. Боже, я никогда не представлял себе ничего подобного. — Он замолчал и шмыгнул носом. Его губы безжизненно отвисли. Старческие губы.
«Неужели он так стар? — подумал Дэмон, ощутив острую боль сожаления. — Слишком стар?» Он — вспомнил Джорджа Колдуэлла, представил его стоящим возле автомобиля у здания штаба в памятное, воскресное утро Пирл-Харбора. Уэсти был почти одного возраста с его тестем. Чтобы вернуть его к теме разговора, Дэмон спросил:
— Кто командовал полком, генерал?
— Мак. Макфарлейн. Ты должен помнить его. — А что с ним случилось?
— Он заболел. Сыпной тиф. Болезней здесь, Сэм… и все от насекомых. Они и в траве кунаи, и в воде, — словом, везде. Москиты, клещи… Вам тоже нужно остерегаться. — Он отбросил карандаш, стиснул пальцы и уставился на них пристальным взглядом. — Три недели назад случилось самое страшное. Да, пожалуй, это были самые тяжелые дни. У некоторых ребят сдали нервы, и они не устояли. Произошло что-то ужасное. Разобраться в чем-нибудь было совершенно невозможно. Японцы были повсюду: в лесу на деревьях, в пещерах, на земле… На каждом шагу… И какие сволочи!.. Они ведь годами готовились к действиям в таких условиях! Жили в джунглях, довольствовались горстью риса и глотком воды… Вы не представляете, с кем нам пришлось иметь дело, Сэм. Я был вынужден отстранить от должности Чака Леффингуэлла. Отстранить его, моего лучшего друга! Думаете, легко мне было сделать это? — Он уставился на собеседников, его губы дрожали. Неожиданно он схватил со стола лист бумаги и сунул его в руку Дэмона.
— Прочти это. Давай, давай читай.
— «Дорогой Уэсти, — начал читать вслух Дэмон. — Теперь вам должно быть предельно ясно, что время решает все. Сейчас некогда рассуждать о том, что наши войска в большинстве своем не обстреляны, что японцы являются испытанными мастерами ведения боевых действий в джунглях, что обстановка со снабжением не всегда такая, какой могла бы быть. Все это не имеет ни малейшего значения. Вы должны обходиться тем, что у вас есть. Ваша задача — захватить полевые укрепления японцев в районе Моапора к 12 ноября, и ничто другое не имеет значения. Никакая некромантия и никакие фокусы не помогут вам достичь поставленной цели. Бой — вот ваше решение. Единственное решение. Наносите удары искусно и решительно, потому что, как я часто предупреждал, судьба медлительна, а время быстротечно. Искренне ваш Макартур».
