ШпалернаяДва галантно поклонился, указывая женщине дорогу, и латница направилась к таверне.
Глава восьмая «Летят пароходы — привет Мальчишу»
Я попятился от двери. Наверху заскрипели ступени под ногами Тристана. Верный Эндрю прошептал:
— Бегите, господин. В моей комнате есть чёрный ход!
Очень соблазнительное предложение, но Егорка не трус. Особенно когда у противника есть радар и скоростной транспорт.
— Спрячься, — отмахнулся я от трактирщика и тот с заметным облегчением нырнул в свою каморку.
— Кто это, Лолушко? — спросил рыцарь. Несмотря на хламиду, в которую он был облачён, держался юный воин с достоинством. Молодой лорд, спускающийся к завтраку.
— Небольшой нежданчик, — ответил я. — Помнишь место, где мы были?
Он кивнул.
— Если меня сейчас станут убивать, то вали туда со всех ног. В драку не лезь.
— Это бесчестье! — рубанул Тристан. На лице гримаса возмущения.
— Это стратегия!
Дверь распахнулась, и внутрь ступила Стриммерша. Росту в женщине было метра два. Смерив нас взглядом, она оглядела пустой зал. Голова в шлеме просканировала помещение, задержавшись на всех возможных углах, а затем хищная прорезь забрала уткнулась в мою сторону.
Громыхая доспехом, воительница прошла в центр комнаты. Следом за ней в таверну неторопливо шагнул ШпалернаяДва. А За–за–заика… Он наверняка тоже где–то тут был. Стелсер.
— Дратути! — поприветствовал я игроков. — Это не я курил, это пацаны, я просто рядом стоял!
— Бергхейм? — раздался из–под шлема слегка удивлённый голос Стриммерши.
— Ну… так получилось, — развёл я руками. — Не то чтобы я очень хотел, но такая разнарядка вышла.
Женщина переглянулась с колдуном.
— Ну не видел я там никого, — ответил тот. — У них там какое–то событие со мхом. Города во мху, леса во мху. Где мха нет, там либо бои, либо пожары, либо паника. Никаких следов игроков. Бастион видел чей–то, но брать не стал потому что мусора и так хватает.
Это моя Мясодельня–то мусор?! Кстати, надо туда заглянуть. Обленился. Впрочем, это позже.
В трёх шагах от меня из пустоты возник За–за–заика. Он демонстративно убрал длинные кинжалы в ножны, положил сверху ладони. Смотрел разбойник с насмешкой.
— Это т…т…ты го…гонец от За…за…, бля. От м….м…меня?
— Ну, в тот момент это казалось мне шикарной идеей, — осторожно ответил я.
— Ч…ч…часть, Л…Л…Лиги, в моем к–к–к-клане. Они с…сразу нап…написали.
— Куда написали?!
— В к…к…кланч–ч–чат.
Да ладно! Так можно было?!
ШпалернаяДва присел на лавку у двери, поставил посох к стене. Убивать меня, видимо, не планировали. Это воодушевляло. Нет, если вдруг порубят на салат, то до ночи, когда с кладбища повалят зомби, недолго и я наскребу на воскрешение Тристана, однако…
Хотелось разойтись миром.
— Сколько вас в Бергхейме? — спросила Стриммерша.
— Десять человек. А вас?
— Где остальные? — не ответила она.
— А шут их знает, — пожал плечами я. — Определённо не дома. Нас разделили. Меня квестом заарканили и сюда затащили. А твои гаврики, — мой палец ткнулся в За–за–заику, — весь шмот подкрысили!
Стриммерша убрала щит, меч. Шлем тоже растворился.
— Алина, — стукнула она себя по нагруднику. — Это Толик.
За–за–заика кивнул.
— И Влад.
Колдун вяло поднял ладонь, будто из последних сил.
— Лолушко–Егорушко, — я хлопнул по коленям, в минитанце, и развёл руки в сторону, поиграв ладонями. — Самый чиканутый шут по ту сторону моря. Надеюсь. Но не уверен. Вы первые игроки, кроме нашей группы, кого я встретил.
— Тебе повезло, — Алина рассматривала меня с интересом. — Что за маска? Сними.
Я послушно стащил последнюю ценную вещь.
— Хм… Лучше надень. Привязанная шмотка?
— Да, но, знаешь, это было больно. Я просто потерял свою косметичку. Но почему же повезло? Неужели вы привезли пряники? Очень люблю пряники!
Она слегка улыбнулась.
— Встретил бы ты Роттенштайн, не успел бы и привет сказать.
— Ах в этом смысле, — разочаровано протянул я, — да, наслышан.
— Кто у вас главный в группе? Мне нужно с ним поговорить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Головастик.
Алина прищурилась:
— Головастик? Шаман? Он же из Роттенштайна.
— Нет, наш. Был на вольных хлебах, теперь припал к родной северной земле. Общались уже с ним?
— Егорчик, после нашего последнего общения пришлось две недели восстанавливать снаряжение. Я запомнила его тотемы…
Неловко как.
— Он больше не будет, — вставил я.
— Судя по твоему состоянию у него и не получится. Говоришь тебя раздели ребята Толи? Они, если не ошибаюсь, к игрокам не лезут. Да, Толя?
— П…п….первыми н…н…нет. Я рас…рас…п–п–поря..ряд…распо…, бля, так с…сказал.
— Твой соратник? — Алина указала на так и стоящего на лестнице Тристана.
— Я тоже воскрешённый, леди, как и вы! — поклонился он. — Сэр Тристан. Верный воин Четлена.
Стриммерша улыбнулась:
— Какой милашка. Надо было и мне такого взять.
— Только скажите, и мой меч будет служить вам! — он вытащил ржавую железку и отсалютовал ей.
— Эй, мы ж с тобой дружочки, — шикнул на него я.
— И это разрывает моё сердце. Если придётся выбирать между вами — я предпочту умереть!
— Он определённо очень мил.
— Я потерял шмот, спасая этого милого парня, — фыркнул я.
— Толя? Мы можем решить вопрос с твоими?
Разбойник закатил глаза:
— Л…л…ладно. С…с…с…се… Ща, бля.
Он забарабанил пальцами по воздуху, набирая сообщение.
— Как писать клану? У меня тоже есть клан, но я не знал… — ввернул я.
— Потом расскажу, — отмахнулась Алина. Она смотрела на Тристана и взгляд этот был… Голодным?
Да и рыцарь не сводил с воительницы восхищённого взора.
— Так как мне найти Головастика? — с трудом отвлеклась Стриммерша. — Никто не свалит Роттенштайн в одиночку. Я собираю остальных, чтобы остановить их. Айвалон готов забыть о былых обидах и присоединиться. Гхэулин решили поддержать нас. Бергхейму следовало бы выступить на нашей стороне.
— Тут дилемма, — коснулся я маски в показной задумчивости. — Вдруг вы — вороги, хитростью и коварностью пытающиеся выведать секретную информацию? Скажу вам всё–всё–всё, и моих дружочков поколотят. Соберут с них накопленную синьку, может даже фиолет. Нажитое непосильным трудом. И был я всю жизнь Кибальшичом, а тут нате, вот тебе банка варенья, хавай, Егорка.
Стриммерша хихикнула, совсем как девчонка. Будто она не двухметровая закованная в латы машина смерти, а одетая по дресскоду служительница офиса, и стоим мы с ней на кухне, ожидая своей очереди за кофе.
— Это низко, начинать с недоверия, — сказал Тристан. — Особенно, когда разговариваешь с дамой.
— Последнее твое общение с дамой закончилось в петле! — парировал я.
— Это грех того, кто толкнул её на путь порока!
— Воу. Нет ли в твоих речах сексизма? Не ущемляешь ли ты право женщин быть негодяями просто «потому что»?
Светлолесцы наблюдали за нами с интересом. Алина восторженно улыбалась. Из своей каморки показался Эндрю. Трактирщик занялся тем, чем занимаются все порядочные работники таверн — полировка стола тряпкой и прогревание ушей.
Тристан открыл рот, закрыл его. Права женщин и сексизм до этих краёв точно не докатились. Собрался:
— Не ведаю, о чём говоришь. Но столь прекрасная дама не может служить плохим целям!
— Что хочешь за соратника? — бросила на меня взгляд Алина. — Я его хочу!
Стриммерша нахмурилась, поправилась:
— В спутники.
Я жестом показал, что поправка не очень. По–прежнему предполагает двусмысленность.
— В соратники! — Алина справилась с собой. Ожгла меня взором.
— Миледи. Это было бы честью стать вашим компаньоном. Но я скован узами чести и мой меч служит Лолушке, — встал в позу Тристан.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Лолушко может это как–то пересмотреть, — Стриммерша явно забыла, о чём мы говорили до этого. Надо напомнить. Беседа заходила в тупик.
