позиции "Альянса". 12 января 1986 г. Перес представил на рассмотрение всего кабинета свое предложение о передаче спора по Табе в арбитраж и пригрозил сместить правительство, если Шамир и его коллеги продолжат сопротивляться. Заседание продолжалось двенадцать часов, и несколько раз его приходилось прерывать, когда оно выходило из-под контроля. Министры "Ликуда" осыпали премьера оскорблениями, а он обвинял их в саботаже мирного процесса. На рассвете было принято решение о передаче вопроса в арбитраж, но министрам "Ликуда" удалось отсрочить выполнение этого решения еще на девять месяцев. В итоге арбитраж принял решение в пользу Египта, и в марте 1989 года пляж был возвращен под египетский суверенитет.
В своих воспоминаниях Шамир писал: "Это не было счастливым моментом для меня; Я оставался в несчастливом убеждении, что если бы мы держались вместе, то могли бы сохранить Табу, ничего не потеряв, и мне казалось ироничным, что меня и тех, кто, как и я, сопротивляется передаче кусков земли врагам Израиля, обвиняют в "фанатизме", в то время как никто не протестовал и даже не обращал внимания (кроме Ликуда), когда египтяне, рискуя самим миром, цеплялись за Табу исключительно из соображений национального престижа. Конечно, после Табы ничего не изменилось, как будто ничего и не было". 3 Эти комментарии заслуживают пристального внимания по ряду причин. Прежде всего, бросается в глаза тот факт, что Шамир назвал Египет врагом, хотя за десять лет до этого он подписал мирный договор с Израилем. Кроме того, Шамир пренебрег международным правом и правами других государств. И последнее, но не менее важное: эти высказывания свидетельствовали о полной неспособности Шамира понять какую-либо точку зрения, кроме своей собственной.
Возвращение иорданского варианта
Главным стремлением Шимона Переса было урегулирование палестинской проблемы в рамках сепаратного соглашения с Иорданией. Это было наиболее последовательным направлением его политики в период существования правительства национального единства, сначала в качестве премьер-министра, а затем министра иностранных дел. В течение предыдущих семи лет правления "Ликуда" между Израилем и Иорданией не было никаких контактов на высоком уровне. Перес считал, что аннексия Западного берега, являющаяся долгосрочной целью Ликуда, была бы катастрофической ошибкой, поскольку она подорвала бы демократический и еврейский характер государства Израиль. Продолжение еврейской военной оккупации также не было удовлетворительным решением, поскольку на Западном берегу и в секторе Газа проживало 1,5 млн. арабов, и, поскольку их рождаемость была выше, чем у евреев, демографический баланс неизбежно должен был измениться в их пользу. Единственной альтернативой был иорданский вариант - территориальный компромисс с королем Хусейном, в результате которого его королевству возвращались густонаселенные районы Западного берега и Газы, а стратегически важные территории оставались в руках Израиля. Этот вариант был предпочтительным для Партии труда с 1967 года.
Ицхак Рабин был полностью согласен с Пересом в этом вопросе. "Иорданский вариант даже важнее, чем восстановление экономики", - говорил он своим коллегам во время предвыборной кампании. "Это главный вопрос, которым должно заниматься рабочее движение, когда оно придет к власти". Перес и Рабин поручили группе экспертов во главе с Йосси Бейлином изучить иорданский вариант и способы его реализации. Они приказали заменить вопросительный знак вокруг иорданского варианта на восклицательный. Рекомендация группы заключалась в том, чтобы следовать кэмп-дэвидской модели, т.е. прямым переговорам между Израилем и Иорданией при участии и помощи США и поддержке Египта. Таким образом, практически с первого дня пребывания в должности Перес начал по частным каналам работать над возобновлением диалога с Иорданией.
Реакция из Аммана была сдержанной, но обнадеживающей. Король Хусейн, похоже, был готов изучить возможности начала переговоров без гарантий их конечного результата. В прошлом он всегда требовал принципиального согласия с конечным результатом, прежде чем дать согласие на официальное начало переговоров. Теперь он был готов рассмотреть возможность начала переговоров без предварительных условий, но столкнулся с двумя проблемами. Во-первых, саммит Лиги арабских государств в Рабате в 1974 г. одобрил ООП как единственного законного представителя палестинского народа. Поэтому он не мог вступить в официальные переговоры с Израилем без одобрения ООП. Во-вторых, саммит Лиги арабских государств в Фесе (Марокко) в 1982 г. одобрил идею переговоров с Израилем, но только в рамках международной конференции. Поэтому он не мог начать самостоятельные переговоры с Израилем без того, чтобы арабский мир не ополчился против него, возможно, с фатальными последствиями. Для преодоления этих проблем Хусейн предложил провести международную конференцию с участием пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН и всех сторон конфликта, включая палестинцев. Международная конференция, как он надеялся, позволит ему остаться в рамках межарабского консенсуса и одновременно послужит прикрытием для прямых переговоров, которых так хотели израильтяне.
Однако в Израиле идея проведения международной конференции была крайне непопулярна. Международная конференция приравнивалась к навязанному извне решению, и это отвергалось всеми основными партиями. Партия труда всегда сопротивлялась этой идее, предпочитая прямые переговоры с отдельными арабскими государствами. Перес не был готов допустить, чтобы внешние силы имели право голоса при определении границ Израиля, и опасался, что на международной конференции тон будут задавать наиболее экстремистские арабские партии. Ликуд рассматривал международную конференцию не как форум для переговоров, а как код для принуждения Израиля к отказу от оккупированных территорий. Шамир особенно решительно и настойчиво выступал против международной конференции в любом ее виде. Он утверждал, что международная конференция поставит под угрозу само существование Израиля. Причины этого он изложил в своих мемуарах: "Я думал, что мы слишком скоро окажемся все более и более изолированными, под таким интенсивным международным давлением, которое мы, возможно, не сможем выдержать, и будем вынуждены уступить арабским требованиям (поддержанным почти всеми остальными), которые вернут Израиль к несостоятельной территориальной ситуации, в которой мы жили до 1967 г." Перед Пересом стояла задача найти формулу, позволяющую королю Хусейну начать переговоры с Израилем под международным эгидой и создать иордано-палестинскую команду для переговоров, минуя ООП.
Король Хусейн должен был поддерживать сложное равновесие и, соответственно, действовать с осторожностью ходока по канату. Прежде всего, ему необходимо было добиться легитимности переговоров о будущем Западного берега реки Иордан от своего заклятого врага - Ясира Арафата. 11 февраля 1985 г. он и Арафат заключили соглашение об общем подходе к мирному процессу с участием Израиля. Целью было самоопределение палестинцев через иордано-палестинскую конфедерацию, а методом - формирование иордано-палестинской делегации для переговоров с Израилем на международной конференции и формула участия ООП по принципу "вышел в начале, вошел в конце". Три условия, которые должна была выполнить ООП, чтобы получить право на участие в конференции на более позднем этапе, заключались в принятии резолюции 242,
