- Железа-то хватает? - осведомился Макеев у Эгорио.
- Почему не хватает, хватает, милостивый, - ответил тот. - Будет нужда - еще руды накопаем, жила большая. А кончится - новую найдем. Да и запасы у нас вот какие!
Указал на низкий приземистый каменный амбар, куда старательно стаскивали весь «земной» металл - от стреляных гильз до брони и пришедших в негодность запчастей.
- Вот завтра новую партию привезут. Правда, Гурди-Ко говорил, что деревья вокруг шахты на уголь скоро все пережгут…
Макеев мысленно сделал отметку в памяти - нужно будет потрясти академиков.
Ибо как выяснилось, никто в бывшем отдельном дивизионе не знал, как превращать каменный уголь в кокс, включая и Колю Гурденко, потомственного донецкого сталевара. Знали лишь, что надо его как-то по-особому подогреть в герметично закрытом сосуде, но опыты закончились лишь получением некой рассыпающейся черной пакости и большого количества вонючего (и горючего) газа - однажды лаборатория чудом не взлетела на воздух.
Заглянул Александр и в машинный зал, где возле пыхтящего и воняющего горелым маслом движка возился чумазый полуголый бородач - его бывший мехвод сержант Юртанов.
- Смотри, сардар, все работает, как я и обещал! - облизнул губы Эгорио. - Я еще раньше знал - чугун вещь полезная.
- Ты уверен, что механизм не рассыплется? Все же сила немалая!
- Не должен, сам тоан Брофдже-Ко расчет сделал. Говорит, будет работать еще лет сто! Но зачем нам сто лет, и девяноста хватит!
Вначале и мастерские с молотом и кузницей, и мельница с аварийной электростанцией работали от автодизеля, через снятую с одного из Т-62 передачу, кое-как восстановленную. Для тяжелой машины она уже не годилась, но кузницу и мельницу с крупорушкой кое-как обслуживала. Дизель, кстати, сняли с найденного в степи брошенного КрАЗа, угодившего во время ночной поездки в балку и в нескольких местах сломавшего раму - причем никто из солдат или командиров не мог вспомнить, кто и когда умудрился эту машину потерять. Но три месяца назад передача полетела окончательно, и пришлось изобретать самим. Вначале Бровченко лишь крякнул и сказал, что выковать и нарезать шестерни должного качества не сможет даже сам. На что мастер ответил, что он и не станет их ковать, а отольет из чугуна.
И ведь отлил, не соврал. Кстати, о литье…
- А как главный заказ? - осведомился майор.
- О, - мечтательно вздохнул Самтар, - взгляни сам, повелитель…
Они вошли в стоящую на отшибе глинобитную постройку, кузнец повернул какой-то рычаг («Вот, - подумал землянин, - освоился с электричеством».), и подвешенная к потолку автомобильная фара осветила чуть мерцающим светом тесноватое помещение, где на грубых козлах из толстых деревяшек стояло нечто напоминающее на первый взгляд глыбу из серого чугуна. И лишь человек, знакомый с техникой, да и то не сразу, определил бы, что это такое.
- Она что, уже готова? - зачем-то спросил майор.
- Да, - любуясь на дело рук своих, торжествующе молвил Эгорио. - И я ее сделал сам - никто такого не сделал во всем мире, ни один кузнец, а я сделал! Осталось присоединить котел, и можно запускать.
Александр подошел поближе, зачем-то потрогал холодный ноздреватый чугун.
Покосился на чуть не лопающегося от гордости мастера.
Положим, сделал тот это чудо техники не сам, а с помощью Бровченко и по его эскизам. Но действительно сделал.
Собственно, паровая машина была им сейчас не очень нужна, но Макеев, верный старому принципу дедов-прадедов - сибирских охотников: идешь на день, запасайся на неделю, - и тут решил сработать на перспективу. Как и с выплавкой железа, так и со многим другим. Ему хотелось узнать, смогут ли они создавать сколько-нибудь сложную технику сами, без применения земных запчастей и даже станков.
И вот всего за три месяца была сооружена эта машина.
Отлить блок цилиндров труда не составило, даже ухитрились сделать его целиком, с перепускными патрубками.
На поршне дело застопорилось, ибо нужной точности отливки с этим чугуном и мастерами не получались, а на имеющихся станках обработать болванку весом в две сотни килограммов было невозможно. Но тут Эгорио внезапно предложил: «А зачем мы будем мучиться, давайте отольем поршень прямо в цилиндре».
Правда, пришлось ждать следующей плавки, но все получилось как нельзя лучше - мастер даже додумался заодно и приделать шток шатуна, воткнув его прямо в цилиндр и загнув на наковальне конец для лучшей прочности.
Чтобы поршни не оказались припаянными к цилиндру, хитрый абориген придумал обложить стенки тонкими листками слюды. Слюда само собой сгорела, но дело свое сделала.
Заминка единственно вышла с золотником и перепускными клапанами - упрямец Самтар так вошел во вкус, что захотел сделать их без применения токарных станков (к которым он, надо сказать, испытывал глубочайшее почтение). И добился-таки своего, изведя то ли пять, то ли шесть комплектов заготовок, собственноручно отлитых из лучшей бронзы.
Тут же на дубовых брусьях стояла здоровенная бочка из красной меди - котел, собранный Эгорио на заклепках и сваренный расплавленной латунью - тоже придумка хитрого аборигена. Да, воистину, как запомнил Александр со школы: «Умудряет Бог слепца, а черт - кузнеца»!
- Ну ладно, молодец, Эгорио, хвалю. Если чего надо, проси…
В ответ Самтар молча поклонился. Ему нечего было просить у градоначальника - у него и так было все, что мог бы пожелать.
Он был оружейником при Западном воинском корпусе императора Сарнагарасахала возле реки Уриргаи. Вернее сказать, был насильно забран в войско по жребию за три года до того, как пришельцы сокрушили государство потомков Идущего по Звездам.
Атак был Эгорио потомственным кузнецом (как и отец его, и дед, и прадед, и вообще - все пятнадцать колен предков, живших возле Бурой Горы и добывавших для императора железо), то и на новом месте, хоть и погрустив, трудился честно, ибо иначе просто не умел.
Он даже был пожалован правом жениться до истечения урочных для императорского военного ремесленника семи лет - за то, что научился лить из чугуна детали механизма арбалетов и катапульт, которые прежде делали из дорогой бронзы. (А его начальник был даже вознагражден за сметку своего подчиненного домом и двумя кровными конями.)
После падения столицы Западный корпус просто разбежался кто куда, прихватив все, что плохо лежало, потому как командиры были в массе разосланы собирать ополченцев, а командующий при невероятном известии покончил с собой на алтаре Шеонакаллу. И через пару недель, как раз когда к ним явился мотопатруль пришельцев, в разграбленном лагере осталось всего несколько сот человек. Тащиться по рухнувшей стране домой было не с руки, и Самтар обосновался в ближайшем городке, благо без кузнеца никак не обойтись - и коня подковать, и круторогим быкам во время молотьбы копыта шипами подбивать - этому же ремеслу цены нет! А в его роду хотя и восхваляли Черное Солнце, но по-настоящему чтили лишь Тал бая - бога кузнецов, первым научившего людей выплавлять железо. А когда врата за грань захлопнулись, он присоединился к уходящим в Тхан-Такх остаткам войска пришельцев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
