Но, кроме того, теперь больше по привычке, нежели по необходимости, Рауль Хоакин Мендес продолжал следить и за процессами, происходящими в русской диаспоре в Аргентине.
Теперь он следил за скандалом вокруг раскола в Русской Православной Зарубежной Церкви (РПЦЗ) в Аргентине.
В октябре того же 2009 года министерство юстиции Аргентины под нажимом Российской Федерации, оказанным по дипломатическим каналам, полностью удовлетворило жалобу священников Скалона, внёсшего протест против «неканонических протестантских реформ», и Булатова, защищавших не только свои личные интересы, но и имущество и интересы подчинённой Московскому Патриархату части РПЦЗ.
А бороться было из-за чего. На конгрегацию, как на юридическое лицо, было зарегистрировано всё движимое (иконы, церковная утварь и другое) и недвижимое имущество (земельные участки, в том числе в дорогих районах Буэнос-Айреса, церковные здания и прочее) РПЦЗ в Аргентине.
Генеральный инспектор юстиции Аргентины удовлетворил жалобу священника Скалона, восстановил его в должности председателя конгрегации, а все решения общих собраний и заседаний правления Конгрегации, принятые в 2007–2008 годах, объявил недействительными.
Таким образом, было прервано двухлетнее управление этой религиозной организацией со стороны, избранным большинством русских православных прихожан в Аргентине руководством, осуществившим «незаконные» перемены в Уставе Русской Православной Конгрегации в Аргентине. В их числе: категорический отказ от соединения с Московской Патриархией; ограничение числа священников в правлении организации, и их представительство не из числа сторонников Московской Патриархии; церковный суд над священником Скалоном со стороны созданной комиссии конгрегации и его смещение со своего поста.
Рауль теперь и не знал, правильно ли он всё делал по отношению к Русской Православной Зарубежной Церкви в Аргентине? Ту ли информацию передавал он в Москву по линии СВР? Правильно ли в Москве использовали его информацию по этому вопросу? Полезные ли, и не преждевременные ли решения были приняты Московским Патриархатом, естественно сначала стремившимся взять под своё влияние своих зарубежных собратьев, а затем и прибрать к рукам всю аргентинскую епархию? Ведь, по мнению большинства прихожан, эти действия были неверны и несправедливы. Ведь теперь этим решением утверждался легальный статус перехода всего имущества от, по их мнению истинной РПЦЗ, к «филиалу» Московского Патриархата в Аргентине, якобы находящегося под опекой российских спецслужб. И это вызывало в душе Вячеслава смятение, и даже чувство досады, как будто бы он своей деятельностью здесь внёс раскол в ряды православных верующих, на много лет отбросив их истинное объединение.
Но он не был специалистом в вопросах религии, поэтому успокоился, поняв, что там… все они разберутся сами и без него.
А мне теперь моих детей растить, учить и воспитывать надо! – решительно порвал он со своим прошлым разведчика.
За всей этой после тюремной его активной работой девять месяцев пролетели для Рауля незаметно. Под Новый 2010 год он получил долгожданный карт-бланш на теперь всеобъемлющую и полноправную деятельность на территории Аргентины.
И вот, 4 января 2010 года Вячеслав Платонович Гаврилов-Кочет, наконец, связался по Skype со своими родителями и родственниками в Москве, пообщавшись с ними и представив им свою жену и детей.
Все теперь с нетерпением ожидали его визита в Москву и полного выхода из забвения, то есть возвращения своего блудного сына из прошлого.
Глава 14. Затмение
Неожиданно со своим прошлым встретился и Платон. Ему позвонил бывший школьный товарищ Александр Михайлович Сталев, с которым они просидели за одной партой с конца четвёртого класса и вплоть до окончания школы, но после этого практически не общались.
Из разговора с ним Платон понял, что Сталеву что-то надо от бывшего товарища. Прежде всего, и как это не казалось странным и по детски наивным, он ревновал Платона к былой после школьной дружбе того с другим рыжим ровесником – Валерием Юрьевичем Поповым.
В их телефонном разговоре также явственно прозвучала мысль Сталева, что Платон в своё время зря ушёл из своего КБ, так как по информации некоторых компетентных сотрудников был у руководства предприятия на очень хорошем счету и представлялся весьма перспективным работником.
– «Однако ты пошёл своим путём. Да насколько я помню, ты всегда по жизни шёл, как танк!» – неожиданно для Платона заключил тот.
Заодно Александр продолжал прощупывать возможные связи и знакомства Платона с власть имущими и московскими властями.
Кроме того Сталев сообщил, что хочет собрать их выпускной класс и пообщаться. А поскольку он, по своему уразумению считал свою жизнь удавшейся, то видимо цель этой встречи была всё же устроить для себя некую ярмарку тщеславия.
Для придания их контакту некоей осязаемости, он прямо просил Платона сделать для него копию с фотографии их выпускного десятого класса, которую якобы потерял.
Платон решил, что настал естественно подходящий момент и для него использовать Сталева тоже в своих целях.
И он решился через него передать критические стихи для В. Г. Вдовина, и тем покончить с прошлым.
В своё время тот пытался избавиться от Платона, как конкурента, сначала заложив его как квази «агента иностранной разведки» в ФСБ, а потом подставив его за якобы прогул.
И Платон позволил ему это сделать, тут же уволившись с прежней работы и расчистив Вдовину «поляну», дав возможность оставаться начальником отдела и после ухода на пенсию.
А через полгода он передал подлецу прощальное стихотворение, видимо за которое тот теперь и мстил своему бывшему подчинённому, предав его полному забвению, вычеркнув из истории отдела, в котором Платон проработал с 1979 по 1995 год. Таким образом, через Вдовина и Сталева прошлое пока так и не отпускало Платона.
В фотомастерской ему сделали качественную копию фотографии. Он приложил её к другим подаркам – льняному маслу и Мослецитину – и отправился в Реутов. Сталев принял бывшего друга радушно, но не в одной из комнат, а на кухне его с женой на двоих двухкомнатной квартиры.
Старики естественно обменялись воспоминаниями, а Платон ещё, как истинный козерог, не преминул похвастаться своими успехами – проинформировал Александра о своих увлечениях и достижениях. Тот, чьи внеслужебные интересы ограничивались рыбалкой и собиранием грибов, не понял возвышенного, и тривиально резюмировал потуги бывшего друга желанием того заработать на издании своих литературных трудов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
