стоял справа от двери. Стол не был закреплён. Его всё устроило. Минуту он смотрел в мониторы, которые давали изображения со всех внешних камер. Ещё раз удивился скоплению даргов перед зданием. И только после этого вышел из помещения и пошёл искать выход на крышу. Крыша есть, на ней солнечные панели и камеры, а значит, и выход туда должен быть. И, конечно же, он был. В юго-восточном углу здания, за большим белым баком, который хорошо охлаждался, была лестница, которая вела к люку. Люк был заперт на висячий замок, но на связке ключей, которую он отобрал у Морозова, нашёлся ключ, отпирающий его. Горохов выбрался на крышу. Обошёл её по периметру, то и дело заглядывая вниз. Нет, прыгать отсюда нельзя. Сломаешь ноги. Но у него была с собой верёвка. Если что-то пойдёт не так, его на крыше будет не взять. Он спустился вниз, и в пустую десятилитровую баклажку, найденную в ящике с посудой, налил воды из кулера. Отнёс её на крышу, поставил в тенёк под большую солнечную панель. А люк он закрывать не стал. Оставил открытым.
Горохов всегда пытался предугадать все варианты развития событий и быть готовым к наихудшим. Время ещё было, и он не поленился обойти всё здание, заглянуть в комнату ботов, которая, к его удивлению, была пуста. Не поленился он и спуститься на первый, технический, этаж, взглянуть на двери, которые он вскрывал. Двери уже успели поставить новые, мало того, теперь их ещё и усилили. Теперь их только взрывать. После этого он вернулся в комнату охраны. Достал кое-какую еду, налил себе холодной воды из кулера и уселся перед камерами. Морозов говорил, что сыновья приедут после четырёх часов дня. Жаль, что не спал сегодня. Если бы с ним был кто-нибудь… например, Самара, он мог бы поспать пару часов. Перед делом отдых очень важен. Но её с ним не было. И правильно сделал, что не взял её. Это не женское дело. Да и второго противогаза у него не было.
Он жевал сухой хлеб и смотрел в мониторы, наблюдая, как на улице под камерами копошатся дарги.
Жара уже начала спадать, когда камера на западной стене показала клубы пыли. Дремота, которая мучала его последние два часа, испарилась тут же. Горохов встал, разминая ноги, зачем-то взял в руки обрез. Потом положил его обратно на стол. Он не отрывал глаз от левого монитора. И с удивлением понимал, что с запада к комплексу едет не два квадроцикла, а… четыре!
Он лезет в карман, там гаранты, лезет в другой, там противогаз. Всё на месте. Оружие. Он давно всё проверил, и пистолет, и обрез, и револьвер. Всё заряжено. Всё готово. Фляга на плече, сумка с медикаментами на столе. Рюкзак там же. А рядом с обрезом на столе стояла зажигалка. Та самая зажигалка, которая активировала детонатор на баллоне.
Дарги, до сих пор прятавшиеся в тени здания и навеса на стоянке, потянулись к дороге. Они тоже видели приближающиеся машины. Бабы выносили на солнце своих детей, некоторые влезали на барханы, все смотрели в западном направлении.
Четыре квадроцикла. Он уже видел их отчётливо. Три из них были открыты, только один был с кабиной. И чем ближе они подъезжали, тем отчётливее инженер понимал, что легко ему не будет. Нет, он с самого начала знал, что дельце будет не из лёгких, а теперь он это видел воочию. Машины подъехали так близко, что инженер уже разглядел, что в двух из них на задних сиденьях сидят великаны, двухсоткилограммовые глыбы, точно такие же, как тот, которого он встретил на барже с трупами.
Он взял в руки зажигалку, достал противогаз, подошёл к двери и крикнул:
- Морозов, выключай свой кондиционер.
Тот открыл дверь кабинета.
- Что? – не понял он.
- Выключи свой кондиционер и не включай, пока не скажу. И закрой дверь.
- Хорошо.
Горохов вернулся к мониторам и, глядя, как квадроциклы, набитые опасными существами, заезжают под навес стоянки, достал противогаз и открыл крышку зажигалки.
«Надеюсь, это на них подействует».
Он видел, как под навесом остановилась последняя машина, как тяжело вываливаются с задних сидений лысые великаны в одних штанах и ботинках. Их было трое. И что ему особенно не понравилось, так это то, что у двух из них в руках было какое-то неизвестное ему оружие немалого размера и калибра. Ещё из кузовов высыпалось несколько более мелких ботов, но и среди них далеко не все были похожи на ботов-рабочих или ботов-техников. И наконец отрылись двери первого, дорогого квадроцикла, из кабины которого, из разных дверей, появились и они…
Без пыльников, в одних рубахах, без головных уборов, без масок, без очков. И ни один из них не был похож на бота. Просто два высоких человека в отличной физической форме, в возрасте тридцати лет. Камеры были не самые лучшие, но и они позволяли заметить сходство. Большое сходство между ними. Они были похожи на братьев-близнецов, один из которых русый, а второй почти белый. Они вылезли, и тот, что был русый, стал отдавать какие-то команды ботам, окружавшим его. И все они, и те, что помельче, и боты-глыбы, и сами сыновья, и дарги стояли сейчас как раз так, как ему было нужно. Как раз рядом с тем квадроциклом, на котором приехали Горохов и доктор Морозов. И за креслом которого лежал тот самый баллон, который он считал главным своим оружием. Всё складывалось как нельзя лучше. Он вытащил из кармана противогаза, открыл крышку зажигалки и нажал кнопку.
Глава 72
И… и ничего не произошло. Тот из сыновей, который отдавал какие-то приказы, что-то ещё говорил. А второй, белобрысый, стал уже выбираться из-под навеса, и к нему со всех сторон кинулись дарги, одни сгибались в почтительности, другие, особенно бабы, тянули свои пятнистые руки, чтобы прикоснуться к рукаву его рубахи.
«Что за бред?».
Горохов быстро захлопнул крышку зажигалки, открыл и, выждав пару секунд, снова нажал кнопку. Он уже понимал, что ничего не произойдёт, но надеялся, надеялся на чудо.
«Что это? Что за отказы? Не сработал взрыватель? Эти взрыватели не дают сбоев, они самые надёжные. Растаяла взрывчатка? Да нет, чушь, она в любой жаре разносит всё в клочья. Так что же это? Может, доктор как-то вытащил из пластида взрыватель, пока я не видел? Исключено. Я не
