«Знаменитое в летописях народов» Бородинское сражение началось в понедельник 26 августа около шести часов утра, или, как тогда говорили, «в 6 часов пополуночи». Впрочем, А. И. Михайловский-Данилевский вспоминал: «26-го августа, в четвертом часу поутру меня разбудило ядро неприятельское, раздробившее близ меня конюшню. Любопытно, и не знаю, произошло ли сие случайно или сделано было с намерением, что первое ядро, пущенное с неприятельских батарей, направлено было на дом, занимаемый князем Кутузовым». Перед сражением Кутузов ночевал в деревне Горки «позади центра русских войск», а не в Татаринове, где размещалась его Главная квартира, как полагает Н. А. Троицкий. Кутузов прибыл на командный пункт в Горки значительно позднее, чем Наполеон. Торопиться ему было некуда. Он не ждал ничего решительного прежде рассвета: нападать впотьмах было рискованно даже для Наполеона. «Екатерининский орел» сознавал, что вверенная ему армия ожесточена затянувшимся отступлением, воспринимающимся как позор, который искупается только кровью. Итак, главнокомандующий и его армия шли навстречу грядущему дню с разными намерениями. Глядя на восходящее солнце, Светлейший, вероятно, думал о том, что если бы это было в его власти, он продлил бы сумерки и задержал бы рассвет; русской армии предстоял долгий и тяжелый день, потому что только ночь давала возможность прекратить сражение и оставить позицию, избежав преследования. Тем временем прибыл родственник императора герцог Александр Вюртембергский со свитой, где так же, как и в свите Светлейшего, было много молодых офицеров, для которых Бородино было по-настоящему боевым крещением, и они не преминули надеть парадные мундиры. Как истинный вельможа, Кутузов не представлял своего назначения без сопутствующих ему пышности и почестей, заимствованных от екатерининского времени. Еще бы — он «вел 120 тысяч русских против 130 тысяч французов, полководцем которых являлся Наполеон»83. Достигнув служебных высот, полководец мог себе позволить выглядеть в день битвы весьма скромно. Его и так можно было узнать: он был в сюртуке без эполет, но с «декорацией» — андреевской лентой через правое плечо; в белой фуражке с красным околышем. Иного головного убора старый воин давно уже не носил: его часто мучили сильные боли из-за двух сквозных ранений в голову. Офицерский шарф Светлейший надел «по-старинному», через левое плечо, и так же перекинул нагайку. Перед началом битвы Кутузов оставался пешим, затем он то находился в седле своего белого широкогрудого коня («мерина-мекленбурж-ца»), то, уставая, слезал с него, наступая сперва на скамеечку, которую возил за ним «проворный донец». На эту же скамеечку полководец усаживался, брал в правую руку нагайку и то помахивал ею, то чертил что-то на земле. У него была привычка: когда дела шли хорошо, он потирал руки.

Войска Наполеона пытались совершить гигантское захождение правым плечом вперед: по Старой Смоленской дороге двигался в обход нашего левого фланга 5-й корпус генерала Ю. Понятовского; одновременно 1-й корпус маршала Л. Н. Даву должен был овладеть Семеновскими (Багратионовыми) флешами — укреплениями впереди деревни Семеновское, «служившими для связи с войсками на Ст. Смоленской дороге»; 3-й корпус маршала М. Нея, «центр сражения», при поддержке 8-го корпуса генерала Ж. А. Жюно и кавалерии маршала И. Мюрата, должен был нанести главный удар между батареей Раевского и деревней Семеновское; 4-й корпус Евг. Богарне, являясь «осью сражения», должен был удерживать село Бородино, содействуя «центру сражения». Обрушив страшный удар на левый фланг и центр русской позиции, Наполеон рассчитывал прорвать фронт и разбить главные силы Кутузова, загнав их в угол слияния реки Колочи с Москвой-рекой. С этой целью французский полководец в ночь с 25 на 26 августа сосредоточил в районе деревни Шевардино, где находился его командный пункт, около 96 тысяч войск из 135 тысяч. На рассвете эту «несметную силу» увидел перед собой князь Багратион: «окрестности Шевардина являлись унизанные штыками и загроможденными пушками». Он потребовал у Кутузова подкреплений; его просьбу поддержали Л. Л. Беннигсен и К. Ф. Толь, по распоряжению Кутузова побывавшие у Семеновского. Оценив опасность, нависшую над левым флангом, Кутузов около 5.30 начал перегруппировывать войска, направив к Семеновскому части гвардейского корпуса. Князь Багратион выдвинул в первую линию всю имевшуюся у него под рукой артиллерию, включая резерв: 110–120 орудий было расположено за Семеновским оврагом на высотах, представлявших собой амфитеатр по отношению к местности, где находились флеши, на которых было размещено 52 орудия. Сражение на левом фланге развернулось «не по сценарию». Две пехотные дивизии из корпуса маршала Л. Н. Даву, избегая потерь от артиллерии, двинулись в атаку на флеши через Утицкий лес, где столкнулись с нашими егерями, которых оказалось больше, чем ожидалось. Войска увязли в длительной перестрелке, оторвавшись от артиллерийского прикрытия. Картечные выстрелы пока не достигали русской позиции, а следовавшая вдоль опушки 30-орудийная батарея генерала Ж. Пернети, отстав, не успела поддержать атаку. «Пехота двигалась не стреляя, она торопилась настигнуть врага и прекратить огонь <…>, — рассказывал генерал Ф. Сегюр. — Наши дивизии с самого начала сражения терпят страшные потери. В четверть часа поражены Даву, Компан, Тест, Дессе, Дюпеллен, Рапп…»84 Когда неприятель «грозно выказался из лесу» у южной флеши, «действие с наших батарей было ужасно». Между 7.00 и 8.00 Багратион вновь затребовал подкреплений у Кутузова, но в это время «неприятель учинил первое стремление на село Бородино» на правом фланге, «вероятно с тем, дабы обратить главное внимание наше на сей пункт», — рассказывал впоследствии К. Ф. Толь85. Когда французы ворвались в село, оттеснив лейб-гвардии Егерский полк, генерал Беннигсен потребовал 1-й егерский полк, «виданный им в славных битвах войны 1806 и 1807 годов», и отдал приказ его командиру полковнику М. И. Карпенко вывести из-под огня лейб-егерей, отбросить зарвавшегося неприятеля и уничтожить мосты через Колочу. Бой на правом фланге продолжался около часа, но его последствием, видимо, явилась задержка в передвижении 2-го и 4-го пехотных корпусов, остававшихся на правом фланге в то время, как Багратион уже, по образному выражению очевидца, «стоял в крови» в яростном противоборстве у деревни Семеновское. Войска 2-й армии, обороняя «боковые реданты», сдерживали напор неприятельских колонн, «хвосты которых были скрыты лесами». Более 400 орудий, сосредоточенных с обеих сторон на пространстве более версты, «простреливали насквозь» ряды сражающихся, продолжавших «с бешенством отчаяния» оспаривать друг у друга разбитые ядрами укрепления. Находившаяся в первой линии 2-я сводно-гренадерская дивизия генерал-майора графа М. С. Воронцова была почти полностью уничтожена при защите Семеновских флешей, «во время первой и жестокой атаки пяти-шести французских дивизий, которые одновременно были брошены против этого пункта»86. Участь 2-й сводно-гренадерской дивизии разделила 27-я пехотная дивизия генерал-майора Д. П. Неверовского, бросившаяся на помощь своим товарищам по оружию и «исполнившая долг чести и храбрости, уничтожая несколько раз неприятельские намерения овладеть укреплениями»87. Между 8.00 и 9.00 пехота Даву и Нея захватила флеши, готовясь атаковать русскую позицию за Семеновским оврагом и ворваться за деревню Семеновское. Тогда Багратион ввел в бой «частный резерв левого фланга» — 2-ю гренадерскую дивизию и приказал нанести фланговый удар силами тяжелой кавалерии корпуса генерал-лейтенанта князя Д. В. Голицына 5-го. Сам «Второй Главнокомандующий» находился посреди сражающихся войск, когда осколок гранаты раздробил ему берцовую кость левой ноги. Опасаясь смутить подчиненных, князь Багратион некоторое время пытался скрыть свою рану и, превозмогая боль, удерживался в седле, пока не потерял сознание. «В мгновение ока пронесся слух о его смерти, и войск невозможно удержать от замешательства. <…> Одно общее чувство — отчаяние!» — вспоминал Ермолов88. Рядом с Багратионом почти в ту же минуту был ранен его начальник штаба генерал-лейтенант граф Э. Ф. де Сен-При. Неприятель вновь захватил «реданты» и пытался прорваться в деревню, но был атакован 3-й пехотной дивизией Коновницына, сбившей французов с Семеновских флешей. Усилия русских воинов, «которые клали головы, не думая положить ружье», были не напрасны. Маршал Ней известил Наполеона, что Багратион вновь перешел в наступление, выбил его из деревни и отнял флеши. Ней требовал немедленно подкрепить его, «если Император не хочет, чтобы маршал был разбит». Упорство русских вынудило Нея перебросить к лесу 8-й (вестфальский) корпус Жюно; вестфалыды должны были обойти русские укрепления со стороны Утицкого леса, чтобы, по приказу Нея, восстановить линию с войсками Понятовского, замешкавшегося на Старой Смоленской дороге. Офицер 23-й пехотной дивизии корпуса Жюно вспоминал: «Едва мы оказались в редком кустарнике на опушке леса и вышли оттуда на простор, как были встречены ужасным огнем, и наступление мгновенно остановилось»89. Успех артиллерии был поддержан в очередной раз кавалерией князя Голицына, которая, по словам генерала Ф. Сегюра, «мужественно использовала свою удачу». В рапорте Александру I от 27 августа князь Багратион образно назвал равнину перед Семеновским оврагом «гробом французской пехоты». Между 8.00 и 9.00 Наполеон вынужден был изменить свой первоначальный план. Евг. Богарне перестал быть «осью сражения» и получил приказ атаковать Большой редут или батарею Раевского. Генерал Сегюр позже недоумевал: «Эта атака не должна была носить такого стремительного характера. Имелось в виду только удерживать и занимать Барклая на этой стороне, так как битва должна была начаться с правого крыла и развернуться вокруг левого. Таков был план императора, и никому не известно, почему он вдруг нарушил его в самый момент исполнения». Впрочем, французский автор сам ответил на свой вопрос: «Багратион, со всеми своими подкреплениями, перестроил свою боевую линию. <…> Его огонь расстраивал наши ряды. Его атака носила бурный, стремительный характер. <…> Ней и Мюрат напрягли все свои силы, чтобы выдержать эту бурю. Дело шло уже не о дальнейшей победе, а о сохранении того, что было достигнуто»90. Наполеону стало очевидно, что его войска, напиравшие всей массой «в лоб» на Семеновское, истощили себя в бесплодных усилиях, в то время как Понятовский по-прежнему не мог завладеть «Старомосковской дорогой». Около 8.30 бригада генерала Ш. Бонами двинулась к Большому редуту. На острие атаки оказался 30-й линейный полк, где служил капитан Ш. Франсуа, подробно описавший это происшествие: «Мы достигаем гребня оврага и уже находимся на расстоянии половины ружейного выстрела от русской батареи. Она осыпает нас картечью, ей помогают несколько прикрывающих ее батарей. <…> Мы бросаемся к редуту, взбираемся туда через амбразуры. <…> Русские артиллеристы бьют нас банниками, рычагами. Мы вступаем с ними в рукопашную и наталкиваемся на страшных противников. Много французов вперемежку с русскими падают в волчьи ямы. <…> Полк наш разгромлен. <…> Мы отступаем, имея 11 офицеров и 257 солдат — остальные убиты или ранены. Храбрый генерал Бонами, все время сражавшийся во главе полка, остался в редуте, он получил 15 ран и взят русскими в плен»91. Угроза центру русской позиции была предотвращена «совокупными действиями» 7-го пехотного корпуса генерал-лейтенанта Н. Н. Раевского и 6-го пехотного корпуса генерала от инфантерии Д. С. Дохтурова. Особенно отличились в этом «яростном и ужасном» бою начальник штаба 1-й армии генерал-майор А. П. Ермолов и начальник артиллерии генерал-майор граф А. И. Кутайсов, погибший при взятии батареи.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

1 ... 145 146 147 148 149 150 151 152 153 ... 190

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Кутузов - Лидия Ивченко бесплатно.

Похожие на Кутузов - Лидия Ивченко книги

О судьбе и доблести - Александр Македонский - Биографии и Мемуары
Книга побед. Чудеса судьбы истории Тимура - Тамерлан - Биографии и Мемуары
Князь Феликс Юсупов. Мемуары - Феликс Юсупов - Биографии и Мемуары
Мария Волконская: «Утаённая любовь» Пушкина - Михаил Филин - Биографии и Мемуары
Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику - Станислав Чернявский - Биографии и Мемуары
Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947 - Альберт Кессельринг - Биографии и Мемуары
Моя боевая жизнь - Яков Бакланов - Биографии и Мемуары
Тетради для внуков - Михаил Байтальский - Биографии и Мемуары
Генерал Багратион. Жизнь и война - Евгений Анисимов - Биографии и Мемуары
Его-Моя биография Великого Футуриста - Василий Каменский - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий