губы ярко красной помадой. Фредрик потерял дар речи. В этом образе было много силы и власти.
— Что с тобой, язык проглотил? — невинно подняла бровь Олив. Она абсолютно точно знала, что с ним. Олив уже не была неопытной девушкой и понимала, как на мужчин влияет женская красота в купе с ухоженностью и дорогими шикарными нарядами.
— Ты прекрасно выглядишь. Я еще не видел тебя в та… — Фредрик осекся. — Ты очень красива, Олив. — и взяв себя в руки добавил, — готова?
— Конечно, умираю с голоду, — нарочито вежливо сказала она.
Он показал жестом в сторону коридора. Олив вышла, и Фредрик повел их в гостиную.
Вот так они оказались за столом, на котором горели свечи, а посередине стоял букет свежих цветов. Он знал, что она очень любила полевые цветы.
После ее побега, где-то через неделю, первое Видение пришло к нему, и с тех пор они не покидали его. Почти каждую ночь во сне он видел отрывки из их совместной жизни, вернее какой бы она могла быть не отрекись Фредрик тогда от Олив. Иногда Видения показывало ему ее жизнь до их встречи вот откуда он и узнал про цветы.
В комнату зашел немолодой мужчина, который катил перед собой подставку с блюдами.
— Приветствую Вас дома, Фредрик. Госпожа, — мужчина учтиво поклонился Олив.
— Флор, рад тебя видеть старина, — Фредрик улыбнулся мужчине.
— Олив, это Флор, он главнокомандующий моего замка, — улыбнулся Фредрик.
— Я Вас прошу, сэр — засмеялся Флор, — не смущайте меня перед прекрасной дамой.
Олив смотрела на Фредрика, который так непринужденно общался со своим слугой и пыталась уловить нотки фальша, или какой-то игры… Поверить в то, что ее избалованный и жестокий принц изменился и стал таким лапулей…ну, нет.
— Добрый вечер, Флор, меня зовут Олив. Фредрик притащил меня сюда силой, но я тут долго не пробуду, — очень вежливо проговорила Олив, грациозно расстилая на коленях салфетку. В принципе, этикет она не нарушила.
Флор от неожиданности перестал выставлять тарелки с едой на стол и растерялся.
Фредрик рассмеялся и похлопал его по плечу.
— Флор, не останавливайся старина. Это у нас такая прелюдия.
Мужчина покраснел, затем быстро расставил блюда, легко поклонился и вышел из комнаты. Фредрик пил воду и улыбался поверх бокала Олив. Она выдержала его взгляд.
— А где все твои слуги? В прошлый раз, я насчитала около ста человек в одном только бальном зале. — Она специально напомнила ему о бальном зале. Олив хотелось выбить его из колеи и посмотреть, как он будет себя вести.
Но Фредрик не повелся на ее выпад. Взяв столовые приборы он приступил к ужину.
— Времена уже другие, мир изменился… мои взгляды на жизнь тоже. Я распустил слуг и выдал им приличное жалование. Кто хотел остаться работать те остались, но на хороших условиях труда и его оплаты. Количество работником в замке теперь значительно сократилось. Работают только те, кто обеспечивает замок и живущих в нем самым необходимым.
Олив задумчиво посмотрела на него. При приглушенном золотом свечении ее волосы отливали медовым оттенком. Ее синие глаза, которые так поразили его, еще тогда при первой встрече, мерцали. Олив также принялась есть.
Некоторое время они ели молча. Олив на самом деле устала от препираний. Она обдумывала то, что рассказал ей Фредрик о слугах. Может ли такое быть, что все таки он изменился за это время? В конце концов прошла целая тысяча лет. Устои и нравы могли измениться даже в самом худшем из миров за такой промежуток времени.
— Я хочу отвезти тебя завтра в город. Хочу показать тебе, как изменилась Глориания.
Олив пристально посмотрела в его синие глаза, которые она столько раз видела в своих снах.
— Почему бы и нет. Все равно лучше, чем сидеть все время запертой в замке.
— Отлично, — радостно сказал Фредрик. — Завтра рано утром поедем, будь готова к семи.
— Хорошо.
Повисла неловкая пауза.
— Фредрик, — начала Олив задумчиво, — Как ты себе представляешь нас тут? — Олив обвела указательным пальцем комнату. — Я не могу делать вид, что не замечаю браслета у себя на руке. И даже тогда, когда я готова поверить в то, что возможно существует даже крохотная вероятность, что это ни какой-то твой изощренный план по моему уничтожению и наказанию, даже тогда, когда я ловлю себя на мысли, что, возможно, хочу поверить тебе… я смотрю на руку и вижу, этот гребенный браслет. Как ты предлагаешь мне смирится с этим? — Олив глубоко вдохнула. — Нельзя требовать доверия, когда сам не доверяешь. Это так не работает.
Фредрик молча смотрел на Олив. Он понимал, что она абсолютно права, но его раздирали противоречивые чувства.
Видя его сомнения Олив пошла ва-банк.
— Если я пообещаю тебе не убегать, ты снимешь браслет?
Фредрик по-прежнему молчал. Она решила пойти до конца.
— Если ты снимешь с меня браслет, то я стану любезной и милой гостьей. И пообещаю попытаться… — она запнулась.
Фредрик понял, что даже обещание попытаться его простить ей дается нелегко.
— Я попытаюсь узнать тебя лучше. — закончила она.
Фредрик посмотрел в сторону, где были открыты окна в пол. Прошло несколько минут, прежде чем он повернулся и ответил ей.
— С того момента, как ты скрылась в портале тогда, я искал тебя. Сначала мне пришлось найти магов, которые сделали мне магическое кольцо открывающее порталы. На это у меня ушло около века. Потом я начал путешествовать по всем мирам и искать тебя. — Фредрик остановился и сделал вдох, как перед прыжком в холодную воду, — Сначала я искал тебя, чтобы наказать.
— Эм, это не то, что хотелось бы услышать женщине, Фредрик. Психически здоровым женщинам, по крайней мере. — раздосадовано проговорила Олив.
— Нет, дослушай, — поспешил он успокоить ее, — я ошибался, обманывал сам себя.
Фредрик замолк и посмотрел в стону открытых окон.
— Давай выйдем на террасу. — Поднялся он и подал руку сидящей Олив.
Она смотрела на протянутую ей руку и словила себя на мысли, что ей очень хочется вложить свою руку в колыбель его ладони. Олив хотелось ощутить тяжесть и тепло его тела.
Фредрик заметил ее колебания и ждал. Этим он хотел показать ей, что так будет всегда: он всегда будет рядом и будет ждать её. И когда Олив вложила свою маленькую ручку в его, сердце Фредрика наполнилось радостью и сильно забилось. Он понял, что сейчас между ними установилась связь. Эта искренность, возникшая между ними стала первой тонкой нитью, связавшей их разбитые сердца. Он легонько потянул ее на себя, и когда она встала повел к открытой террасе.
