Пара гретчинов с ведерками красной краски в руках сновали по поверхности, завершая покраску.
— Вааагх, — тихо пророкотал Ваздакка выражая крайнюю степень восхищения.
Килла услышал его но не стал отвлекаться. Продолжая работать он довольно рыкнул. К счастью, Килла успел закончить до того, как йунцам стало скучно.
— Все, — сказал он и захлопнул капот. После чего, сделав пару шагов назад, довольно оскалил зубастую пасть. Потом обернулся, оглядел йунцов и, с непонятным выражением морды, хмыкнул. После чего рыкнул:
— Лезайте внутрь! Пора на дело!
Глава 9. Трака!
Иногда про человека отчаянного, жестокого и даже озлобленного до безумия, говорят так “В жизни у него нет радости большей, чем война”. Но для человека это извращенное состояние психики. Темное, порченой удовольствие, почти неотличимое от боли и отчаяния. А вот у орка нет радости чище и светлей, чем драка. И это состояние искрящегося восторга делает его не просто прирожденным воином, но настоящим маньяком. Маньяком, для которого важен сам процесс. Орки в силу физиологии, практически глухи к чувственным удовольствием и почти единственное, что их хоть немного пьянит, это ядреные химикаты способные прожечь человеку желудок. И грибное пиво, что на человека действует примерно так же, как кислота. Сюда же можно отнести и еду — орки не могут стать гурманами. Их вкусовые рецепторы устроены так, что они с равным равнодушием могут есть землю, гнилую органику и изысканное пирожное. Только особо питательные грибы из орочьей грибницы и мясо сквигов может вызвать у орков чувство, отдаленно напоминающее человеческое “вкусно”. А оркоиды кажутся им невкусными — их создатели подстраховали свое живое оружие от самоистребления из гастрономических побуждений.
У орков нет социальных инстинктов таких, какими обладаем мы. Их общение сводится либо к драке, либо к готовности вместе подраться с кем-то еще. Социальная иерархия проста, очевидна и эффективна. Если тебя слушают — значит ты сильный, но умный. Или наоборот. Раз ты хитрый, но сильный — ты растешь. Раз ты большой — тебя слушают. Все довольно просто.
Ожидание конфликта, в отличии от людей, не давит на психику, а наоборот мотивирует орков, заставляет чаще биться их сердце, вбрасывает в кровь коктейль гормонов делая орков активными и инициативными.
Все радости, какие только не придумал человек, не идут ни в какое сравнение с тем пьянящим, захлестывающим чувством, которое орки испытывают в бою. В отличии от слепой и бездумной эволюции, их гормональный коктейль действительно создан для того, чтобы притуплять боль, инстинкт самосохранения и дарить радость. Если говорить прямо, орки дерутся бухие в хлам, только это их природная дурь.
И нет ничего в их жизни, что могло бы заменить это удовольствие. Адреналиновые наркоманы, встречающиеся среди людей, просто жалкие ипохондрики по сравнению даже с самым спокойным орком.
Конечно, орки существа разумные и поэтому способны в какой-то степени обуздать свои инстинкты. Иногда. Чаще всего, увидев смертельную схватку или даже просто опасную для жизни ситуацию, орки не способны устоять перед соблазном влезают в неё с ногами.
Для некоторых зеленокожих светлая радость сражения сравнима с удовольствием от скорости или лутинга. Но ведь ничего не мешает это совмещать? Некоторые орки настолько любят скорость, что становятся одержимы ею. Такие, даже среди орков, считаются слегка странными. За глаза их называют “скородурками”, или спидфриками, на низком готике. Такие орки часто объединяются в отдельные ватаги, называемые “Культом скорости”.
Нет никакого сомнения, что Ваздакка был именно одним из таких.
Тачила Киллы Ван Киллы была скорее фургоном. В кабину он влез один, безжалостно выкинув оттуда уже примостившегося за рулем Ваздакку и остальных желающих. В короткой свалке за место у “большой стрелялы” победил Сарф. Но это оказалось к лучшему, потому как сейчас Ваздакка, высунувшись из кузова, млел от восторга. Его язык высунулся и трепыхался на ветру как у земной псины во время поездки за город, а сам он чувствовал как грудь распирает от пузырящейся внутри радости. Ему хотелось только одного. Большей скорости.
— Трака! — кричал Ваздакка.
Тачила пылила по пустоши, поднимая за собой столб пыли и оставляя густую полосу дыма. Жесткие колеса, сделанные из железных пластин и пружин, давали йунцам в кузове почувствовать каждый камень и выбоину дороги. И это было прекрасно. Как без этого почувствовать скорость? На орочьих тачилах, даже сравнительно небольшая скорость, вызывала зловещее гудение воздуха в дырах корпуса, смешивающееся с мрачным воем двигла и железным грохотом бьющихся друг об друга, плохо подогнанных запчастей.
И это тоже было прекрасно. Поэтому орки никогда не строят транспорт на антигравитационных технологиях. В нем нет души. Только тот, кто разгонял до ста двадцати километров старый ваз, может ощутить хоть тень того чувства, которым сейчас наслаждался Ваздакка.
— Трака! — заорал Сарф, сидящий за большим стрелялом рядом с Ваздаккой.
— Дыа! Тракка! — согласно заорал Ваздакка.
— Нет! Зог! Трака! — Сарф заколотил кулоком по броне кабины. Дверь приоткрылась и оттуда высунулся Килла Ван Килла.
— Шо надо?! — прогудел он, перекрывая шум.
Сарф указал назад и закричал:
— Сматри туда, босс! Там трака!
Для того чтобы посмотреть на Сарфа, Килле пришлось высунуться по пояс. Трудно сказать как он не выпал на дорогу и чем рулил. Но ему удалось. Повернув клыкастую башку в ту сторону, куда указал ему Сарф, Килла радостно оскалился:
— О! Зырь! Спидфрики! Сюды едут! Зачем?! А! Они хотят постукаться! Ща будет весело, парни! Будем делать так! Я буду ехать! Они догханять! А вы па ним стрелять! Падъедут близка, кидайте в них бомбы! И шоб никто в мою тачилу не залез, а то я вас постукаю!
Явив через рот свой впечатляющий тактический гений, Килла Ван Кила с самодовольной мордой скрылся в кабине тачилы. Она опасно вильнула, едва не врезавшись в каменный обломок. Но этого никто не заметил.
— Шо он сказал?! — заорал Сарф Костегрыз, пытаясь перекричать шум от встречного потока воздуха, рев двигателя и грохот прыгающей на ухабах тачилы.
— Гаварит, ща будет весело! — радостно заорал Ваздакка в ответ.
— А! — кивнул Сарф. Потом повернулся в кузов и заорал сидящим там юнцам. — Ща будет весело!
— Вааа! — радостно заорали йунцы и достали оружие. С лязганьем готовили они к бою рубилы. С вкусным щелканьем, глухими ударами и случайными выстрелами проверяли пуляла и стреляла. И не переставали радостно рычать. Первая очередь из пулеметов преследователей, приглушенная расстоянием, прошла незамеченной. Как и вторая и третья. Но вот, наконец, орочьи варбайки спидфриков, вырвавшись
