нашу чопорность и пуританство! Всё пело, плясало и веселилось — на всех лестницах и лестничных площадках. Это был курс Володи Высоцкого, курс, по тем временам, очень раскрепощённый и очень современный. Курс, который пел весь, целиком! Все они были с гитарами и другими музыкальными инструментами.
И сам Володя очень быстро стал центром внимания, а для нашего курса центром нежности и любви… Уже начались его знаменитые рассказы про двор на Большом Каретном, про Курочку Рябу, про соседа-голубятника Леньку «Гунявого»… Ну, четверокурсники все-таки дистанцию держали. Но Володя же полюбил нашу любимую подругу Изу Мешкову-Жукову и как-то сразу полюбился всему нашему курсу.
Аркадий и Никита Высоцкие, конец 1960-х. Фото Е. Щербиновской
Вы знаете, у меня, конечно, бело-розовое восприятие Володи Высоцкого, потому что это — Студия, это самое начало жизни… Итак, Иза и Володя поженились — всё это было на моих глазах. И многое рассказывала любимая подруга.
— Ты знаешь, что мой натворил… Звонит, говорит, что везёт 700 рублей… Занял тысячу, триста истратил… Приезжает домой, привозит три рубля. Где деньги? — раздал на улице… «Ты знаешь, Изуль, у них такие мрачные лица! Они такие несчастные!
Муж задерживается у друзей… Звонит: «Изуля, ты хочешь, чтобы я приехал быстро?!» Приезжает быстро, но без свитера. Где свитер? — Отдал таксисту. «Но ты же сама хотела, чтобы я приехал быстро, да и свитер был рваный».
Изуля переживает — муж немного непутёвый… Ходит взад-вперед… «Изуля, не горбись!» Володя не мог видеть, если она расстраивалась… «Изуля, не горбись!»
Иза закончила студию, распределилась в Киев… Володя часто приезжал. Однажды пришёл в театр на репетицию. А Романов — народный артист СССР, главный режиссёр — терпеть не мог, если кто-то посторонний сидел в зале. Кричит со сцены:
— Кто там?
Высоцкий отвечает:
— Пока никто!
А потом Ростов, где я работала и куда после Москвы приехала работать Иза… Естественно, она бывала у меня, бывал и Володя. 1961 год, приезжает Володя. Им надо серьёзно поговорить, а у меня одна комната…
— Карина, ну нам же надо поговорить!
— Вы что, с ума сошли… У меня же одна комната.
— Сдай балкон!
Вот там, на балконе, они и поговорили.
Так сложилось, что у меня с Володей соприкосновения по нескольким временам, по нескольким кругам… Первый — это Студия и Иза… Второй — я возвращаюсь в Москву: Володя уже с Люсей, у них дети. У меня растёт Ирина… И вот второй наш — «детский» период…
Наши дети вместе ездили в загородный санаторный детский сад. Вернее, каждую неделю на электричке мы за ними ездили… Маленький Аркадий был ослепительно талантлив — просто ком солнечного света!
Едем в электричке…
— Дорогие товарищи! Я буду объявлять остановки:
Станция «Звезда Альтаир». Следующая — «Столица Амстердам»!
— Тётя Карина, мне исполнилось пять лет. Читать перестал, начал писать…
Володя купил первую дорогую гитару. 500 рублей! — тогда это были деньги. И вдруг Аркадий говорит мне:
— А у папы гитару украли.
— Как украли?
— Да, украли. Вот люди! Он пришёл к ним петь, а они украли гитару и французский значок с пиджака!
Борис Диодоров, Изольда Жукова, Карина Диодорова и Борис Вахнюк на вечере журнала «Вагант», в честь 60-летия Высоцкого. Москва, ЦДРИ, 25.01.1998 г.
Фото Т. Зайцевой.
Французский значок, действительно, был — это такая деталь, что я поверила. Сижу и до самой Москвы переживаю за Вовку… Надо уже выходить, я спрашиваю у Аркаши:
— И на чём же теперь папа играет?
— Ну, как на чём? Пришлось отдать ему мою балалайку!
Сидим у Люси, несколько женщин. Заходит Аркадий:
— Дорогие женщины! Самые милые и любимые! У нас во дворе замечательный мальчик продаёт замечательный пистолет! И всего за один рубль.
Люся:
— Никаких пистолетов!
— А-а, дуры! Кто вас сюда звал?! — И т. д…
Через некоторое время в комнату вваливается Никита:
— Можно попить?
— Ну, иди. Там на кухне…
Никита тихо идёт на кухню… Примерно через полчаса в комнату врывается Аркадий:
— А Никита не только украл у вас рубль и купил пистолет, но и не даёт мне пострелять из него!
В общем, они совершили все мыслимые преступления: и воровство, и предательство. И я их хорошенько отшлёпала! Вот тогда я и поняла пользу наказания. Это же освобождение от вины! И ребята тоже это поняли…
— Тётя Карина, ты живи у нас…
И снова электричка… Аркаша «выступает»:
— Дорогие товарищи! Сейчас я буду петь папины песни!
«В заколдованном болоте
Там кикиморы живут…»
Пассажиры интересовались:
— Мальчик, а почему ты поёшь?
— А сегодня у Ирочки день рождения.
— Она кто тебе — сестрёнка?
— Нет, она — двоюродная девочка!
Но вернёмся к Володе. Мой день рождения, сижу дома, никого не жду. Звонок в дверь — Высоцкий.
— Володя, ты что?
— Да, у меня до спектакля час времени, пришёл попеть тебе песни…
И протягивает туфельки для Иришки, до сих пор помню их: чешские, фирмы «Батя», 28 размер. (Это были лучшие туфли в детстве Ирины.) И ещё пачку сигарет «Филипп-Моррис»…
— Ой, откуда у тебя «Филипп-Моррис»?
— Я вчера был во французском посольстве…
Однажды мне срочно понадобились деньги. Звоню Высоцкому.
— Карина, ты вовремя. Сегодня снял деньги… И «развязываю».
— Володя, зачем?
— Ты понимаешь, я уже не могу. Мне так тяжело видеть эти мрачные лица! Такое количество несчастных людей! А когда выпью — всё в другом свете, всё меняется. Я всех люблю! Понимаешь?
Потом редкие случайные встречи… И в 1980 году на Пасху — наша последняя встреча. Это было на Красной Пахре, на даче у Людмилы Зыкиной. Володя заходит, увидел нас — и бросается к Боре! Обнимает нас и… здоровается с Ириной. А потом спрашивает:
— А это кто?
— Володя, это же Иришка!
Однажды мы сидели с дочерью и вспоминали Володю. И моя Ирка вдруг говорит: «Ну, вот, дядя Володя умер, Даль умер… За кого теперь замуж выходить?
1988–1989 гг.
В наш тесный круг не каждый попадал
