автомобилей, Джейкоб и Кайл паркуют свои спортивные машины рядом с моей. Джейкоб и Ник подходят первыми.
— Готов, Чемпион?
— Да, погнали. — Говорю я, следуя за ним к единственной черной двери с вышибалой в сшитом на заказ костюме, похожем на дом. Он кивает Джейкобу и говорит что-то в динамик в своей руке, называя код. Мы входим, и нам выдают специальные браслеты, которые обозначают «все включено» только на одну ночь. Повернув запястье, чтобы посмотреть на жирные буквы, написанные поперек, я вижу надпись NO VIP. Я мог бы изменить эту маленькую деталь, но я решаю, что я здесь, чтобы просто выпустить пар и отпраздновать с парнями. Я знаю, что они рады моей победе и просто хотят хорошо провести время.
Мы следуем за хозяйкой в короткой юбке, которую Ник нагло разглядывает. Она ведет нас к столику слева от сцены. Справа от нас высокий мужчина с темными волосами, который кричит о богатстве, а за его стулом стоит телохранитель. Его стол стоит прямо перед последним столбом, который находится в конце сцены, устроенной как подиум в Париже для недели моды.
Это место кричит о богатстве с самыми дорогими винами, алкоголем, сигарами и миллионерами. Некоторые из них даже миллиардеры, я узнаю человека справа от нас, Итана Картера. Мы вращаемся в одних кругах и даже владеем бизнесом в некоторых компаниях. Он происходит из богатства и привилегий, потому что его отец — король мафии. Мы уважаем друг друга только из-за бизнеса с важными лидерами.
Такие люди, как Итан Картер, кричат о силе и опасности, с огромным сочетанием богатства. Он не старый, и если я не ошибаюсь, ему примерно тридцать два года, он крепкого телосложения. Другими словами, это человек, которому не нужен телохранитель. Он всегда влипает в какое-то дерьмо, из-за которого люди попытаются рискнуть и покончить с собой. Он наклоняет голову в нашу сторону, его темные глаза останавливаются на мне, и он ухмыляется.
— Кто, черт возьми, этот придурок? — Спрашивает Джейкоб, поднимая подбородок в сторону мужчины. Свернув шею, я смотрю на придурка сверху вниз. Когда Джейкоб оглядывается, телохранитель замечает напряжение и скрещивает руки на груди в оборонительной позе.
— Его зовут Итан Картер. Он миллиардер и, вероятно, самый богатый человек в комнате, не считая меня. Он владеет многими конгломератами по всему миру. Он потерял жену семь лет назад в автокатастрофе и никогда не был серьезен с другой женщиной. Говорят, она была любовью всей его жизни. — Говорю я достаточно тихо, чтобы никто рядом с нашим столиком не мог подслушать.
— Ну, если бы она могла его сейчас увидеть. Я не думаю, что его покойная жена одобрила бы то, где он проводит свои ночи, — вмешивается Кайл.
Ник усмехается.
— Здесь должен быть кто-то или что-то, что привлекло его внимание, и мы это выясним.
— Это как получать информацию из первых рук, — добавляет Кайл.
Свет начинает меняться, и за тремя главными столбами на блестящем черном полу появляется огромный экран, как на концерте или в музыкальном клипе.
Хозяйка, которая привела нас к столу, подходит с подносом и Macallan 18 с четырьмя бокалами. Она наклоняется и говорит:
— Комплименты от мистера Картера. Он поздравляет вас с победой, мистер Кипр. — Брюнетка с маленькой грудью, приподнятой кружевным корсетом, скромно улыбается мне и уходит.
Мы вчетвером поворачиваем головы, и этот придурок поднимает свой бокал в тосте. Выпрямившись в кресле, я смотрю на него холодным, жестким взглядом. Мой желудок сжимается от раздражения, потому что что-то не так.
Я пришел сюда, чтобы расслабиться и успокоить свой разум, чтобы не раздражаться. Джейкоб наливает мне стакан, и я выпиваю его одним глотком, печально известный ожог, когда он опускается вниз, покрывая слизистую моего желудка. Джейкоб наливает мне еще один, и я замедляюсь. Я тренировался, и мое тело давно не принимало алкоголь.
Места в клубе начинают заполняться, и внимание мужчин обращено на сцену. Как будто они ждут, чтобы впервые увидеть известного артиста на концерте. На их лицах можно увидеть очарование и волнение. Итан ослабляет галстук и снимает пиджак, закатывая рукава на своих татуированных предплечьях. Мой взгляд устремлен на сцену, потому что тот, кого они все ждут, должен быть кем-то, кто привлечет все внимание в зале.
Из динамиков раздается звук пианино, когда начинает играть «Breathe» Fleurie. Свет сияет, открывая женщину с ангельскими крыльями, кружащуюся в силуэте, который кажется смутно знакомым. Она кружится на шесте в шпагате, когда песня начинает набирать темп. Моя голова наклонена в сторону, потому что я не могу видеть ее лицо или ее идеальное тело, вращающееся на шесте. Ее шпагат безупречен, а когда ее крылья расправляются, это самое прекрасное, что я когда-либо видел.
— Ух ты, — шепчет Кайл.
Она идет, как ангел с крыльями, в черных бархатных сапогах выше колена и боди с опасным разрезом посередине. Включается свет, и сияние бросается на ее тело, когда она идет по подиуму. Включается вентилятор, развевая ее платиновые прямые волосы, словно порыв ветра.
Мой желудок сжимается в тисках, когда девушка, которую я отпустил, та, что выше всех остальных, танцует здесь, демонстрируя свое прекрасное тело. Перед всеми мужчинами в зале, которым я хотел бы выцарапать глаза прямо сейчас.
— Это что? Боже мой. — Говорит Ник.
Ник смотрит на меня, и Джейкоб опускает взгляд. Мое выражение лица должно выдавать все, что я чувствую. Гнев, сожаление, печаль и ненависть к себе. Мои глаза слезятся, ноздри раздуваются, грудь поднимается и опускается. Черт. Я провожу рукой по лицу, не веря своим глазам. Надеюсь, это сон.
Она останавливается, когда музыка заканчивается и вот-вот заиграет следующая песня. Она замечает меня за нашим столиком, но затем ее голова резко поворачивается к человеку, которого я теперь презираю всеми фибрами своего существа. Она отстегивает ремни, удерживающие крылья, и этот ублюдок встает, чтобы помочь ей. Его пальцы скользят по ее нежным рукам, снимая резинку с фамильярностью. Близость… Они близки. И ядовитая ярость кипит в моих венах.
— Успокойся, Джейден. — Говорит Ник.
Она стоит, но выражение на ее лице не обожание или любовь. Оно холодное, темное и пустое. Ее глаза находят мои, и это потрошит меня, разрывая мои внутренности в клочья, как мясорубка. Она отводит взгляд, и то, что я там вижу, ужасает меня. Это не моя Бри. Моя Бри улыбается и выглядит нежной девочкой. Бри передо мной — это оболочка. Когда я смотрю в ее прекрасные глаза, внутри ничего нет. Мои руки сжимают стакан, и мне кажется, что
