— Да.
— Какие у тебя с ними отношения?
— Мы не близки.
— О? Вы в ссоре?
— Можно и так сказать. Я не видел их несколько лет.
— Они знают, что ты женился? — спросила она.
— Я им не сообщал, нет, но я уверен, что они скоро узнают об этом от кого-нибудь. — Я взглянул на нее, и наши взгляды встретились на короткое мгновение, прежде чем я отвел взгляд. — Я боюсь, что они не одобрят мой выбор, поэтому я не чувствовал необходимости ставить их в известность.
— Я понимаю. — Возникла неловкая пауза. — Вот это да. Мне действительно нужен был этот заряд уверенности, так что спасибо за это.
Мне показалось, что она совсем не поняла, но я не стал ее поправлять.
— И могу я сказать, что мы как две капли воды похожи друг на друга? Посмотри на нас, у нас нет семьи.
— Похоже на то.
Она вздохнула и облокотилась на перила, повторяя мою позу. После мирного молчания между нами проехала машина скорой помощи с ревущими сиренами и с визгом остановилась где-то под нами, прервав мои мысли. Разговор по душам с женой под ночным небом был совершенно не лучшим способом держать дистанцию.
— Как ты думаешь, когда ты откроешь кофейню? — спросил я, переводя тему на что-то более безопасное.
— Я в основном готова, в основном — это главное слово. Когда я закончу покраску, и все крупные вещи будут готовы. Скоро привезут стулья и вывеску, которая будет на улице, и мне нужно купить еще несколько кухонных принадлежностей. — Она вздохнула и подперла подбородок рукой. — Я думаю, три недели? Это зависит от многих вещей. Все документы готовы, так что нет причин ходить вокруг да около. Спасибо тебе и за это, ну знаешь, за то, что занимаешься бумажной работой.
Я заметил, как она пытается скрыть зевок.
— Не говори об этом. Ты не умеешь красить, чтобы спасти свою жизнь. Ты ведь это знаешь, верно?
— Простите? Я прекрасно крашу, — нахмурившись, ответила она.
— Судя по тому, что я видел сегодня, это было неоднородно. Под ней все еще виднелся красный цвет старой краски. Это не показатель красивой покраски.
Она фыркнула.
— Еще раз прошу прощения, но это был очень яркий красный цвет, он проявился бы независимо от моих действий, если бы поверх него был нанесен только один слой новой краски. Все это знают. Первый слой всегда неоднородный. Я проделал трудную часть работы, а ты пришел в конце и украл мою работу.
— Все это знают? — спросил я, приподняв бровь.
— Да! Спроси любого профессионального маляра.
— Сколько именно профессиональных маляров ты знаешь?
— Скольких ты знаешь?
Я встретил ее взгляд и пожал плечами.
— Несколько. Расслабившись еще немного, я ждал ее ответа.
— Отлично. Ты выиграл. Я не знаю ни одного, но это не отменяет того факта, что я прекрасно крашу.
— Если ты так говоришь.
— Я так говорю. Ты покрасил одну стену, но я собираюсь покрасить все помещение. Скажи, что я не умею красиво красить, после того как ты это увидишь.
— Вообще-то, раз ты будешь красить мою собственность, я бы хотел убедиться, что ты не испортишь мои стены. Я буду там завтра, чтобы присмотреть за всем.
— Ты шутишь.
— Нет.
— Хорошо. Тогда следи за всем. Собственность может быть твоей сейчас, но это будут мои стены в течение следующих двух лет. Я не позволю тебе ничего испортить.
Пытаясь скрыть неожиданную улыбку, я прочистил горло.
— Спасибо за разрешение. Если ты планируешь сделать еще больше своих «прекрасных» покрасок стен, как ты выразилась, тебе нужно еще немного отдохнуть.
— Ты меня провоцируешь?
— Зачем мне это? — И разве это не было правдой? Какого черта мне это нужно? Жаль, что у меня не было ответа на свой собственный вопрос.
Она повернулась ко мне лицом, и я был вынужден вернуть ей взгляд.
— Ты действительно думаешь, что справишься с работой лучше меня? — спросила она.
Я выгнул бровь.
— Я действительно справился с работой лучше, чем ты.
— Верно. Тогда вместо того, чтобы просто присматривать за всем, возьми в руки малярный валик.
Очевидно, я отменяю свои встречи на следующий день или около того.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Посмотрим, как пойдет.
Она сделала паузу.
— Я знаю, что сейчас это выглядит довольно скудно, но подожди, пока ты не увидишь все вместе. Что еще важнее, я очень хорошо готовлю кофе, а за выпечку можно умереть. Если мне удастся сделать все, что я задумала, то через неделю или две все будет выглядеть великолепно.
— Что еще у тебя на уме? — спросил я, искренне любопытствуя, заразившись ее энтузиазмом.
Она улыбнулась мне.
— Думаю, я оставлю остальное при себе, просто на случай, если я все испорчу или не успею сделать вовремя.
— Похоже, у тебя все спланировано и под контролем.
— Но есть еще столько вещей, с которыми мне нужно разобраться, миллион мелочей. Ты будешь там в день открытия?
— Тебе нужно, чтобы я был там? — Не имело значения, каков был ее ответ, я знал, что все равно буду там.
— Я бы не сказала, что мне нужно…
Когда поднявшийся ветер растрепал ее волосы, она подняла руки, чтобы убрать их с глаз, и одеяло начало сползать с ее плеч. Я выпрямился и поймал его на полпути к ее талии. Внезапно мы оказались слишком близко, и она оказалась зажата между мной и проклятым одеялом. Мои глаза встретились с ее удивленными большими карими глазами, и я остановился, не зная, что делать с одеялом и с ней.
Я прочистил горло. Она уронила руки, откинув все волосы на одну сторону, и я позволил ей схватить края одеяла.
— Спасибо, — пробормотала она, когда я сделал шаг назад.
Черт побери!
После небольшой паузы она вернулась к ответу на мой вопрос.
— Это не такая уж большая необходимость, но было бы неплохо на случай, если Джоди или Брайан появятся. Я не думаю, что они это сделают, но после сегодняшнего вечера кто знает.
— Я постараюсь освободить свое расписание, если ты считаешь, что мне нужно быть там. — Бросив быстрый взгляд на часы, я заметил время: почти пять. Не желая разговаривать с ней, я целый час занимался совершенно противоположным. Я выпрямился. — Я возвращаюсь в дом.
— О, хорошо, — пробормотала она, все еще держась за одеяло, которое я почти неохотно отпустил всего несколько секунд назад.
— Если я собираюсь покрасить всю кофейню, мне нужно немного поспать, — добавил я в ответ на ее озадаченное выражение лица по поводу моего резкого ухода.
— Погодите-ка, ты это серьезно?
— Я не уверен, сколько раз мне придется это повторять, но если я что-то говорю, я всегда имею это в виду.
— Я думала, ты просто…
Я поднял брови.
— Ты думала, что я что?
— Неважно. Ты не будешь красить всю кофейню, хотя я тоже буду участвовать в этом.
— Сначала посмотрим, как ты справишься, прежде чем я позволю этим всем заняться.
Ее глаза сузились.
— Хорошо. Тогда я покажу тебе, как это делается завтра.
— Встретимся внизу в семь? Или это будет слишком рано для тебя?
— Семь — в самый раз.
— Хорошо. Тогда спокойной ночи, Роуз.
— Спокойной ночи, Джек.
ГЛАВА 5
РОУЗ
Две недели спустяЯ официально переехала к Джеку Хоторну, моему любимому фиктивному мужу, в ночь, когда он вернулся из своей поездки в Лондон, что также можно считать началом моих бессонных ночей. На следующий день, как мы и договаривались, он проводил меня до кофейни, потому что не доверял мне стены своей недавно приобретенной свободной собственности. И хотя после очень долгого разговора мне удалось убедить его, что я могу сделать красивую покраску, в итоге он сам покрасил большую часть помещения, чем испортил мне победу.
Он бесконечно раздражал меня все это время, и я не знала, что с ним делать. Он также хотел, чтобы я немедленно освободила свою квартиру в Ист-Вилладж, но я проигнорировала его пожелания и медленно упаковала все вещи во время малярных работ. К черту угрозы Брайана.
